— Допроси пленного, — велел полковник, протягивая парню нож.

— А что спрашивать? — Бутч растерялся, но нож всё-таки взял, увидев в глазах пленного неподдельный ужас.

— Спрашивать буду я, а ты будешь тыкать его ножом всякий раз, когда он не ответит, или ответит не сразу, или его ответ мне не понравится. Понял? Отлично. — Он слегка повернул голову, стараясь не терять дорогу из вида. — Как твоё имя?

Бутч, не услышав ответа, слегка ткнул пленного ножом в живот, тот замычал, а потом уже Бутч сообразил, что с кляпом во рту говорить не получится. Пришлось вытащить.

— Крейг. Крейг Адамс, сэр. Не убивайте, пожалуйста… — голос был писклявый, что никак не вязалось с огромной фигурой пленного.

— Заткнись, — прервал его полковник. — Сколько вас?

— В городе или вообще?

— Вообще, сколько в городе, сколько активных штыков, сколько нонкомбатантов. Рассказывай всё, как только замолчишь, он ткнёт в тебя ножом.

Заикаясь через слово, пленный начал рассказывать:

— Нас… Нас сто двадцать. В городе сейчас восемьдесят или чуть меньше, не помню точно. Активных штыков чуть больше половины. Человек шестьдесят. Остальные в разъездах. Объезжают другие города, ищут выживших, еду и оружие. Всё привозят сюда.

— Почему вы не уехали в большой город?

— Мы хотели, но потом узнали, что там невозможно жить. Половина разведчиков полегла, а потом Большой Эванс сказал, что мы останемся здесь, здесь нет чудовищ и этих страшных торнадо.

— Куда вы добирались?

— Я почти не ездил, сэр, только на близкие расстояния.

— За что убили человека вчера?

— Он… он нас предал. Разведчики девку поймали, молодую, красивую. Старшие её забрали себе. А он её знал раньше, но не сказал никому. А потом открыл клетку и выпустил. Она сбежала, мы искали с собаками, но не нашли. А Большой Эванс сказал, что он предатель и его нужно убить.

— Это очень интересно, Крейг, — с обманчивой теплотой в голосе сказал Харли. — Очень интересно. Значит, вы похищаете людей, держите их в рабстве, а того, кто воспротивится, убиваете?

— Да, сэр.

— А вы не боялись ответственности? Если вдруг придут военные или полиция, они ведь заставят вас ответить.

— Так военных нет, полиции тоже. Одного офицера убили в самом начале. А если и придут, то ничего не докажут. Трупов нет, ни один суд…

— Ты забыл, что в чрезвычайных обстоятельствах действуют военно-полевые суды? Нам нет нужды что-то доказывать, никто не предоставит вам адвоката, на заслушивание дела уйдёт десять минут, на вынесение приговора — пять, а на его исполнение — примерно тридцать секунд.

Крейг побледнел.

— Второй, заворачивай налево, — сказал полковник в рацию, — ставим машины за холмом, будем встречать гостей.

— Уверены? — спросила рация. — Можем не справиться.

— Оторваться не получится, они лучше знают местность, смогут выйти по другой дороге и встретить нас. У них есть силы и за пределами города, думаю, с ними уже связались. Принимаем бой.

Полковник повернулся к пленному.

— Крейг, у тебя ещё будет возможность поговорить со своими друзьями и убедить их в своей верности.

Глава тридцать третья

— Сэр, может, не нужно меня отпускать, оставьте у себя, я буду полезен, — пленный едва не плакал. — Большой Эванс меня точно убьёт. Он мне голову отрежет, сэр. Не нужно.

— Я попробую тебя спасти, — сказал Харли со злорадной усмешкой.

Место, которое выбрал полковник, хорошо подходило для обороны. Они только что проехали небольшой мост через узкую, но глубокую реку. Перед мостом и сразу за ним находилось большое открытое пространство, а дорога поворачивала за невысокий холм, который был весь изрыт неизвестными землекопами. Лучшей позиции, чтобы остановить колонну противника, было не найти.

Сам полковник отступил дальше, скрывшись в лесу. С собой он прихватил винтовку, которая позволит ему вести огонь, оставаясь недосягаемым для пуль противника. Чуть ближе, на большом дереве, расположился Джей. Позиция позволяла ему вести огонь по всей территории перед мостом и за ним, а его самого при этом удачно прикрывал ствол дерева.

Главная роль в засаде отводилась Леонарду, капрал взял с собой гранатомёт и весь запас гранат к нему. Его позиция располагалась всего в ста ярдах от предполагаемого места боя. Полковник поставил ему задачу подбить первую и последнюю машины в колонне врага. Хотя, если говорить о последней, то она, скорее всего, окажется за мостом, и, хоть гранатомёту вполне по силам такие дистанции, от стрелка потребуется огромное мастерство или удача.

Позиция Сары располагалась чуть выше и левее, её задача — прикрывать Леонарда, для этого даже необязательно было в кого-то попадать, достаточно просто стрелять без остановки, заставляя противника вжиматься в землю.

Майлз выбрал позицию сам, а точнее, просто встал за большим деревом, заявив, что будет передвигаться с места на место, стреляя по необходимости. Бутч, чьё оружие не позволяло вести огонь издали, залёг с противоположной стороны дороги и при себе держал мешок с гранатами.

Погоня показалась через полчаса. Бутч уже изрядно понервничал, ладони вспотели, а руки слегка подрагивали. В радиоэфире соблюдалась тишина, команды будут отдаваться по ходу боя. Вереница машин, битком набитых людьми, переезжала через мост. Бутч, спрятавшись за чахлым кустарником, сумел пересчитать. Одиннадцать.

За мостом они остановились. Три передние смогли встать рядом, а остальные так и остались стоять вереницей. Причина остановки была проста, посреди дороги с кляпом во рту сидел связанный Крейг. Он что-то мычал и вертел головой, возможно, хотел предупредить о засаде, но его не понимали, пока. Из переднего пикапа вышел человек. Видимо, это и был тот самый Эванс. Огромный мужчина в кожаном пиджаке. Вид его впечатлял. Ростом примерно семь футов, необычайно широкий в плечах, голова как котёл, заросшая густыми каштановыми волосами с проседью и курчавая окладистая борода. Никакой агрессии он не высказывал, но отчего-то становилось ясно, что человек этот опасен.

На бедре у него висела кобура с пистолетом, но он не стал его доставать, вместо этого вынул большой охотничий нож и неторопливо подошёл к своему подчинённому. Ухватив его за воротник, Эванс поставил бедолагу на ноги и протянул вторую руку, чтобы освободить ему рот. Правда, в этой же руке он держал нож, а потому движение вызвало у Крейга истерику. Тот болтался в его руке и мычал так громко, что, казалось, у него глаза вылезут от напряжения.

Наконец, Эванс вынул кляп, после чего Крейг пронзительно завопил:

— Это засада!!!

Но крик его потонул в грохоте взрыва. Сработал Леонард. Капрал не сумел выбрать первую машину, а потому влепил гранату в ту, что стояла посередине. Выбор его был оправданным, поскольку именно в этой машине был установлен единственный крупнокалиберный пулемёт.

Машина разлетелась кучей обломков, задев и тех, что сидели в соседних машинах. Сам Эванс с несвойственной человеку такой комплекции прытью, метнулся назад, на ходу выхватывая пистолет. Но выстрелить он уже не успел. Пуля из винтовки полковника ударила ему в грудь, проделав дыру, в которую можно было просунуть голову. А следом заработали и остальные: щёлкала винтовка Джея, пробивая стёкла машин, стучал автомат Сары, покрывая двери и капоты множеством дыр, а стекла превращая в крошево, которое дополнительно калечило сидевших внутри.

Секунд через пять взорвалась последняя машина в цепочке, середина оказалась прочно запертой на мосту. Противник, несмотря на растерянность, пытался огрызаться. Время от времени в ответ гремели автоматные очереди, громко бахали дробовики, но пули снайперов косили смельчаков одного за другим.

— Бутч, — раздалось в ухе, — они спрятались за машинами.

Точно, сообразив, что кузов машины — плохая защита от пуль, осаждённые не придумали ничего лучше, чем спрятаться сразу за три машины, а уже оттуда пытались обстреливать холм. Возможно, винтовка полковника пробила бы и три кузова, но он не видел, куда именно нужно стрелять.