Они так и не закрыли дверь на ключ. Тело Чарли лежало у двери. Иногда Барри смотрел на него, но не испытывал никаких эмоций по этому поводу. Судьба дала им небольшую фору.

- Оттащишь его на пятый, ладно? Бросишь там в коридоре. Я оставил на стене послание. – Он говорил с закрытыми глазами, пребывая в сонном состоянии, он потратил немало энергии.

- Хорошо.

- Наблюдающий стал Безликим. Никто не забудет его громких слов. Иметь пистолет - не значит, уметь им пользоваться. Какая ирония.

- Прежде чем явиться сюда, он рассказал мне о том, что сделал с тобой. О своем первом деле. Почти раскаялся. – Он обратил внимание на новое повреждение на его лице. – Позволь помочь. – Он хотел было стереть кровь, но столкнулся с серьезным взглядом.

- Рискни, и я откушу тебе палец. - Джесси мягко толкнул его и полез в ящик тумбочки. Он достал одну из своих кофт, ему они больше не понадобятся. – Пусть знают, что это моих рук дело. – Он обернул изуродованную выстрелом голову Чарли полосатой кофтой и крепко завязал рукава вокруг шеи. Багровое пятно тут же расползлось по ткани. – Вперед.

Барри открыл дверь и потащил тело по коридору, взяв за руки. Он поднялся тем же маршрутом, каким шел к лаборатории, когда не обнаружил Джесси в палате в первый раз.

Да, послание он нашел на стене в коридоре «Ты следующий», написанное кровью. Не понятно, к кому было обращение, видимо, чтобы боялся каждый. Тут он и бросил Чарли. Ему не было жаль, хоть он и говорил с ним совсем недавно. Однако теперь нельзя было допустить, чтобы кто-нибудь еще осмелился наведаться на четвертый этаж. План у него созрел практически сразу. Действуя четко, без эмоций и страха, он спустился вниз, вышел на территорию, зашел в гараж Генри, которого там не было, взял все тот же болторез и поспешил вернуться. На третьем было тихо, пациентов развезли по палатам. Сотрудников он не встретил. Поднявшись же на четвертый, он просто начал выбивать замки в дверях каждой безымянной палаты. На действия последовала реакция. Двери поддавались, за ними раздавался шум. «Звери» пытались выбраться на волю, царапая и выдирая надломленные замки.

- Чтоб вы все сдохли! – Обратился он ко всем причастным по своей или чужой воле. Он никогда никому не желал зла. Однако теперь и сам был из числа таких же людей.

Он успел пройти весь коридор прежде, чем первый еще живой организм сумел вырваться. Их не кормили уже довольно долго. А теперь и некому было. С четвертого этажа они никуда не денутся, глаза у них были зашиты. Закрывшись в 406-ой, Барри еще немного постоял, вслушиваясь в шум за дверью.

- Интересное решение. – Барри обернулся.

- Самое смешное, Хайдэн предсказал это. Я лишь сейчас об этом вспомнил. Он сказал, что ты собираешься использовать их как-то.

- Теперь, возможно. – На телефон поступил звонок. Это был Джордж. Он сообщил, что подъезжает к городу и готов в ближайшее время начать дело. Практически следом позвонила Элис, сообщив, что отца и его подругу доставили домой в целости и сохранности. Она неустанно благодарила его и обещала помочь в дальнейшем расследовании. Но Барри ее практически не слушал. У него в голове засело «уже завтра» и «я просто не смогу этого сделать».

- Позвонишь Катрине? Она волнуется.

- Да. – Сказал Барри, а сам убрал телефон в карман, садясь на кровать и бесцельно уставившись в пол. – Вот и все. Это случится уже завтра.

- Ты сказал, что будешь готов к этому. – Прохладно отозвался Джесси. Проблемы ему были ни к чему, особенно теперь, когда до финала оставалось всего несколько часов.

- Сказать проще, чем сделать.

- Подумай о цели. Как много пользы ты принесешь, завершив это. Подумай о тех, кого любишь. Сможешь обеспечить им спокойную дальнейшую жизнь.

- Не всем к сожалению.

- Перестань. Если не готов, можешь уйти прямо сейчас.

- Не могу, я выпустил подопытных.

