– До завтра, стало быть. Не пропадай больше, крошка, – и, улыбнувшись напоследок, девушка быстрым шагом направилась в сторону своего дома, находившегося в десяти минутах ходьбы отсюда.

– До завтра… крошка… – Аню пронзило острое чувство дежа-вю. Почти точно так же они попрощались с Кристиной в тот день, когда её обращение в Носителя Крови практически завершилось, а она сама попала в больницу. Вот только сейчас сердце не сдавливало иррациональное чувство того, что они больше не увидятся. И Аня сочла это добрым знаком.

Долго ждать загадочного «Банкомата» не пришлось. Через минуту возле неё остановился чёрный «Лексус». Пассажирская дверь открылась, из машины выглянул прилично одетый мужчина лет тридцати-тридцати пяти.

– Ну, добрый вечер, Аська, – Он улыбнулся вполне располагающей улыбкой. – Садись, поехали.

– Добрый, – Аня выдавила из себя приветливую улыбку и села в машину, которая сразу же тронулась с места.

Конечно, Аня с самого начала подозревала, зачем она нужна этому Сане и почему он «банкомат». И глядя в окно на проносящийся по ту сторону дверей город, она понимала, что подозрения стали уверенностью. Выходило так, что местная «Аня» спала с этим мужиком за деньги. Естественно, делать этого она не собиралась, и по большему счёту эта встреча нужна была для того, чтобы прямо дать понять этому «Сане», что их взаимовыгодное сотрудничество сегодня завершается. Заодно не помешало бы выяснить, как давно и как часто они встречались, кому ещё об этом известно, и является ли он единственным её «клиентом». Уже мыслю, как проститутка, подумала Аня. Впрочем, судя по всему, именно ею и была Аня номер один в этом мире. Просто шикарно. Мало того, что прогуливала школу, недолюбливала всех вокруг, наркоманила, так ещё и шлюхой подрабатывала. Похоже, отмывать своё имя придётся долго и нудно, если я тут задержусь, подумала Аня. Хотя какое там «если»? Она до сих пор не имела понятия, где находится, и если это не её мир, то возможно ли вообще вернуться? Да и зачем? Кристина права, там, откуда она пришла, почти все, к кому она была неравнодушна, мертвы. Так стоит ли пытаться выяснять, что является её жизнью, а что – нет? И возвращаться туда, где её будет рад видеть, пожалуй, только отец?

– Что это тебя сегодня на мороженое потянуло? – нарушил молчание мужчина.

– А что? – Аня отвлеклась от созерцания ночного городского пейзажа и вопросительно посмотрела на «Саню».

– Да просто первый раз вижу, чтобы ты у той кафешки стояла. Обычно тебя от «Хэдшота» забирал. И ты всегда была уже довольно «тёпленькая» к тому моменту. А сейчас трезвая, как стекло, и стоишь возле кафе-мороженого. Цирроз печени, что ли?

– Нет, конечно, – Аня улыбнулась как можно искреннее. – Но не каждый же день пьянствовать.

– Разве? А то у меня сложилось такое впечатление, что именно это ты всегда и делаешь. Ну, век живи – век учись. Надеюсь, твоя трезвость ни на что не повлияет. Хотя у меня тут есть припрятанная бутылочка неплохого виски, если хочешь.

– Нет, спасибо, – Аня не прекращала улыбаться, хотя ситуация нравилась ей все меньше. К характеристике её прошлой версии добавилось слово «алкаш». Пристроилось по соседству с «наркоманкой» и «проституткой». – Сегодня хочу оставить голову незамутнённой.

– Ну надо же. Захотела сохранить всё в памяти? Как хочешь, как хочешь. Постараемся не разочаровать тебя.

«Постараемся»?

Машина выехала за пределы городской черты и через полкилометра свернула на дорогу, перед которой висел указатель «Дом лесника, 1,5 км.». Не прошло и минуты, как «Лексус» остановился перед небольшим мотелем, стилизованным под деревянный сруб. Незамысловатая табличка с изображением добродушного старичка перед въездом на территорию гласила:

«Дом лесника».

«Будь как дома, путник!».

P.S. Волков не подкармливаем).

Аня непроизвольно улыбнулась, оценив юмор хозяина заведения.

– Я тоже всегда пропеваю эти строчки в голове, когда мы сюда приезжаем, – добавил мужчина, заметив её улыбку.

Машина остановилась, водитель заглушил двигатель, вышел из машины и скрылся в дверном проёме главного входа. Аня открыла дверь и уже собиралась выходить, как мужчина придержал её за колено.

