Жизнь такая тонкая и хрупкая.

Внезапные перемены могут

разбить ее вдребезги.

Нина Лакур

Люблю ходить за грибами. Особенно с утра. Встанешь пораньше, выйдешь на крыльцо – хорошо, свежо. Да и утренний кофе всегда пахнет как-то особенно, его запах начинает бодрить уже когда только его завариваешь. Насладившись завтраком, одеваешься. Накидываешь, слегка заношенную, но такую родную куртку и давно полюбившуюся кепку. На ноги – обязательно сапоги, потому что в лесу много свежевыпавшей росы. Немного репеллента от комаров и, наконец, берешь подготовленные с вечера корзину и ножик – всё, можно в путь!

По дороге до леса, обычно никого не встречаешь, основная часть людей по утрам в выходные дни ещё спит. Бывает иногда, что встретишь такого же как и ты грибника, вежливо поздороваешься и надеешься, что в лес вы с ним войдёте всё же в разных местах. Это уже после похода, при встрече на выходе из лесу, некоторые грибники начинают хвастаться «уловом» хлеще, чем матёрые рыбаки после выпитого.

Сегодня – будний день, я шёл к лесу один. Решил войти в лес со стороны деревни, сделать небольшой крюк, и выйти не далеко от дороги, ведущей в сторону дома через поле. Один минус в намеченном мной пути всё же был – это борщевик, который разросся какими-то чудовищными зарослями, сколько его не рубили за последнее время. Каких только историй я не слышал от тех, кто занимался вырубкой этого ядовитого растения: люди получали ожоги, аллергические реакции, приступы удушья, рвоту! Один, говорят, вообще ослеп! Хотя по мне, байки всё это, я ходил сквозь заросли не раз – и ничего такого со мной не было.

Погуляв по лесу около часа, я набрал пол корзины разного рода грибов. Не густо для второй половины августа, но это лучше, чем ничего. Солнце поднималось всё выше, в лесу становилось заметно теплее, а утренняя прохлада уходила прочь. Выйдя на знакомую тропинку, ведущую к выходу из леса, я немного прибавил шаг, не переставая всматриваться по сторонам в поисках очередного гриба. Что это там? Или, точнее, кто?

Почти у кромки леса, прямо на влажной траве, на корточках сидела преклонных лет женщина, а рядом с ней был рассыпан пакет с грибами. Женщина сидела ко мне в пол оборота и, похоже, рассматривала грибы в лучах солнца. Я узнал её, это наша соседка, живущая через два дома от нас – Екатерина Петровна.

Что-то было необычное в её движениях. Я осторожно, стараясь не шуметь, подошёл к ней ближе, но она не обращала на меня никакого внимания, продолжая дальше рассматривать грибы зажатые в её руках. Она держала по грибу в каждой руке, в кулаках, но как-то по-детски, зажав ножки грибов в внутри ладони, а шляпки были над указательным и большим пальцами. Ветка под моей ногой предательски хрустнула и женщина повернула голову в мою сторону.

– Здравствуйте, Екатерина Петровна, – поприветствовал я соседку, но она ничего не ответила. Она улыбнулась и протянула мне грибы, что были в её руках.

Я аккуратно взял грибы и посмотрел на них – ничего особенного, с виду обычные подберёзовики, в это время женщина начала с азартом собирать рассыпанные из её пакета грибы и складывать и ко мне в корзину. Оба подберезовика я отправил туда же – потом ей обратно пересыплю, может она просто устала или ей тяжело нести…

– Давайте, я вас до дома провожу, по пути же, – предложил я. В ответ женщина лишь молча встала на тропинку, расставила руки как канатоходец и пошла по воображаемой невидимой веревке. Как ни странно, стебли борщевика на выходе она ловко обогнула, не задев ни одного из них. Что-то я не припоминаю, что бы мне приходилось видеть или хотя бы слышать о таком её поведении. Знаю, что у неё есть внучка лет девяти, но её же здесь нет.

