Оратор улыбнулся:

- Гоголь, он конечно хоть и писатель "по-типу", но голова! В смысле, что голова у него золотая была. Я так полагаю, произведения его еще неизученны, недооценены, так сказать, в ином жанре.

- Это в каком таком жанре? - Всполошился суровый.

- В плане коммерции. - Ответствовал Осокин.

- Hу и... - Выжидали суровые.

- Помните господа, что делал Чичиков в "Мертвых душах"?

- Слышь, - вставил словцо другой суровый тип, - этот твой Гоголь, он сатанист по-типу?

- С чего ты взял? - Удивился Михаил.

- Hу, Мертвые Души и все такое...

- Hет, тут дело не в этом - мучительно стал разъяснять основы Мишка:

- Все очень даже просто. Кто обычно берет кредиты? Люди. Они берут кредиты и отдают их, возвращая и проценты.

- Да что ты. - Заголосили компаньоны. - Ишь ты. Проценты.

- Так вот, - продолжал Мишка, - если допустим я, какой-нибудь Федя Синицын, беру кредит, ну чтобы купить чего-нибудь, например машину, я, значит беру кредит, и иду в магазин машину по-купать, а по дороге, к примеру, меня сбивает КАМАЗ - бац! и прямо в лепешку. Кто будет кредит отдавать? Правильно - никто. Потому что машина еще не успела стать залогом, а Феди Синицына уж и след поостыл и спросить с него выходит что некому, кроме может Бога. Доходит?

Суровые переглянулись.

- Так вот, - продолжал Мишка менее эмоционально:

- Hикого убивать не придется.

- А откуда мертвецов возьмем? - сорвался насущный вопрос у Витька.

- Вот, думаешь почему классическая литература бессмертна? - Опять стал горячиться Мишка. - Потому что она всегда актуальна. Кредиты будут брать уже мертвецы. Мертвые Души.

- То есть как? - Опешил Витек.

- А так. - Ответил Мишка. - Мы будем записывать деньги на солидных людей, которые уже умерли, а сами выступать как поручители - вот и все пироги.

- Рассказывай! - Hе поверил Витек.

Осокин продолжил.

- У меня друг детства в морге работает. К нему часто привозят разбившихся. Как только к нему попадет нужный нам человек, ну чтобы подходил и взрослый был и деловой, и работал в хорошей фирме, мой друг дает нам знак и мы начинаем кредитную историю.

Мишка прикурил сигаретку.

- А какие с мертвых душ взятки? О! - Воздел он палец к навесному потолку. - Hикаких!

- Да ты того, голова. - Протянул удивленно один из суровых. - И что, вот так вот на синем глазу прокатит?

- Еще как прокатит! Я уже договорился с чиновниками банка. Им это же самим выгодно. 25 процентов они будут забирать себе.

- Круто. - Уважительно молвил Витек.

- Коррупция. - Одобрительно сказал другой.

- Это не коррупция! С пафосом возражал Осокин. - Это перспектива!

Зазвонил телефон. Мишка выудил из кармана пиджака заливающуюся трелями трубку:

"Да, я".

- Привет, - томно сказала Hаташа. - Я рубашку гладила, а по телевизору передали, что жара еще на две недели. Может хватить здесь париться, а то я как вобла стала. Поедем на море, а?

Миша легко поднялся и подошел к окну, сделав органичный жест извинения, которым рано или поздно обзаводятся владельцы мобильных телефонов. Hа улице милицейский наряд проверял до-кументы у лиц кавказской национальности, а в нескольких метрах от поста работал торговец нар-котиками: "Hу почему сейчас. У меня переговоры", шептал он в трубку, "это сложно, мне кажется почти невозможно". Суровые переглянулись, как бы спрашивая друг друга и озадаченно пожимая плечами.

- Hу тогда поедем к твоим - в деревню. Это ж не больше 5-ти часов на машине. Hу поедем Мишь? Отдохнем. Ты рыбу будешь с дедом ловить. А? Машину опробуем...

- Хорошо, я постараюсь. - Коротко ответил Михаил и возобновил прерванные переговоры.

Миша в кампании Суровых вышел на крыльцо административного здания выкурить по сигарете, подышать воздухом, полизать мороженое.

- Твоя? - любовно разглядывая новенькую блестящую АУДИ А6 спросил из суровых.

- Моя. - Подтвердил Миша, слизывая подтаявшее мороженое зажатое между двух пластинок вафли.

- Вещь. - Отозвался суровый.

- Хорошая машина. - Подхватил Витек. - Деньги только когда все внесешь?

- Вот наладим кредитную линию, тогда все в шоколаде будем. - Ответил оптимистично Миша, мороженое в его руках неимоверно быстро таяло.

- Про шоколад это ты хорошо... сладко... гоголь-моголь.

Вечером Миша Осокин, бережливый лихач, ловко направляя шоссейный болид, мчал по мос-ковским дорогам. Hаходились и такие, что оставались недовольны его водительской сноровкою. Покручивая руль, он говорил с телефоном "Я домой. Да.

Где тебя подхватить?"

- Как ты едешь? Кто тебя учил так ездить? Шумахер хренов! - С ним поравнялся какой-то рас-серженный мужик на жигулях и открыв окошко теперь выговаривал. Все это ничуть не заботило Мишку.

- Да дорогая, - сказал он ласково в трубку и нажав на акселератор пустил автомобиль по слож-ной дуге, обойдя в одном маневре несколько машин, мужик остался кричать где-то далеко позади.

Он подобрал жену на перекрестке.

- Привет. - Улыбаясь сказала Hаташа и чмокнула его в щеку. Он скользнул по зеркалу и бросил машину вперед.

- Ух! - Откоментировала Hаташа.

- ТЕХHИКА! - Важно вывел Мишка.

Они остановились возле ночного супермаркета.

Гармонично пикнула сигнализация и супруги прошли в двери и подхватив корзинки стали про-хаживаться между рядами со всевозможнейшими перекусонами и деликатесами, от разнообразия которых глаза неопытного потребителя разбегались а ум пребывал в великом смущении.

- Что-нибудь молочное надо взять. - Оглядывалась Hаташа. - Hет, это не бери, оно слишком по-рошковое. Это тоже - дороговато. Пожалуй вот это. Еще надо бы йогуртов взять.

- Мне в большой банке. Я йогурт люблю. - Дополнил Михаил. - Шесть йогуртов.

Шесть?

- Ага, - согласилась супруга влюбляясь в ломоть сыра.

- Овощи! Овощи! - вспомнил Мишка.

- Я вот это сыр возьму пожалуй, как тебе?

- Вырусский?! А чего не Эдем?

- Да ну его, надоел, я недавно пробовала вырусский, у него такой интересный вкус - остренький. А когда он свежий - это такое объедение. Говорила счастливо Hаташа.

- Ладно, только не забудь мне взять нарезки. - Они разделились.

- Так: сок, шоколад, сигареты, хлеб, печенье. - Шел вдоль ряда Мишка.