Марат

Утро среды не было особенным. Я сидел за ноутбуком, нехотя изучая банковскую историю и счета фирмы. Подобная рутина меня убивала, но бухгалтер часто косячила, и я предпочитал время от времени контролировать финансы и налоги фирмы. Тоска зеленая. Все бы отдал за какое-нибудь действие, активность, даже легкий коллапс был бы кстати.

В конторе в последние месяцы наступило относительное затишье. Работа была, и она работалась, катилась по рельсам, которые мы с Костей настраивали несколько лет. Мне бы радоваться, а я скучал.

Бойтесь своих желаний – они часто сбываются.

– Марат Артурович, к вам Евгений Грифелев, – сообщила мне помощница по селектору.

Скуки как ни бывало. Женя пришел без звонка – это точно не к добру. Я еще ничего не знал, но чувствовал, что моя тоскливая рутина скоро покажется раем.

– Пусть войдет, – ответил я незамедлительно.

Не успел я отжать кнопку, как Женя уже открывал дверь. Он не ждал позволения от секретаря, а, как обычно, пер танком.

– Марат, привет, – он подошел к моему столу и протянул руку.

Я порадовался, что мы ограничились рукопожатием. Обнимать Грифа мне совсем не хотелось.

– Привет, – ответил я сдержано, спокойно. – Какими судьбами?

– Соскучился по тебе. Совсем пропал ты, приятель. В клуб ходить бросил…

– Работы много, Жень. Даже тренировки пропускаю.

Я не врал, но и правды не говорил. Работы всегда было много, слава богу. Но даже среди аврала и с горящей жопой я прекрасно умел находить время для спорта и боев.

– Эх, Казаев, лишил меня копеечки. На тебя всегда отличные ставки были.

– Гриф, ты брось тут про копеечки. Вряд ли ты пришел, чтобы меня заманивать обратно в клуб. Выкладывай сразу и по делу.

Женя, который все еще стоял около моего стола, скрестил руки на груди.

– Прямой ты человек, Марат Артурович. Всегда мне этим нравился, – сообщил он и сел в кресло напротив.

– Итак, – я махнул рукой, предлагая ему начать.

Женька прищурился, не очень довольный моим форсированием. Но я тут сидел не для его удовольствия. Грифу пришлось принять мои правила. Он сразу перешел к делу, больше не отвлекаясь на праздную болтовню.

– Я хочу, чтобы ты нашел мою жену.

За несколько секунд, которые я переваривал сказанное, у меня в животе как будто стая цыплят вылупилась, и все они стали клевать мою печень. Боль была адская, но я не подал виду. Удивление оказалось даже сильнее. Я уточнил:

– А что с ней?

– Она сбежала, – невозмутимо ответил Гриф. И добавил. – С ребенком.

Тут уже я не стал сдерживаться:

– С ребенком? Я не знал…

– Неудивительно, – перебил Женя. – Ты погряз в делах, я хотел тебе сказать, но ты и трубку не берешь.

Я только сморщил лицо, признавая, что сторонился его после свадьбы. Как будто у меня был выбор. Даже с моим цинично слоновьим панцирем я не мог представить, как буду продолжать дружить с Грифом и его женой.

Ладно. Может, я бы и смог, но точно не хотел.

– Да, погряз, – согласился я. – Но что с Сашей? Я не понимаю.

– Саша сбежала с моим ребенком. Я приехал встречать ее в роддом, а мне сказали, что она уже выписалась. Представляешь, каким идиотом я выглядел?

Я приподнял бровь. Меня в такой ситуации больше бы волновало, куда пропала жена с ребенком, а не как я выгляжу. Но вслух я эти мысли, конечно, не озвучил. Просто кивнул.

– Мои ребята искали ее, но без толку. Она как сквозь землю провалилась.

– Как давно? – спросил я, держась за рабочий тон, как за соломинку в болоте.

– Почти месяц.

– Много времени прошло, Жень, – попытался я соскочить.

– Знаю. Но для тебя это никогда не было проблемой.

Да уж. Проблемой было, что я спал с его женой незадолго до свадьбы. Я поспешил вернуться к теме.

– Как это вообще возможно? Девушка с ребенком не может исчезнуть без следов. Телефон, карты, паспорт, в конце концов.

