Ночь выдалась просто непроглядно-черной и точно специально, по чьей-то злой шутке на дороге, идущей через лес, сегодня не горело ни одного фонаря, но Настю это не остановило. И хотя большинство людей последние дни находились в полнейшем смятении из-за безумных и страшных событий путча, с ужасом следили за новостями, боясь представить, что уготовил им завтрашний день, и уж тем более старались лишний раз не выходить из дома, Настя продолжала жить как и раньше, на своей собственной волне, словно весь этот кошмар не имел к ней никакого отношения… Вот и сейчас они с Наташей уверенно шли по хорошо знакомой им ночной дороге, прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. И в какой-то момент девчонки уловили впереди себя приглушенные мужские голоса и поняли, что к ним приближаются несколько человек. «Кто бы это мог быть?» – подумала Настя, понимая, что не узнает этого до тех пор, пока они не столкнуться нос к носу, потому что темнота вокруг была настолько густой, что ничего не было видно даже в полуметре от себя. В скором времени напротив них остановились трое молодых людей в армейской форме. Один из них чиркнул спичкой, и пламя осветило лица девушек.
– Здрасьте!.. Кто вы такие и что здесь делаете? – спросил второй молодой человек и потребовал: – Предъявите ваши документы!
– Какие еще документы?! – фыркнула решительно настроенная Настя. – Мы здесь отдыхаем по путевке, а сейчас просто гуляем, – и уже с усмешкой добавила: – Паспорта на прогулку не берем.
– Аааа, отдыхающие, – смягчившись при виде симпатичных девчонок и заметив, что они ни капли не испугались, протянул солдат.
– Да! – торжественно подтвердила Настя.
– А вы не боитесь вот так вот ночью одни ходить? – поинтересовался третий парень.
– Нет! – так же уверенно отозвалась девушка. – Мы здесь почти всех местных ребят знаем, дружим с ними, – и для убедительности назвала несколько имен и фамилий: – Сашу Ермолаева, Мишу Мотинского, Максима Петрова знаете?
– Тогда понятно… – потерял интерес и все напускную строгость их собеседник. – Ладно, проходите, а лучше возвращайтесь в пансионат!
На этом и попрощались.
Стоит отметить, что рядом с Настей Наташа всегда чувствовала себя уверенно, будто бы хрупкая девушка в случае чего могла защитить ее и спасти из любой ситуации. Но на это у нее были свои основания. Однажды, два года назад чудесным летним вечером они вдвоем гуляли в своем районе (жили девчонки через дом друг от друга, были одногодками и дружили с детства). Заметив большую тусовку, решили пройти мимо и посмотреть нет ли там кого из знакомых – в компашке-то все веселей, чем вдвоем болтаться. Подойдя поближе, они узнали в лицо пару ребят из тех, кто учился в соседней школе, но с ними лично девушки не были знакомы. Еще один из парней, Федор, учился с Настей в одном техникуме. Это был сын ее математички, довольно-таки неприятный по мнению девушки тип: огромный, толстый и с гадким характером. В целом тусовка была достаточно разношерстной и среди молодых ребят были трое, по меркам семнадцатилетних подруг, очень взрослых мужчин возрастом 30+.
Один из них, самый высокий и крепкий на вид, оказался порядком хорошо выпивший и с первого взгляда очень не понравился Насте. С его же стороны она сразу заметила явный и нездоровый интерес к себе. «Только этого не хватало!» – мелькнуло в голове у девушки. Ее инстинкт самосохранения подсказывал, что надо как можно скорей сваливать отсюда, и Настя весьма категорично и даже дерзко осадила пытавшегося было предложите ей свою компанию мужика. Тот понял, что с ней ему ничего не светит, заморачиваться особо не стал и быстро переключился на тихоню Наташу. К величайшему Настиному изумлению та, как кролик под гипнозом, повелась на его уговоры, присела рядом на скамейку и стало очевидно, что собирается остаться. Мгновенно сообразив, чем все это может для подруги закончится, Насёна похолодела от мысли, что если она сейчас уйдет, то Наташку этот тип просто изнасилует!.. Сама Настя была еще "девочкой" и пребывала в полной уверенности, что и ее подружка тоже. Живо представив, насколько страшным и жестоким может получиться для Наташи первый сексуальный опыт, она пришла в полный ужас. «Надо ее спасать!» – тут же, не задумываясь, как здорово рискует сама, решила Настя. А тот мужик в свою очередь, быстро сообразив, что для того, чтобы остаться наедине с покладистой девчушкой, ему для начала надо избавиться от ее бойкой подруги, и рявкнул на Настю:
– Давай, вали отсюда, пока я с тобой ничего не сделал!
