Нелегальное обучение защищенным гильдиями и цехами профессиям во Врангарде нашей правящей фамилией всегда, неофициально, только приветствовалось. Так что сейчас никакой проблемы с яхтой не виделось – и по указующему жесту прекрасно понявшего меня Юрая Симон и Стефан сорвались с места бегом, к марине. Я же обернулся к собравшимся поблизости людям. Которых стало настолько много, что нас с Юраем и Филиппой, а также стоящим вроде бы рядом, но одновременно чуть поодаль княжеским советником Гжегожем окружила плотная толпа. Я уже и бургомистра увидел – которого искал еще минуту назад для одобрения по реквизированию транспорта, но теперь он мне был совсем не нужен.

Предчувствие погони по-прежнему гнало меня вперед, давило необходимостью бежать отсюда, спешить и двигаться следом за Симоном и Стефаном. Но уйти просто так я уже не мог – подняв руку, заставил гомон толпы притихнуть.

– Уважаемые. У меня для вас есть несколько новостей, и все они не очень хорошие. Не далее как неделю назад параллельно со шрамами-близнецами Инферно на Западе открылась череда ледяных разломов, из которых появилась и двинулась на наши земли орда вторжения демонов Стужи. Это серьезная угроза нашему миру, которую нельзя недооценивать – на восточном направлении демоны дошли уже до столиц Варгрии и Новогорода. Несколько часов назад мы, – короткий жест и взгляд на Юрая, – разрушили одно из ледяных Мест силы близ Арконы, через которое проходил энергетический поток дыхания Стужи. Именно с этим связаны столь заметные положительные погодные изменения. Которые, вынужден вас расстроить, очень возможно, могут быть лишь временными. Опасность, нависшая над вами, не просто не ушла, она постепенно сгущается. И да, вашему городу очень повезло – в Арконе и в туристической зоне Высогорье, чтобы вы знали, погибли или потеряли свои души почти все – выживших лишь считанные сотни…

Я говорил и краем глаза видел, что кто-то в толпе снимает мою речь с помощью визиокамеры. В другой ситуации, в прежнем мире без Стужи, я за подобный поступок заставил бы оператора глубоко пожалеть, возможно даже заставив его собирать осколки разбитой камеры сломанными пальцами. Но сейчас даже не обратил внимания, продолжая говорить.

– …поэтому ввиду возникшей опасности я, избранный богиней Морриган индигет первого сословия, наследник Дома Рейнар и владыка Северного Круга, пользуясь авторитетом данной мне богами силы и правом рождения, не приказываю, но прошу: местному самоуправлению вскрыть арсеналы, если таковые имеются, вооружить и разделить жителей на небольшие и примерно равные группы. Подготовить места защиты от возможного возвращения холодов, температура которых может достигнуть экстремальных, несовместимых с жизнью значений. Убежища нужно оборудовать в срочном порядке и по фортификационной науке: желательно углубленные под землю, с возможностью их отапливать и при необходимости держать оборону от демонических тварей. В случае возвращения холодов – прятаться и ждать. В случае появления демонов – сражаться за свою жизнь.

– Чего нам ждать? – подрагивающим голосом спросила дородная женщина.

– Нашей победы, – отстраненно пожал я плечами.

Все то время, пока говорил, я то и дело нервно поглядывал в сторону моторной яхты, на борт которой уже взошли Симон и Стефан. Сейчас ожидал от них отмашки о готовности или неготовности судна к переходу. Мои слова между тем особого энтузиазма не вызвали – более того, раздались отдельные испуганные возгласы, выкрики и даже плач. Прозвучало и несколько комментариев, которые можно было бы назвать пораженческими.

На рубке яхты вдруг загорелись ходовые огни. Отмашки от видимого мною Стефана еще не было, но я уже не сомневался, что яхта сможет ожить и повезти нас на южную оконечность озера – что должно серьезно сэкономить время в дороге. И перед тем как направиться по наклонной улице вниз, к марине, я осмотрел собравшихся вокруг жителей.

– Вам всем сейчас остается только ждать, молиться и верить. Индигеты, армии и боги Юпитера делают и сделают все, чтобы остановить и прогнать демонов Стужи туда, откуда они пришли, – произнес я единственное, наверное, что мог сейчас произнести.