Когда мы подошли к дороге, женщина долго не решалась ступить на асфальт, проверяя его на прочность: то палкой ткнёт, то камушек кинет, даже послушать попробовала, прикладываясь ухом. Глядя на это дело, я неудачно оступился и чуть не упал, но вовремя схватился левой рукой за старый железный столб, стоявший недалеко от дороги. Столб был ржавый, никакого знака на нём давно не было, одни потертости, да неровности. К сожалению, я немного ободрал кожу на ладони, но это мелочи – жить точно буду! Только после того как я ушёл вперед на десяток шагов, Екатерина Петровна решительно пошла следом за мной. Похоже, что у бабули приступ какой-то. Ладно, до дома её доведу, а там и "Скорую" вызвать можно.

По дороге на встречу нам шёл мальчик лет десяти, мне вполне знакомый, живёт домов через пять от нас.

– Вань, привет! А ты чего один?

– Здрасте, дядь Жень, я в лес иду, меня там мама ждёт.

– Ну, хорошо, молодец, а ты не заблудишься?

– Нет, тут рядом, знаете там у оврага тропинка, вот туда я иду.

– Ладно, аккуратнее только через заросли эти иди, – сказал я, показывая на борщевик вокруг – Я слышал, что Лена на прошлой неделе руку обожгла. Кстати вот с её бабушкой домой идём. – В этот момент бабушка «театрально» помахала мальчику рукой – А Лену ты случаем не видел сегодня?

– Она дома, я там мимо проходил, у них машина полицейская у ворот стоит, Лена с мамой рядом была.

– Вот это да, мы тогда лучше поторопимся! Спасибо, Вань! Давай, пока!

– До свидания, дядь Жень! – парень помахал рукой нам на прощание и отправился дальше по дороге, окруженной высокими зелёными зарослями.

Идти нам было не далеко и минут через десять мы уже подошли к нашей деревне. Сразу бросились в глаза несколько машин стоявших на дороге между домами – это машина полиции, о которой мы уже знали от Вани, та действительно стояла у ворот участка Екатерины Петровны, и машина Скорой помощи, которая стояла рядом с домом самого Вани. Странно, что Ваня с мамой ушли, когда кому-то у них дома понадобилась медицинская помощь.

Бабушка, увидав калитку родного участка, захлопала в ладоши и решительно прибавила шаг, да так, что я просто не поспевал за ней. Миновав калитку, она    устремилась ко входу в дом, но в друг резко остановилась у цветка и начала рассматривать копошащегося там шмеля. Пока женщина была увлечена жужжащим насекомым, я подошел к двери дома и постучал в неё.

Дверь открыл мне человек в форме полицейского, без головного убора, лет сорока на вид, лицо его было озадаченным, не глядя на меня он набирал номер телефона на своём мобильном телефоне. Нажав на кнопку вызова и поднеся трубку к уху, полицейский взглянул на меня и вопросительно кивнул головой.

– Здравствуйте, я вот Екатерину Петровну домой привел, она похоже не знала куда идти, – начал я. Полицейский увидел женщину, быстро нажал на сброс вызова на телефоне и крикнул куда-то внутрь дома: – Андрей! Андрей, бабка нашлась!

Из дома на такую новость вышли три человека – это ещё один полицейский, который держал в руках планшет с какими-то бумагами и мама с дочкой. Как только Лена и её мама увидели Екатерину Петровну, сразу кинулись к ней, обнимать и со слезами на глазах расспрашивать, где же та так долго пропадала? Бабушка улыбалась, обнимала родных в ответ, у неё были на глазах слёзы, но она не произнесла ни слова.

– Вот видите, Оксана Викторовна, мы же говорили, что найдётся ваша бабушка. Это редкость, чтобы тут в лесу у нас кто-то прям пропал! Ну, заблудилась слегка, вот и результат, – сказал тот полицейский, которого звали Андреем. Он был моложе напарника лет на десять, слегка полноват, и сильно потел. Повернувшись к коллеге спросил: – Семен Романович, что с протоколом-то теперь делать? Всё, дело закрыто?

– Не спеши, Андрей, не спеши. А вы, кем им приходитесь? – неожиданно спросил меня полицейский.

– Я – сосед, живу через пару домов. Вон наш дом, синий такой, прямо за яблоней, видите? – я показал направление рукой туда, где был виден наш дом.