Сжавшись внутри, но не подав и виду, Настя не сдвинулась с места и заявила:
– Без подруги не уйду!
Тогда он поднялся со скамейки и, слегка покачиваясь, грозно двинулся в ее сторону. Девушка начала отходить, стараясь сохранить безопасную для себя дистанцию. В результате, пока она отвлекала на себя внимание этого пьяного чудовища и какое-то время, отступая, пререкалась с ним, одумавшаяся Наташа по-тихому исчезла. Теперь Настя испугалась по-настоящему уже за себя!.. Она стояла напротив разъяренного, пьяного, взрослого мужика, который был явно в неадеквате, и понимала, что вряд ли кто-то из этих мало знакомых мальчишек решится пойти против него и двух его таких же нетрезвых приятелей. На защиту в Федином лице рассчитывать тоже не приходилось. Единственно, что она могла сделать в сложившейся ситуации, это просто постараться убежать. И Настя что есть духу рванула в сторону своего дома, но мужик на удивление резво устремился за ней.
«Только бы мама не увидела, а то она этого не переживет и меня за такую прогулку потом сама убьет!» – мысленно молилась девушка, мчась со всей возможной для себя скоростью. И хотя бегала она действительно быстро, мужик все-таки догнал ее, схватил за руку, дернул и заставил остановиться. Настя резко повернулась к нему. Несколько мгновений запыхавшиеся они стояли в метре друг от друга и смотрели друг другу глаза. Она – в налитые от злости кровью и мутные от алкоголя, и он – в ясные, голубые, в которых одновременно читались и страх, и вызов.
Время было еще не позднее, около десяти часов вечера, над Ленинградом царили белые ночи, поэтому на улице было совсем светло. Неподалеку от того места, где пьяный тип нагнал девушку, проезжали машины, мимо, метрах в семи от них проходили какие-то люди. Конечно, закричи Настя в тот момент и, может, пронзительный крик и остановил бы озверевшего мужика, привлек внимание прохожих, но куда больше, чем его, она сейчас боялась, что этот крик может услышать ее мама, потому, как вся сцена разворачивалась почти что под их окнами…
Разгоряченный и еще больше остервенелый в процессе погони мужик замахнулся и… тут произошло нечто совершенно необъяснимое – Настя «оказалась» точно в каком-то замедленном кино… Причем мозг девушки работал предельно быстро, а действия в физическом мире в разы отставали от него. И она, находясь внутри этого кинофильма, наблюдала следующую картину: медленный-медленный замах и такое же медленное движение крепко сжатого здорового кулака в ее сторону. (В реальности все длилось доли секунды, но для Насти происходящее непонятным образом сильно растягивалось во времени. Она будто пребывала в каком-то кошмарном сне: все понимала, но сделать ничего не могла…) И вот кулак приближается к ее животу. От сильного удара под дых девушка, абсолютно ничего не чувствуя, также медленно летит назад, пролетает не меньше метра и, как ей показалось, не падает, а плавно опускается на землю. Но боли она по-прежнему не испытывает – похоже, что шок в качестве защитной реакции организма блокировал все, что только смог. При этом Настя успевает подумать о том, что, может быть, ей на помощь все-таки подоспеет кто-нибудь из идущих неподалеку людей, но нет – они с безучастным видом проходят мимо. В следующий момент откуда-то извне к ней приходит мысль, что раз он ее ударил, и она уже лежит, то сейчас лучше не шевелиться, ведь не будет же он добивать девчонку при свидетелях. И тут, словно в ее сознании кто-то невидимый нажимает какую-то тайную кнопку – происходит щелчок, «замедленная съемка» резко ускоряется, и Настя возвращается в привычную реальность. Девушка постепенно начинает ощущать сильнейшую боль в животе и спине, на которую приземлилась вовсе не плавно, как ей почудилось, а плюхнулась совершенно конкретно (и, спасибо, что не на асфальт!), и слышит, как злобно сквозь зубы этот страшный человек процедил на прощанье:
