******************************************************************

Остановились мы на привал в обед. Серафим смилостивился надо мной, так как я не чувствовал ног. Он заставил меня снять сапоги, и разочаровано поцокал языком, когда увидел мои сбившиеся в нос сапога портянки, и кровавые мозоли на ногах. Усадив меня на камень, он обмыл мои ноги из фляги и намазал мои мозоли той волшебной мазью, сказал сидеть так полчаса, а сам собрал нам обед.

Обед был неказист, припасов мы брали не много, и они подходили к концу. Пожевал лепешку и вяленое мясо, я поблагодарил старика, а он мне показал, как правильно наматывать на ноги портянки. Сделал все по инструкции, и идти однозначно было легче.

К глубокой ночи мы дошли к месту своего ночлега, это была еще одна пещера, но уже не такая комфортабельная, как первая, здесь не было теплого источника с бассейном. Был небольшой ручеек, из которого мы набрали немного воды, так как он еле-еле капал. Серафим заварил травяной чай и дал остатки лепешки, вот и весь ужин. В желудке урчало от голода, но я знал, что Серафиму мне нечего предложить.

Старик велел мне устраиваться на ночлег, для этого он притащил шкуру. Была ли это та же самая шкура или в каждой пещере у Серафима «схроны» я не знал, а спрашивать не стал. На меня произвел впечатление сегодняшний разговор, и печалить старика своей глупостью я не хотел. Поэтому расстелил штуку около валуна, уперся в валун спиной, так мне казалось безопаснее, никто не подкрадется со спины. Под голову подложил телогрейку и завернувшись в края шкуры приготовился долго и мучительно засыпать, но усталость от путешествия взяла вверх и я вырубился сразу, даже не слышал как пришел Серафим.

Проснулся я от странного ощущения, будто кто-то устроил у меня в голове базар. Вот в прямом смысле, я слышал голос у себя голове, неужели мозг не выдержал стресса, и я сошел с ума, – подумалось мне.

– Укрывать надо было меня, а не себя,– я открыл глаза, посмотрел по сторонам, может это Серафим меня упрекнул, что я забрал себе шкуру, но я же оставил ему еще одну шкуру. Серафим не спал уже и кашеварил что-то в котелке, по запаху у нас был суп с мясом.

– Откуда? – спросил я, указывая кивком головы на котелок, в котором варилась маленькая птичка, по виду не больше перепелки.

– В силки попалась,– отзывается старик и добавляет к птичке в котелок какие-то травы, от чего по пещере разнесся приятный аромат. Я решил умыться, разложил шкуру на валун расположенный рядом с моей лежанкой, и в который я упирался спиной, что бы он высох. Как вдруг в голове снова раздался голос: – «Вот так бы давно».

Я сейчас не понял, это что такое было? Повернулся к Серафиму, это снова он сказал. Старик, заметив мой вопросительный взгляд, непонимающе уставился на меня в ответ.

– Это сейчас ты сказал?– спрашиваю я у Серафима.

– Что сказал?– удивленно переспросил он.

– Ну, сейчас ты сказал «Так бы давно»?– рассказал я.

– Да ничего я не говорил,– отзывается Серафим.

Его лицо хмурится и появляется озадаченное выражение, но через мгновение взгляд светлеет и он заметно нервничая начал осматривать пещеру будто, что-то ищет. Но осмотрев пещеру и видимо не найдя, то что искал снова уставился на меня.

– А что ты сделал, когда услышал этот голос?– пытливо смотрит на меня Серафим.

– Да ничего, вот развесил шкуру на камень, что б проветрилась,– и указал рукой на валун, полностью прикрытый шкурой.

Серафим бросается к камню и сдергивает с него шкуру, после чего восхищенно осматривает камень. Я тоже начал присматриваться к камню, что там такого увидел старик, камень как камень.

– Дурень ты, это яйцо,– с придыханием говорит Серафим.– Огненного дракона, они маскируют яйца под камни, что бы их невозможно было найти, так как Огненные драконы почти исчезли в нашем мире.

По дерганой жестикуляции старика понятно как сильно он взволнован и возбужден от нашей находки, а меня озадачил другой вопрос. Как мы это чудо тащить будем? Он же тонну весит этот «камешек».

