— Они-то нас днём не ждут, а мы ошарашим их…  — потряс Беккер топором над головой.

Когда старик перевёл его слова для толпы, дикари-людоеды взревели бравурно, отвечая всеобщим ором, единогласно поддержав дважды великого воина.

Теперь было важно добраться до лагеря геодезистов-практикантов потайными тропами и небольшими группами, а затем напасть разом со всех сторон, обрушиваясь на центральный барак со студентками.

Интерес Беккера был очевиден. Он начертил на голой земле обломком кости план боевых действий и донёс их смысл до старика, а тот до иных дикарей-людоедов. На том с наполеоновскими планами и закончил маленький фюрер-людоед.

Двигаться надо было быстро, а и не близко. К подобным переходам Беккер оказался не готов, но быстро нашёл выгоду из собственного положения, заставив дикарей скрестить колья и четверо из них, ухватив за края, потащили его на собственных горбах.

Положение хоть и возвышенное, но также незавидное. По лицу Беккера хлестали ветки древесной растительности. Всё-таки здешний лес представлял собой по большей части нехоженые дебри. И если бы не череп в качестве шлема, могло быть много хуже, и а так больше некуда. Он разбил нос. И едва сумел остановить кровь, когда дикари сбросили его наземь, устроив привал без приказа, исходящего от него.

Старик был тут как тут — и объяснил коротко: они на месте. И точно — до слуха Беккера донеслись эхом отзвуки того, что сейчас творилось в лагере.

Он примкнул к лазутчикам, и те раздвинули для него растительность, давая возможность собственными глазами взглянуть на картину происходящих там событий.

Лицо Беккера прорезала язвительно-саркастическая усмешка, он посмеялся над усилиями Вежновца и его подопечных. Они сооружали вал, но что получилось, скорее окоп и с одной стороны выше в виду образовавшейся, да толком не утрамбованной земли на насыпи, где-то вполовину человеческого роста. Хотя если забраться в яму, то голова будет на уровне щиколоток сокурсников.

Дикарям предстояло прыгать на кольях, используя на манер шестов, тогда они без помех минут это препятствие, и оно нисколько не покажется им непреодолимым, поскольку заваливать яму двухметровой длины, было длительно по времени и неубедительным манёвром.

Всё требовалось делать стремительно — обрушиться с дикарями, как снег на голову сокурсникам.

По рядам людоедов прошла информация: все группы уже заняли свои места и только ждут всеобщей команды от дважды великого воина.

Нынче Беккер не спешил, выбирая момент атаки. Он не заметил в лагере того, к кому со слов лазутчиков привязалась зверюга.

Наконец и практикантропа обнаружили в стороне от лагеря — и не одного а разом трёх — и возвращались. Беккер сам пожелал взглянуть на них, решая их участь — напасть на них, не пустив в лагерь или напротив заманив разом всех сокурсников в западню.

Но когда узрел — испытал шок. Кольями с дубинками их не возьмёшь. Вид тройки практикантропов в панцирных доспехах и при щитах с костяными мечами впечатлял, а и ручной зверюги.

Она ощетинилась, опустившись на все четыре конечности, а её спутники схватились за…

— Луки-и-и…  — затянул Беккер. — У них дальнобойное оружие!

У дикарей же булыжники вместо стрел. И они решили: он подал им сигнал к атаке на практикантропов.

* * *

Поведение Вый-Лоха насторожило троицу практикантропов экипированную доспехами, они встали вкруг, смыкая ряды, и ощетинились разом не сговариваясь стрелами, держа наготове луки.

— Сдаётся мне: это серьёзно, Мих…  — выдал с придыханием Зуб.

— А надолго, — согласился с его доводом напарник.

Ясюлюнец же, тот ещё Фашист, хотя ему дали новую кличку, обозвав Глистом — заорал:

— А ну выходи меряться силой, вражины!

Последовали зловещие шорохи, приближающиеся эхом и…  град камней.

— Воздух! — закричал Мих. — Щиты!

Их не пришлось хватать вместо луков, поскольку были предусмотрительно продеты практикантропами на предплечья правой руки, лишь чуть повернули их, укрывая головы.

За градом камней последовал стремительный навал кучки дикарей. Практикантропы тотчас ответили им, звеня тетивами луков.

Раздались первые гортанные выкрики людоедов преисполненные боли. Трое из толпы, окружившей практикантропов, замедлили продвижение вперёд и выронили колья, зато иные в передних рядах продолжили наступление.

Со стороны показалось: людоеды в одно мгновение научились обращаться с новым видом оружия, а топором, поскольку окончания были острыми.

— Залп! — стремился Мих сбить стрелами наступательный порыв «копейщиков» людоедов. Едва успели выстрелить, а затем вновь укрыться щитами, обрушивая в ответ на дикарей костяные мечи. Да достать не получилось — слишком коротким оказалось оружие у практикантропов, а вот колья у дикарей наоборот довольно длинными.

— Рубите остовы-ы-ы…  — взревел Мих, видя, как рядом его зверюге портят шкуру людоеды.

Зуб еле успел прикрыть его со спины, но самого задело в панцирь. Хитиновое покрытие выдержало. Заострённый кол соскользнул и столкнулся с иным таким же окончанием. И не только — парочка разъярённых дикарей проткнула друг друга ими насквозь.

Откуда-то из-за кустов послышался недовольный возглас и принадлежал…

— Беккер — сука! — осознал Ясюлюнец: предатель близко — ринулся напролом. С одной стороны опрометчиво и пошёл на верную погибель, но без доли везения не обошлось. Дикари дрогнули, не ожидая: противник бросится в контратаку на них, покидали колья и взялись за дубины. Вот тут преимущество и перешло на сторону противника.

— Давно бы так, а сразу…  Ух…  — разошёлся Мих.

И Зуб не отставал от него, размахивая совней — насовал какому-то воину с черепом твари на голове, заставляя людоедов обернуться в бегство.

— Победа-А-А…

Глист не разделял мнения Зуба и придерживался сугубо личного — продолжал искать на поле брани иуду, бранился про себя, на чём свет стоит, не обращая внимания на уползающего в кусты раненого противника.

— Стрелы-ы-ы…  — опомнился Мих.

Дикари, раненные ими, уносили их с собой. А также нужны были практикантропами при новой встрече с ними.

— Ишь ты их…  — ликовал Зуб. — Как мы их, а Мих! Здорово, да! А то засаду на нас устроили! Не на тех напали, пи-и-и… ндосы…

— Ушёл, гад такой…  — сердился Ясюлюнец.

— Кто, Глист?

— Иуда? Беккер — он был здесь — сукин сын! Засада — его рук дело!

— Выходит у нас появился достойным противник, — отметил к слову Мих, осматривая попутно шкуру Вый-Лоха.

В одном месте её попортили ему изрядно, но не смертельно, и даже неопасно, поэтому не сомневался: заживёт как на собаке.

— Собаки! — крикнул Глист на удаляющие звуки в зарослях дебрей.

Дикари отступили, понеся потери в живой силе. Убитых не было, но раненых хватало. Одна атака прибавила хлопот и забот не только дважды великому воину, но и тем, кто примкнул к ним со стариком.

— Мало нас было…  — пытался объяснить поражение Беккер верховному старейшине рода людоедов.

Тому напротив казалось — практикантропов — и всего ничего.

— А оружие! И доспехи! Нам не справиться без них! Придётся переоснастить воинов и вооружиться надлежащим образом! — пояснил Беккер.

Времени у них на это не было. Затяжка грозила обернуться повальным бегством дикарей, примкнувшим к ним в этом коротком походе. Слухи имели свойство распространяться быстро и преувеличивать действительность. А нынче была для них обоих такова, что хуже некуда.

— Скорее в лагерь…  — настоял Мих перейти с шага на ускоренный бег, когда стоило бы завести речь о привале или хотя б незначительной передышке, если об отдыхе как таковом и вовсе ни шло.

Слишком много дикарей вылезло на них — около двух десятков. А по кустам прятались ещё людоеды. Они видел мельком, как воины с дубинами не стали бросаться на них, лишь те, кто покидал колья.

Подбирать боевые трофеи практикантропы не стремились — лишняя тяжесть им сейчас ни к чему — добраться бы до лагеря живыми, а про то, дабы целыми и невредимыми никто и речи не заводил. У Ясюлюнца оказалась разбита щека. У Зуба повреждена нога и прорвана штатина треника. У Миха просто царапины и ссадины с синяками. А на них даже ручная зверюга не обращала внимания, и продолжала скалиться, огрызаясь на всю округу — чуяла дикарей по всей округе — и наводнили её.