– Погоди, Аська. Первый раз, что ли? Сейчас Сёма договорится с девочкой из администрации, тогда и пойдём.

Здравомыслие, вторя Кристине, подсказывало Ане, что зря она сюда приехала. И что ничего хорошего из этой поездки не получится. Впрочем, кое-что она уже успела услышать. «Хэдшот». Какое-то место, от которого этот Саня её почти всегда забирал. И где она к тому времени уже всегда была подшофе. Может, какой-то бар? Ещё одна ниточка к неизвестному прошлому.

Тем временем водитель показался в дверях и помахал им рукой.

– Чисто. Идём, Аська.

Они выбрались из машины. Мужчина засунул руку в её задний карман на брюках, сжал ей ягодицу и направился ко входу. С трудом подавив желание влепить ему пощёчину прямо во дворе, Ане ничего не оставалось, как пойти следом.

Они прошли стойку администратора, за которой никого не было (Сёма, видимо, договорился), свернули налево, прошли в дальний конец коридора. Сёма открыл дверь последнего номера, и после того, как они зашли внутрь, запер дверь на ключ.

– За что люблю это заведение, так это за отменную звукоизоляцию. Уже не знаю, что они сделали со стенами, полом и потолком, да только тут можно орать, пока глотку не сорвёшь, а за стеной никто ничего не услышит, – мужчина снял пиджак и начал расстёгивать пуговицы на рубашке. – Чего ждёшь, Аська? Особого приглашения? Раздевайся. Кстати, сегодня Сёма тоже примет участие. Он с женой поругался, понимаешь? Нужно помочь человеку стресс снять. Зато денег получишь как за двоих. Неплохо, а?

– Саша, тут такое дело, – с секунду Аня думала, как бы выразиться подипломатичнее, но потом мысленно плюнула. – Короче, мы больше этим заниматься не будем. С меня хватит.

Успевшие раздеться до пояса мужчины удивлённо уставились на неё.

– Ась, я не понял, – сказал, наконец, Саня. – Что не так-то? Полтора года тебя всё устраивало и тут на тебе. Хватит, говоришь.

«Этот мужик трахал меня… то есть, её полтора года? То есть когда мне… ей было ещё пятнадцать? С ума сойти».

– Не хочешь вдвоём? Так и скажи, мы по очереди, вообще не проблема.

– Дело не в этом. Я не хочу больше спать с тобой за деньги. Вот и всё.

– А что, хочешь не за деньги? Что тебе тогда нужно?

– Информация. Сколько ещё таких, как ты? Со сколькими мужиками я ещё так встречаюсь?

– Ну ты даёшь, Аська. Откуда же мне знать это? Ты мне никогда не рассказывала ничего подобного. По правде сказать, мы вообще мало разговаривали. В основном, наше общение заключалось в стонах и вздохах. Иногда криках, как в тот вечер, когда я впервые разрабатывал твою попку. Да и плевать мне всегда было, кто там тебя трахает, кроме меня. У нас всегда было всё просто: я час-полтора делаю с тобой всё, что мне заблагорассудится, отдаю тебе деньги, отвожу назад в город. Всё. Так что я без понятия, кто ещё в твоём списке «клиентов» и есть ли там кто-то, кроме меня, вообще.

– Класс. Так ты говоришь, полтора года? Ты спал со мной, когда мне было всего пятнадцать?

– Ты себя в зеркало видела? Я понятия не имел, сколько тебе лет, когда ты впервые оказалась подо мной. Это потом я пробил через знакомых твой возраст. Но было поздно. Отказываться от твоей тугой киски я не хотел, да и ты никогда не возражала.

– Что ещё за «Хэдшот», возле которого ты меня обычно забирал?

– У тебя склероз, что ли? Головой где-то стукнулась?

– Трудно ответить на вопрос?

– Нетрудно. «Хэдшот» – бар, в котором ты зависаешь почти каждый день. Ты ещё смеялась, что, мол, их коктейли действительно валят с ног. Пару раз видел тебя там с какими-то холуями, но в основном ты выходила одна.

– Что за холуи?

– А я почём знаю? Ты нас не знакомила. Говорю тебе ещё раз, всё, что я о тебе знаю – это как тебя зовут, твой номер телефона, как ты выглядишь и сколько берёшь за час. Всё. У тебя реально память отшибло, что ли? С чего ты вообще спрашиваешь меня о себе?