– Как мы его домой донесем?– все же озвучиваю свой вопрос.

– Никак, – отвечает Серафим, который не может отвести своего восхищенного взгляда от яйца. – Будем здесь ждать пока вылупится.

У меня отвалилась челюсть от слов Серафима, а сколько ждать то? Видимо понимая, что у меня много вопросов, старец продолжил. – Дракон принял тебя, и голос у тебя в голове, это голос дракона, значит ждать не долго, вот только как мы его греть будем, нужно больше дров и хвороста.

– Зачем?– совершенно не понимая старика, интересуюсь я.

– Нужно обложить хворостом яйцо и поджечь, тогда дракончику будет тепло, и он быстрее вылупится,– разъясняет старик. – Вот водные драконы проще в этом плане, их достаточно просто опустить в воду, и им уже хорошо. Огненным, же нужен огонь и как можно больше, особенно когда они в яйце,– продолжает лекцию о драконах Серафим.

Если честно мне очень интересно его слушать, я ничего не знаю ни про драконов, ни про этот мир. Но, к сожалению Серафим не болтлив, потому наверно так и ценны его рассказы, что они очень редки.

Мы натаскиваем хвороста и, обложив валун, поджигаем, у меня по-прежнему сомнения, и я боюсь, что мы поджарим яйцо. Конечно если это оно, так как внешне ну вот один в один просто валун, ну немного причудливой формы и все.

Чтобы пламя не потухло, мы устанавливаем дежурство с Серафимов, периодически покидая пещеру в поисках хвороста. А еще мы умяли похлебку из перепелки, двум взрослым мужчинам она была на один зубок. К сожалению больше никакой птицы в силки и «петли», что расставил Серафим, не попалось. Удивительно, что и та попалась. Так что обед у нас состоит из травяного чая и лепешки, но и она уже на исходе. Максимум на еще один прием пищи, но я не грущу. Если Серафим ничего не говорит, значит, не пропадем. Удивительно, но я за совсем короткий срок безоговорочно научился доверять старцу.

Обогревали мы яйцо так весь день, и всю ночь, и у меня периодически в голове раздавалось довольное урчание, как будто кот урчит. Серафим сказал, что это дракон и ему нравится, что мы его огнем греем, так что я понял, что Серафим все правильно делает.

Сидя вечером перед яйцом, я спросил у Серафима: – А ты когда-нибудь видел огненного дракона?

– Нет, я же говорю, они очень редкие. И в этот момент мы услышали треск, а потом и увидели, как яйцо начало трескаться и от него откалывались куски камня.

Мы стоим и ошеломленно смотрим на появление на свет маленького дракончика. Сначала с яйца облетел «камуфляж» из камня, а под камнем оказалось яйцо высотой где-то мне по пояс. Оно было серого цвета в крапинку красного цвета. После того как камень обвалился и своей каменной крошкой потушил большую часть огня, очередь дошла до самого яйца. Из серого цвета, оно стало понемногу краснеть, создавалось впечатление, что оно раскалялось. Потом в какой- то момент скорлупа, хотя конечно странно называть скорлупой, костяной панцирь в палец толщиной, ну так вот, когда скорлупа раскалилась и стала равномерно темно-медного цвета, на ней появились трещины.

Серафим, как мне показалось, все это время не дышал, с таким восторгом он смотрел на происходящее. Я тоже был в восторге. Особенно мне было радостно от того, что скоро мы отправимся в обратный путь, и наше путешествие, которое меня очень тяготило, подойдет к концу. Тогда мой мозг не совсем отдавал себе отчет, что все только начинается.

После того как по яйцу пошли трещины, они начали увеличиваться и тут я увидел, что пламя вырывается изнутри яйца. И вот в сторону отлетает кусок скорлупы, и показывается голова дракончика. Он был мне где-то по колено. Дракон был ярко алого цвета, местами цвет на теле переходил в медный, и другие оттенки красного.

Он понял головку на длинной шее вверх и довольно заурчал, и теперь это урчание слышно было не только в моей голове, но и Серафим ошарашено посмотрел на меня. Сгибая длинную шею, он начинает отламывать неровные куски скорлупы и, фыркая и всем своим видом показывая свое недовольство, отбрасывает их в сторону.