- Не страшно, я могу это уладить. – Барри улыбнулся. Было понятно, что дело вовсе не в этом. Ему просто хотелось подойти и в лоб высказать все, что он думает по поводу этого ужасного плана. Но Барри не был таким смелым. – Пообещай, что не будешь лить слез, когда меня не станет. Мне важно, чтобы ты сосредоточился на дальнейшем. Там я уже не смогу помочь тебе, своей головой придется думать, а учитывая твою эмоциональность по этому поводу, стоит предположить, как ты поведешь себя. Не скидывай все на Дэйли. Иначе моя жертва окажется напрасной, и вы проиграете.

Барри ничего не ответил. Он считал это высшим проявлением бесчеловечности. Как вообще возможно нейтрально отнестись к предстоящей смерти человека, которого знаешь, видишь, с которым разговариваешь и хочешь продолжать делать это всю оставшуюся жизнь?

- Das kann ich dir nicht versprechen.

- Чего? – Джесси засмеялся. – Это что, немецкий?!

- Ага.

- Долго думал, чтобы сказать? И что это значит?

- Я просто учил его в школе. Знаю немного.

- Звучит, конечно, интересно. Скажи еще что – нибудь.

- Wir lernen von den menschen, die wir bewundern. Und für mich bist du es, Jesse.

- Я ничего не понял, кроме своего имени, но предположу, что это что-то хорошее. Ты не говорил, что владеешь им достаточно неплохо. – Барри продолжал гипнотизировать пол, не ответив ничего. Он мысленно был уже в завтрашнем дне. И уже мысленно не пережил его сам.

- Будешь забирать мою энергию, возьми всю, не оставляй ничего. Не хочу. Не хочу никакого дальше. Один процент, на который я продолжаю надеяться, ничего не значит. В этих стенах я жил по-настоящему. Научился ценить и верить в невозможное. Раньше я гнался за материальным. Ты же научил меня радоваться простым вещам. Жизнь одна и только она и важна на самом деле. Если бы не обстоятельства. Ты не должен уходить так рано. Я начал остро чувствовать все, что происходит вокруг. Если бы мне сейчас сказали, что все кончено, и я могу забрать тебя и вернуться домой, я бы смог радоваться и другим событиям своей жизни. А так, все как-то теряет в цвете. – Джесси участливо сел рядом, поддерживая гипноз серого пола. Что тут скажешь. Телефон в руках Барри завибрировал. Пришло сообщение от Катрины, которое он лениво открыл. Это уязвило его еще больше, но он постарался остаться нейтральным.

Он протянул телефон Джесси, чтобы он тоже посмотрел. Это была фотография, где они стояли втроем у забора, когда прощались. Катрина распечатала ее и подписала красным маркером «Барри Мэлтон, Катрина Мэлтон, Джесси (Саннэрс) Мэлтон».

- Это … так неожиданно … спасибо, мне приятно. – Барри горько отмахнулся, только больше расстраиваясь. – Не нужно сожалеть, Барри. Ты же сам говорил, помнишь? Цикады живут и умирают ради последней и единственной песни. Кажется, ты считал это красивым. Просто побудь со мной оставшееся время и проводи в последнюю дорогу.

- Это тяжело уже сейчас. – Барри закрыл лицо ладонями, потому что глаза устали смотреть, а мозг устал думать.

- Потерпи. Скоро все закончится. Всех уже это порядком вымотало. – Барри непонимающе посмотрел на него.

- О чем ты?

- Просто не зацикливайся на жизни здесь. Все люди даются нам на время. Ты думаешь о том, сколько потеряешь в итоге. Попробуй подумать о том, сколько приобрел.

- Несоизмеримо.

- Твоя размеренная жизнь прервалась в один момент, впуская в себя новые события, ураганом завертевшиеся вокруг, сменяя друг друга с катастрофической скоростью. Вместе с двумя новыми статусами будущего отца и супруга у тебя появилась своя семья. Ты подружился с пациентом психиатрической больницы, спас две хорошие жизни и готов освободить души всех незаслуженно погибших, а главное помочь наказать добровольно виновных. И кроме всего этого, ты смог прикоснуться к чему-то необъяснимому и научился слышать невидимый мир. Разве плохое приключение?

- Нет. Самое лучшее. - Уставший взгляд зацепил Ксавьера. – Что будет со всеми твоими вещами потом?

- Стоит выбросить. Дом можно сжечь, а можно продать. Но не думаю, что он кому-то понадобится.