– Хороший вопрос, Марат, – похвалил меня Женя. – Она не пользуется своим номером и не платит картами. Мои ребята хоть и старались, но доступа к паспортным данным не могут получить. Все осложняется тем, что Саша не взяла мою фамилию. Она осталась Смирновой, а таких, сам понимаешь…

– Половина России, – согласился я.

– Вот именно. У тебя остались связи в прокуратуре. Воспользуйся ими и найди ее, – приказной тон Грифа не оставлял мне права на отказ. – Ты лучший сыщик, Казаев. Поэтому я к тебе и пришел.

– Польщен, Жень, – буркнул я, поглаживая бороду.

– Назови сумму и приступай.

Мне все меньше нравился приказной тон Грифа. Даже когда мы заключали договор на охрану его имущества, он себе такого не позволял. Я мог бы полезть в бутылку, начать спорить, послать его, в конце концов, но снова не хотел наживать себе врага. Я уже давно и за все вперёд отомстил Грифу. Когда соблазнил и оттрахал его невесту.

Можно было закончить разговор на этом, но я так и не сумел побороть проклятое любопытство.

– Дело не в деньгах, Гриф. Ты же понимаешь, что я не могу не спросить…

Женя усмехнулся.

– Конечно. Ты же у нас идейный. Из прокуратуры, помню, тоже поэтому уволился. Ох, Марат, нельзя в нашем мире носить белое пальто. Ох, нельзя.

Его пренебрежительно-снисходительный тон довел меня до бешенства. Я с трудом сдерживался, чтобы не дать волю чувствам. Поборов желание послать Женьку в задницу, я повторил:

– Я не могу не спросить. Почему она сбежала? Еще и с ребенком прямо из роддома. В чем причина?

Похоже, мой серьезный тон и бычий взгляд подействовали на Грифа. Он не спешил ответить. Думаю, если бы попытался соврать, то вряд ли бы тянул. Да и почувствовал бы я любую ложь. Женя как будто подбирал слова и не находил их. В итоге он просто развел руками и сказал:

– Я сам не знаю, Марат. Не скажу, что между нами все было идеально. Как у всех. Она сделала ремонт в детской, ходила на курсы и к врачу, а потом просто исчезла. Когда ты найдешь Сашу, задай ей этот вопрос.

Я сразу отметил, что он говорит не «если найдешь», а «когда». Вопрос моего успеха был решен Грифом априори. В другом случае я бы порадовался, но с Женей меня опять напрягала эта его уверенность в себе и во мне заодно.

Но одного я не мог отрицать. Женька говорил правду. Я был уверен в этом и почти уже решил помочь приятелю. В конце концов, я был у него в долгу за ту ночь, что случилась у нас с Сашей. Меня до сих пор жрала совесть, ревность и обида. Показалось, что розыск Саши может быть моим искуплением. Как ни пафосно звучит это дерьмо.

Но тут Гриф заговорил совсем иначе.

– Ты понимаешь, в каком я положении, Марат? Она свалила с ребенком. Все знали, что Саша беременна. Я собирался устроить праздник в честь рождения, у меня были планы. Может, это какая-то депрессия после родов. Или она захотела в Турцию. Я запретил ей лететь с животом. Может, мстит мне таким образом? Черт ее знает. Я уже ни в чем не уверен. Но она должна вернуться домой. Понимаешь?

– Понимаю, – кивнул я, желая понимать чуть меньше и еще меньше принимать близко к сердцу.

Женя кинул на стол папку, которую все это время держал в руках.

– Вот материалы по ее поискам. Вся информация и документы, списки друзей, родственников. Бля, даже ее мать не знает ничего. Ты можешь себе представить?

– С трудом.

С тем же самым трудом я терпел присутствие Жени. С него как будто спала маска. Он больше не сдерживался. Саша волновала его не больше, чем собственная репутация. Он не беспокоился о ней и о ребенке. Только о себе.

Я не желал участвовать в этом дерьме, но и отказать не мог. Пришлось быть скользким гадом.

– Я сделаю, что смогу, Жень. У меня не так много связей осталось в структурах. После того, как сняли Зарубина, меня не очень любят.

– Зарубина сняли из-за тебя? – тут же переключился Гриф.

– Не без моего участия.