-…не узнавали людей из своего окружения, – слышал я взволнованный голос Ю-Джи и горько улыбался.

Я так и не привык к ярким эмоциями на лице, столь похожем на Юджина. Вот что значит "первое впечатление". Да ещё и такое сильное. Вот сколько я за эти два с половиной года пересмотрел видео с ними обоими – столько раз и удивлялся эмоциям Ю-Джи и воспринимал как должное их полное отсутствие у Юджина. Видимо, одних тараканов из головы прогнал, а вот другие – расплодились в отсутствии конкурентов. А Ю-Джи тем временем продолжал:

– Мало того, складывалось ощущение, что они не способны испытывать эмоций. При этом никто из них не был потомком экстримов.

Как же хорошо, что мы смогли спасти датацентр научной базы от уничтожения! И как хорошо, что Ю-Джи использовал Селену в качестве резервного хранилища своих хроник. Да, я помню про захоронку отца в Олдшенаре. Но тот склад хранил лишь самые важные данные. И те, которые отец считал таковыми. Голографии с друзьями, официальные снимки, научные отчёты и уже готовые схемы. А вот этих роликов в стиле личного голоблога – там не было.

И вдвойне мне повезло, что Юджин эти записи не стёр. Мало того, продолжил эту традицию. Зачем? На первый взгляд кажется глупостью сохранять правдивую, не приукрашенную историю своей жизни. Вести счёт не только побед, но и поражений. Ошибки, промахи, неправильные выводы, решения, принятые под влиянием эмоций. Зачем это всё документировать? Зачем хранить? Тщеславие? Хвастовство? Уверенность в непогрешимости? Элементарная глупость?

Не думаю. Я ставлю на потребность высказаться без оглядки на других. А ещё желание зафиксировать правду. Без её приукрашивания. Я ведь тоже делаю нечто подобное. Мои логи Катрин обрабатывала и архивировала ещё с момента получения "Журналиста" в Каталоге. Да, я помню, что не хотел восстанавливать логи о времени плена у Юджина. Но я же не уничтожил вообще записи об этом событии! Не отрицал, что это вообще было. А подробности… Они слишком болезненны. И никому, кроме специалистов-психиатров не интересны.

Короче, речь не обо мне. Речь о том, что нам, Шенару, действительно очень сильно повезло. Эти хроники – бесценны. Они пролили свет на самые тёмные тысячелетия в истории Шенара. И в то же время развеяли флёр непобедимого героя, которым окружили фигуру Ю-Джи сенсы. Да и не только Ю-Джи. Весь орден Помнящих был не героями в сверкающих доспехах, а кучкой трудоголиков, которая отчаянно пыталась выжить и не дать остальным скатиться в пропасть животного существования. А ведь были такие, были. Каннибалы и бандиты, кочевники и сектанты, дикари и честные трудяги. Один, два, пять датацентров, базы-крепости, охота за кристаллами с данными и виртами, поселения, превращавшиеся в города. Дети, внуки и правнуки первых. Амурные интересы и разочарования, вечные отговорки, что впереди целая вечность и ребёнку не место на войне. А по-сути, банальный страх увидеть смерть своей любимой или ребёнка.

И с годами это лишь усиливалось. Вечное одиночество в толпе, идеализирующей тебя. Один за другим уходили первые, морально устав от тысячелетий борьбы. Их место занимали другие, уже не знавшие Шенар до Катастрофы. А поиски последнего архива, со схемами сборки датацентра локации Каталога, всё никак не прекращались. Рокшенар стал легендарной Скалой Шенар. И было бесполезно объяснять остальным правду. Они не видели Города, не знали, что такое Каталог, не могли понять, почему Торговая сеть – это благо. И Ю-Джи не сдавался. Не мог позволить себе этого. Просто уйти туда, где нет покрытия сети и выстрелить себе в голову, как делали другие первые – не мог. И тоже считал это не силой, а слабостью. Страхом окончательной смерти. Ну, мы с ним действительно похожи. Я тоже не смог бы доброволно пустить себе пулю в лоб.

– Поймав одного из таких ренегатов в кристалл, я детально исследовал его оцифрованное сознание. И нашёл следы вмешательства. Не только в блоки памяти, но и в блок эмоций.

