Инна вышла из кабинета совершенно опустошенная. В коридоре, как назло, было слишком много детей, играющих с друг другом и ждавших, когда их матери завершат свои дела, а также несколько молодых, но на приличном сроке девушек. Все они одновременно проследили взглядом за уходящей Инной, серой и поникшей, которая спиной почувствовала их жалость.
Прошла пара месяцев с той самой ночи. Одни из главных страхов Инны, впрочем, как и большинства женщин, были пьяные мужчины и вероятность изнасилования. И в конце сентября, когда начинается её любимая пора года, они воплотились в реальность.
Первая декада ноября. Не лучшее время — все листья уже опали и не потеряли ни одного своего жёлтого или оранжевого брата на каком-нибудь клене в парке; жуткая сырость и постоянный ветер; снега нет, а вместо только моросит ненавистный дождь — все это ещё больше давило на Инну.
Она села в машину, и слезы бурным водопадом покатились из её глаз. Она крепко сжимала руль, и каждый вздох заставлял сжимать его сильнее. Невероятная обида наполняла её сердце все это время. С истерикой и безудержным плачем она смогла выпустить часть эмоций. Эти два месяца были прожиты как в вакууме. Она не испытывала никаких эмоций. Грусть, тоска, боль, вина, обида, отвращение и ненависть превратились в нечто пассивное и только сейчас она ощутила их в полной мере, поняв, что же она теперь чувствует.
Первая встреча с Владимиром для нее ничего не значила. Инна не верила в судьбу, предназначение и подобное. В её голову просто не могла прийти мысль о том, что неожиданная встреча с ним не случайна, что это знак свыше, для нее это было лишь мимолетное и неловкое знакомство с каким-то мужчиной. Вторая же встреча разожгла в ней интерес. Как мужчина он её привлекал, поэтому секс без обязательств с ним, был лишь приятным времяпровождением. Она получила удовольствие и на этом все их общение должно было закончиться. Но в тот вечер Олег Иванович в очередной раз довёл её, и перебрав с вином, она написала Владимиру, о чем уже много раз пожалела. Быть может, если бы этой СИМ-ки не было, то она бы не сидела сейчас в машине, рыдая и задыхаясь, бедная и оскверненная, с чужим ребёнком под сердцем. Третья встреча, совместно проведённые выходные, что-то изменила в ее мировоззрении. Она поняла, что может быть серьёзные намерения, совместный быт и подобные «радости» отношений не так уж и плохи, как она себе представляла. В её памяти остались ясно запечатленные обрывки воспоминаний об отце, ушедшего, когда ей не было и 13. Он всегда был для неё эталоном настоящего мужчины: добрый, внимательный, заботливый, смешной и оберегающий. Она помнила улыбку матери, всплывающую на лице, когда та видела своего любимого мужа. На фоне смерти отца в душе Инны словно что-то умерло. Внезапно все мужчины перестали существовать в ее жизни, все они стали казаться ей теперь какими-то неполноценными. Мужчины теперь расценивались ею исключительно как друзья и деловые партнёры, а горький опыт первых подростковых отношений только усугубил эту ситуацию. Владимир же, не понятно как, смог вернуть ей потерянную часть души, хоть и забрал после другую часть.
Спустя время, девушка перестала плакать, и не потому что она сняла гнятущее её долгое время напряжение, а потому что, казалось, что слезы попросту закончились. Она поправила макияж смотря в зеркало, стерев потекшие карандаш и тушь. Выехав с парковки на дорогу, она решила просто проехаться по столице — абсолютно не экономный и долгий вариант борьбы с печалью.
Закончив свое турне по Садовому кольцу, она повернула руль в сторону дома. Солнце уже садилось на горизонте; температура опустилась до нуля; подул морозный ветер — это был ее любимый ноябрь.
Уже выйдя из лифта, в коридоре ей послышались знакомые голоса. Подходя к двери она увидела владельцев голосов. Ни первый, ни второй ничего хорошего не предвещал. Слева от двери стоял Олег Иванович, нарядный в бабочке и дорогом костюме. Справа стоял Владимир, одетый не хуже, но явно не в смокинге. Мужчины стояли напротив друг друга, оперевшись спинами о стенки. В руках у каждого был букеты цветов, поодобранные индивидуально по личному вкусу мужчин. Обмениваясь неприличными репликами, в бой они все же не вступали, предпочитая сражаться оскорблениями в адрес друг друга. Увидев приближающуюся девушку, они одновременно замолчали и выпрямились, протянув по букету.