По старой въевшейся привычке для максимального авторитета своих слов я поднял правую руку, привычно заставляя сверкнуть импульсом силы перстень Спарты. В последний только момент вспомнил, что меч со времени дуэли неактивен – но, на удивление, перстень ярко взблеснул вспышкой. Удивительно. Значит, артефакты Корпуса полностью рабочие, а отсутствие ответа от мечей значит только то, что для нас пятерых оказалась закрыта связь перстней с пространственными карманами. Чьей только волей эта связь закрыта – вот вопрос вопросов.

– Филиппа, Гжегож, пойдемте, вы нас проводите до вашей лодки, как раз и поговорим немного, – сохраняя видимость вежливости, произнес я, увлекая за собой Филиппу и переходя на быстрый шаг.

– Что значит «проводите»? – засеменила рядом Филиппа, то и дело переходя с шага на бег и обратно – едва за мной поспевая. При этом она пыталась забежать вперед и заглянуть мне в глаза.

– Мы реквизируем катер и отправимся в Рива-дель-Рендину, а оттуда по Северному пути в Мессену.

– Я пойду с тобой.

– Не говори ерунды, Фили. Мы двигаемся в опасное место, в Мессене средоточие Стужи, для тебя это приговор.

Мы по-прежнему переговаривались на ходу – я шел быстро, а она семенила рядом бегом, потому что не выдерживала моего темпа.

– Это ты не говори ерунды! – совсем неожиданно голос баронессы вдруг обрел незнакомую мне раньше силу.

Надо же, как мы заговорили – на ходу поймал я взгляд баронессы. Звонко, громко – так и до владения Голосом недалеко. Откуда только это у нее – рожденной в третьем сословии?

– Мне страшно, я ничего не понимаю, так что я пойду с тобой, и точка! – ничуть не смутилась Филиппа. Сначала не смутилась, но под моим взглядом глаза опустила. Она была отнюдь не глупой женщиной и прекрасно увидела и поняла, что мною подобный вариант ее желаний совершенно исключается.

По моему взгляду она все прекрасно поняла, но я ее совсем недооценил – Филиппа все же, ценой жизни своего мужа, к окончанию земного пути которого я приложил руку, поднялась из третьего сословия во второе. И сейчас Фили, совершенно неожиданно для меня пользуясь возможностями приобретенных сословных привилегий, схватила меня за руку и вдруг рухнула на колени. При этом держалась она так крепко и цепко, что несколько метров на коленях я ее просто протащил за собой. Фили же, не обращая на это внимания, начала говорить:

– Я, дева Филиппа, баронесса Бланшфор, пред лицом богов клянусь любой ценой защищать Кайдена де Рейнара, исполнять его приказы и говорить ему только правду и ничего, кроме правды; клянусь сохранять боевой дух и не проявлять трусости, клянусь чтить богов и защищать веру и землю, клянусь проявлять великодушие к поверженному сопернику и признавать Кайдена ре Рейнара своим сюзереном…

Филиппа, пока я по инерции тащил ее за собой на коленях, говорила быстро-быстро и при этом довольно сбивчиво, повторяясь и намешав слова самых разных клятв.

– …именем и честью своей клянусь, – длинными ногтями Филиппа коротким жестом располосовала себе запястье.

Мешанина и малосвязанность фраз, надерганных явно из глубины памяти виденного ей на самых разных торжественных мероприятиях, вдруг стала неважна. Истинность клятвы Фили подтверждала на крови – и на мою левую ладонь, прямо на линии усиливающей татуировки, попало несколько капель, моментально засветившись алым Сиянием.

Довольно странно – Морриган ее клятву не подтвердила; каким богам служит Филиппа, я не знаю, ведь их ответа не увидел. Но Сияние – пусть и алое, появилось, а значит, клятва искренна и состоялась. Вопрос теперь только в моем согласии ее принять.

– Я принимаю твою клятву, Филиппа Бланшфор. Встань и пошли уже.

– Кайден, милый, я так тебя люблю, ты бы знал! – прежним тоном произнесла Филиппа, поднимаясь с колен и уже на бегу меня обнимая.

– Теперь я могу приказать тебе здесь остаться.