Ю-Джи замолчал, посмотрел вправо, в окно, из которого на него лился красноватый закатный свет. Вообще, отец не заморачивался с фоном. Стена из нанопластика, стандартный диван, свет, падающий из окна. Или с потолка. На протяжении тысячелетий, чтоб вы понимали. Не думаю, что это всё время было одна и та же квартира, но то, что он везде использовал стандартный набор чертежей – однозначно.

А сам Ю-Джи на записи уже взорвался эмоциями, словно больше не мог сдерживаться. И я вновь не сдержал горькую улыбку.

– Ладно бы, просто вмешался! Этот урод просто уничтожил все блоки эмоций! Конечно, я исправил это, скопировав блок стандартных эмоций. Конечно, после этого жертв кукловода-извращенца пришлось отправлять на реабилитацию в виртуальность. Но это же месяцы, вырванные из реальной жизни! Месяцы!

Я лишь кивнул, соглашаясь с отцом. Извращенец. И кукловод. Я бы ещё крепче выразился. Скотина он редкостная. Хорошо, что его быстро уничтожили. Плохо, что до этого он успел убить Ю-Джи и породить Юджина Тень.

– А тут ещё этот союз "Нового мира", – став мрачнее тучи, продолжил монолог Ю-Джи. – "Откажемся от прошлого, начнём развитие заново, не повторим ошибок предков", ага. Начинайте заново! В чистом поле, с колеса и мотыги, с дикими семенами и хищниками в качестве конкурентов. Могу даже место подсказать, где никто не помешает развиваться. А то хотят и шахту оттяпать, и поля урожайные, и чтобы к дорогам поближе было. Вот почему сразу после Катастрофы таких уникумов не было, а? Почему никто не хотел каменистую почву возделывать деревянной мотыгой? Почему сейчас, три с половиной тысячи лет спустя пришла эта блажь в головы потомков выживших? Посмотрел бы я на них в дикой природе.

Ю-Джи мрачно хмыкнул. А потом его выражение лица начало меняться. Задумчивое, слегка злорадное, вновь задумчивое. Ха, он явно что-то задумал.

– Кстати, хороший вариант решения проблемы, – наконец, с улыбкой сказал Ю-Джи, повернувшись к камере. – Созвать всех, кто хочет "начать всё сначала", снабдить инструментами, посадочным материалом, поголовьем скота – и отправить за море на парочке грузовозов. Пусть развиваются.

– Конец записи, Ал, – сказал мне Эдди, поставив на паузу последний кадр. – Это последняя запись, сделанная Ю-Джи.

– Да, – сказал Юрий, появляясь рядом с Эдди. – Селена тогда вышла из зоны устойчивого приёма сигнала с Шенара. На следующем цикле Ю-Джи на связь со мной так и не вышел. Кстати, мы только что прошли контрольную точку. Через два часа Селена войдёт в зону устойчивого приёма сигнала космической станции "Пионер".

Я посмотрел на часы в допреальности. Да уж. Быстро время летит, когда есть чем заняться. Два года уже прошло, а по ощущениям – только вчера наблюдал за отлётом "Старлайта" на Шенар.

– Отлично, – вручную завершая демонстрацию и с сожалением наблюдая за исчезающей голограммой Ю-Джи, сказал я. – Готовь к старту разведывательные зонды, Юрий. Эдди, буди Прайма. Пусть готовится к полёту.

Оба вирта лишь кивнули мне в ответ.

Чёрная Мамба довольно улыбалась, наблюдая за тем, как хорошо тренированное тело умелого воина бессильно трепыхается в кольцах её хвоста. Пот, ещё полчаса назад ручьями стекавший по бледной коже мужчины, испарился или высох, оставив после себя тончайший налёт соли. Седые, практически белые, локоны средней длины превратились в неопрятные сосульки. Интересно, изменился ли его взгляд? Серые глаза, смотревшие на неё с таким вызовом и непокорностью, сейчас были не видны. Ничего, это как раз-таки решаемо.

Кончик хвоста нагини слегка изогнулся и приподнял подбородок мужчины так, чтобы Мамба смогла заглянуть в глаза своего пленника. Строптивец! Прикрыл веки! Ну уж нет! Она увидит его взгляд! Обязательно! Чуть сжав среднее из трёх колец, обвивавших мужчину, Мамба услышала его тихий стон.