Она молча прошла мимо них, не смотря в их сторону, и открыв дверь ключом, пригласила войти Павла, который все это время стоял рядом с начальником и следил за словесным спаррингом мужчин.
«Что происходит?» Спросила девушка снимая пальто и шарф, как только Павел закрыл дверь.
«Владимир Юрьевич приехал просить прощения у ва. Опять. Мы приехали, а тут этот мужчина. Вот Владимир Юрьевич и начал с ним ругаться — ревнует.» Несколько неуверенно произнес мужчина, стоя скромно на пороге у входного коврика.
Павел передал ей букет Владимира, который тот успел ему всучить. Инна посмотрела на белые лилии, её любимые цветы, и, положив их на столик в прихожей, ушла за пакетом, который нужно было отдать бывшему любовнику.
«Вот, это передайте Владимиру Юрьевичу. И скажите им, чтобы они уходили. Оба уходили. До свидания.» Сказала девушка и открыла Павлу дверь.
За захлопнувшейся дверью послышался голос Павла, который в этот момент передавал просьбу девушки. Она сняла сапоги, в которых находилась все это время и, поставив их в сторонку, подошла к двери, чтобы закрыться. Неожиданно открывшаяся дверь заставила её вздрогнул и отступить назад. Приказав Павлу держать возмущавшегося Олега Ивановича, Владимир вошел в квартиру. Он опустился на колени и прижался к Инне, повторяя просьбы о прощении. Крепко сцепив её в объятиях, он уткнулся в её живот, тяжело дыша и выдыхая горячий воздух. Он все твердил, что жизнь без неё невыносима, говорил, что разошёлся с женой и уже подал заявление на развод, что теперь он на высокой должности и может дать ей все что она захочет, что теперь им не нужно скрываться, встречаясь по вечерам. Завлекая её и прося прощение, этим он только вызывал у неё раздражение.
Резко оборвав его сцепленные руки, она вырвалась из его объятий. И громко прокричав, попыталась оттолкнуть его от себя. «Ничего больше не изменить. Уходи!»
«Я не уйду. Я люблю тебя. Прости меня. Я сделаю все что ты хочешь.» Молил мужчина, не поднимаясь с колен.
«А знаешь что?» Громко прокричала девушка. «Рядом с тобой мне было ужасно. Каждую минуту я молила лишь время прошло быстрее. Я ужасно жалею, что толкнул тебя тогда дверью. С тобой просто невыносимо. Ты старый, противный, вонючий старик. И если есть какая-то ошибка во всей моей жизни, так это то, что я встретилась с тобой!»
Мгновенно вскрипев от злости, он схватил ее за локти и попытался притянуть к себе. Она попыталась вырваться. Не сумев удержать её вблизи себя, он толкнул её, отчего она запнувшись об обувь, упала на пол. Сильнейшая острая боль прочувствовалась ею в животе. Она инстинктивно схватилась за источник боль, прижав голову к груди, и заскулила. Владимир пребывавший в ступоре какое-то время, заметил проступающую сквозь ее светлые джинсы кровь, и тут же понял в чем причина.
«Инна, прости. Блять, старый дурак. Дурак. Дурак.» Всё твердил мужчина, набирая номер скорой.
========== Часть 9 ==========
«Губы опять обветрились… Надо бы купить масло что-ли» Думала девушка, проводя указательным пальцем по нижней губе, кончиком которого чувствовала линию границы губы и некоторую шероховатость кожи. Она смотрела на пальцы, проверяя не отпечатался ли блеск с губ. Нет. Уже и блеск давно стерся. Часы на телефоне показывали 19:15. За цифрами и датой на экране блокировки на нее смотрела тоскливыми глазами молодая девушка с сигаретой в руках. Очертания дыма растворялись в ее образе. Хорошая все-таки фотография получилась. «Надо бы пересмотреть этот фильм на выходных, красивый кадр получился.»
Спина вскоре затекла. Неприятная тяжесть в пояснице заставила ее опереться на спинку дивана, нарушив осанку, с которой она боролась уже полгода. Ногти уже отросли. «Надо бы записаться на маникюр, а то уж полсантиметра ногтей выглядывают из-под черного лака. А может бордовый теперь сделать? В прошлый раз делала, и красиво и пальцы казались длиннее, да и осень на дворе, как раз осенний оттенок.»
