— Я пытался поджечь, но огонь не брал прутья. А оружие, видимо, они отобрали. Как и сумку мою! А там ведь лежали мои пластыри, и… — разразился бесконечным потоком Беннет от волнения.

Я молчаливо слушала его нервные причитания и осматривалась. Пыталась расшевелить и даже надавливала сверху клетку, но та лишь натужно скрипела. Прутья были довольно гибкими, оттого сломать и не выходило. Снизу…

Хм, вдолблены в каменную, вроде плиту, на которой и сидел юный искатель приключений. Но что держало прутья с обратной стороны?

Я попыталась толкнуть клетку на бок, но приподнялась она с трудом, под тихое ойканье мальчика, который крепко вцепился в перекладины. Но зато в свете Глаза Бога увидела, что снизу мелкие колышки удерживали эти самые прутья, и если вытащить парочку, то…

Конструкцию можно сломать.

— Ура! Спасибо! — Беннет вывалился на землю и радостно растянулся в пыли. — Я думал, что так и умру тут!

Слабо улыбнулась ему, но цепко рассматривала запекшиеся раны. Ему бы помощь медицинская не помешала…

Возвращаться в Мондштадт поздно, и вряд ли он в таком состоянии дойдет туда на своих двоих. И в одиночку в таком виде туда не пущу его на ночь глядя с его-то любовью влипать в приключения. Оставаться в разрушенном лагере тоже не вариант, кто знает этих дикарей, вдруг придут проверить своих собратьев, как вечером, когда тот с топором пришел.

Так что надо уходить.

Что и попыталась донести до мальчишки, который дышал с облегчением.

— Нам надо уходить. Тут опасно оставаться, — со всей серьезностью проговорила я, стоя над лежавшим мальчиком.

Он всполошился и с оханьем сел, потирая бок и болезненно морщась. Ребра?..

— Вы правы! Вдруг кто из этих хиличурлов придет проверить своих! — понимающе покивал Беннет и заозирался. — Но мне надо найти свои вещи! Они должны быть тут!

Поиски увенчались успехом. Можно сказать, повезло — я сразу сунула нос в уцелевшие палатки, где и было сложено добро ребенка.

Меч блеснул в лунном свете, а мальчишка радостно улыбнулся.

— Спасибо! — прижимал к груди свои вещи.

Я закатила глаза на очередную благодарность и вскинула руки.

— Пустяки. И не стоит признательности. Иначе я не мог поступить и оставить кого-то в беде.

Беннет кивнул, принимая мои слова, и принялся спешно крепить сумку за спину на ремень, как и меч.

Если не ошибалась, то это был Предвестник зари, который в игре падал из молитв. Хм-м, откуда он его достал?..

— Я готов! — проверив еще раз свое добро, воззрился в ожидании на меня мальчик.

Я не успела что-либо сказать и предложить, как Беннет закатил глаза и упал как подкошенный. Только у земли успела его подхватить, испуганно смотря на макушку потерявшего сознание ребенка.

Первый вопрос был — что делать? Неужели серьезно ранен? Хоть и пытался казаться бодрым, но все было так плохо? Где ж я сейчас тут буду врача искать? До города дойду в лучшем случае к следующему вечеру!

И пока мысли молниеносно пронеслись в голове в полнейшей тишине ночи, до слуха донеслось тихое сопение.

Нет. Не показалось.

Он спал.

Потерял сознание, а потом перешел в сон.

Из-за потрясений? Перенервничал ребенок? Организм не выдержал?..

Хорошо, если так.

Я поудобней перехватила мальчика, закинув себе на спину, особо не ощущая веса, и двинулась в сторону старого дуба.

В конце концов, не зря в игре алтарь Архонта мог исцелять. И если не так сильно восстановит, то хоть немного поможет.

С такими мыслями и тихим вздохом и шла под светом Луны и тысяч звезд, под стрекот насекомых и блеск светлячков.

Глава 8

Это я лихо придумала — донести на спине ребенка до алтаря…

Только вот добралась до дуба я уже тогда, когда небо на востоке начало светлеть!

С усталым вздохом уложила спавшего мальчишку у постамента, а сама без сил села рядом, откинувшись боком о теплую поверхность статуи. И только прикрыла глаза, перевести дух и передохнуть, как разбудил яркий и звонкий возглас.

— Ха?!

Заметив, что я открыла глаза и смотрела на потрясенного Беннета, он чуть отшатнулся и вскинул руки, слегка замахав ими.

— Ой, я разбудил тебя, прости! Я просто очень удивлен!

Он в растерянности осматривался, забавно распахнув глаза, в которых скользнуло узнавание, когда он наткнулся на огромный дуб впереди. Пока мальчишка приходил в себя и что-то там осознавал, я, зевнув и протерев глаза, поднялась на ноги и потянулась. Похоже, у меня входило в привычку спать где попало, как самый настоящий бродяжка.

Эх… еще ведь и одежда пачкается, как бы почистить ее и привести в более-менее приличный вид…

Долина ранним утром с еще следами предрассветного тумана была умиротворяющей и настраивающей на позитивный лад.

Несмотря на то, что я почти не спала — солнце поднялось всего на ладонь от горизонта, — уставшей себя не чувствовала, а вот полной… энергии да. Будто после вчерашних потрясений и безумств сон у алтаря самое лучшее лекарство, хех.

Хм-м, не зря оригинальный Барбатос жил здесь — дуб, как и сама местность, были пропитаны анемо-элементом, даря такое нужное восстановление уставшим и истощенным путникам.

— Спасибо! Что спас, и что не бросил, и… — зачастил мальчик, закончив с раздумьями. Он смотрел на меня с признательностью, сжимая от волнения кулаки.

Я тяжело вздохнула и обернулась к нему.

— Я уже просил без благодарностей, — мягко улыбнулась ему, внимательно разглядывая.

Все такой же чумазый, с засохшей кровью, но старался двигаться без резких движений, придерживая бок. Хм…

— Лучше скажи, как себя чувствуешь, и чем еще помочь.

— А? Что? — у Беннета изумительно яркая мимика. — Н-нет, ничего не надо! Мне намного лучше! — замотал он головой. — Я дальше сам… как-нибудь, — он коснулся ссадины на щеке и поморщился, зашипев.

Бедовый…

— Тебя надо осмотреть и оказать, хоть и запоздалую, первую помощь. Вдруг что-то серьезное. Ты вчера сознание потерял, — качнула я головой. — Пойдем, тут река рядом. Умоешься, приведешь себя в порядок, заодно проверим твой бок.

— Ой! — удивленно распахнул глаза ребенок и прижал руку к правому боку. — Я… я обычно после заданий ходил в церковь Барбатоса, там сестры помогали…

— Пошли-пошли, — настаивала я, и сама для примера повернулась в сторону журчавшей за дубом реки.

За спиной послышался тяжелый вздох.

— Я вечно приношу всем неприятности. Я такой неудачник, — бормотал мальчик, но исправно шел следом.

На такое я вскинула бровь и хмыкнула, поворачиваясь к ребенку. Шел он хоть и осторожно, слегка прихрамывая, и медленно, но никак не показывал своих неудобств, да и не жаловался. На крайний случай была готова подхватить, если ноги его подведут. И хоть ночью Беннет явно держался на одном адреналине, после потеряв сознание, сейчас он не выглядел столь изможденно и серо. Сон у алтаря хоть немного, но помог мальчику, придав сил.

— Неудачник? Скорее у тебя поразительная удача. Ты жив, — пожала плечами, замедлившись и поравнявшись с ребенком.

Беннет недоуменно распахнул глаза и рот от моих слов и чуть не запнулся о корень, потеряв бдительность. Но я успела удержать его за плечо.

— Когда ты звал на помощь, тебя услышали и пришли, спасли. Будь ты действительно неудачником, то ты до сих пор бы прозябал в клетке, или еще чего хуже, — высказала свое видение ситуации.

Корни дуба действительно были мощными и толстыми, через некоторые пришлось перелезть, чтобы не делать крюк и далеко обходить. При нашем появлении испуганно вспархивали сверкающие кристаллические бабочки, привлекая внимание.

— Но… меня преследует неудача, — не особо уверенно произнес Беннет, нахмурившись и осторожно соскакивая с высокого корня, на который пришлось забраться. — Когда я возвращался с задания, начался ливень, и я заплутал. Ночь пришла резко, ливнем размыло дороги, а в довершении всего в меня ударила молния, — тяжело вздохнул юный искатель приключений, на что я мрачно свела брови.