— Если найдешь все схемы и сделаешь это быстро, так и быть выполню ещё одну твою просьбу. Это будет мой тебе бонус за старание. Чего ещё хочешь? — Влад решил поиграть в Деда Мороза.

— Музыка мне нужна. Мой плей-лист на подписке Яндекс-музыка, — ответила Маша.

— Хорошо! Верну твои наушники, и парни придумают как без телефона и планшета подключить твой плей-лист. Работай, — Котов встал и направился к двери.

***

Через три часа, когда Котов был на встрече в офисе, Череп — охранник Маши, написал ему сообщение: «Шеф, девка просит, чтоб Вы пришли». Влад был занят и смог вернуться только к вечеру. Когда он вошёл в комнату, Маша, поджав ноги под себя и закрыв глаза, сидела в кресле.

— Не понял! Почему прохлаждаешься, а не работаешь? — громыхнул голос Котова в тишине.

Маша подскочила, пошатнулась, чуть не упав, и затравленно посмотрела на него. Ни слова не говоря, она протянула ему лист бумаги, полностью исписанный убористым почерком. Маша систематизировала все способы обналички, которые использовала фирма, и выписала напротив каждого способа дату и сумму операции. Изучив все блоки, что она нашла, он с удивлением понял, что его аналитический отдел нашел все это аж через неделю, а некоторые блоки не нашел вовсе. «Девчонка заменяет собой целый отдел? Да ладно, передо мной гений?». В конце Краснова сделала общий вывод о контрагентах, привлекаемых к таким схемам, перечислила должностных лиц, замешанных в операциях, и подбила итоговые суммы вывода средств. Вывод был озаглавлен как постскриптум, только она написала, не как обычно это делают — P.S., а использовала буквы русского алфавита — П.С. «Ну, конечно! Окончательный вывод — постскриптум. Павел Сергеевич — П.С. Нет никакого Павла Сергеевича. Шифровальщица ты моя, Павел Сергеевич ты мой», — улыбнулся своим мыслям Котов. Когда он поднял глаза от ее отчёта, то увидел что она опять лежит в кресле с закрытыми глазами. Только как то не естественно, будто упала в него и так и застыла.

— И кому ж ты там отсылаешь информацию для окончательного вывода? Маша, врать мне нельзя. Я накажу за это. Где там твоя сладкая попка? — Влад приблизился к креслу и навис над ней, — Маша? Твою ж мать, я ж не вызвал тебе врача!

Глава 7. Пятый элемент?

— Что с ней? — спросил Котов у доктора, который искал вены на руке у Маши, чтоб поставить систему.

— У нее голодный обморок, обезвоживание. Вы не кормили ее что ли, Владислав Игоревич? — с упрёком взглянул на Котова пожилой мужчина.

— Она сама не ела, сказала, что ее тошнит от всего.

— Видимо от сотрясения рвота не прошла. Но Вам же надо было мне сказать об этом, я б меры предпринял. Это не мое дело, конечно, и Вы знаете, что я буду молчать, чтоб Вы не сделали. Но жалко же ее. Красивая, совсем молоденькая девочка. Моей дочери столько же лет. Представления не имею, что она могла бы натворить, чтоб Вы решили ее угробить, — бормотал врач.

Шац был проверенным врачом. Котов был уверен, что то, что Шац увидит в его доме, он никому не при каких обстоятельствах не сдаст. Но сейчас он его бесил. Бесил, потому что, как не странно, Влад чувствовал угрызения совести. И Щац сейчас озвучивал его собственные мысли: «Действительно! Ну что она сделала? Вызвала ментов, дура! И помешала мне вынести акции из казино. Охр*неть можно, акции в бумагах — тот еще раритет.* Но как же они были мне нужны. Этот ее звонок стоил мне пары лямов зелени. А так, да! Девчонку жалко!»

Акции Ипатова, которые он оставил в казино, проигравшись в дым — основная причина покупки казино Давыдовым, и основная причина, почему Котов решил ограбить это самое казино до его продажи. Для отвода глаз люди Котова прихватили деньги, а вот с акциями вышла осечка — не хватило времени, чтоб их найти. И в итоге в этом раунде победил Давыдов. Так вовремя засланная Давыдовым для предпродажного аудита Краснова сыграла в этом ключевую роль. Акции металлокомбината — блокирующий пакет* — достался Давыдову, и пока Котову пришлось повременить с захватом комбината. Эта неудача привела к тому, что с Давыдовым надо было договориться по контролю над компанией, связанной с металлокомбинатом производственной цепочкой. Так Влад оказался в переговорной комнате в штаб-квартире Давыдова, где увидел девушку, которую его люди безуспешно искали неделю, перерыв Сочи, так как ошибочно полагали, что она сотрудница казино.

***

«Девчонка умна, а значит, наверняка, поняла, что мы были в казино ради акций. И тогда она сделала звонок, точно зная, что только таким образом защитит интересы Давыдова. Верна своему шефу как собака. Ради него подставила себя. Я пожалел ее, думая, что звонок — просто глупость, а теперь даже не знаю, может и нажал бы на курок. Хотя нет! Не смог бы такую красоту уничтожить. Ничего, детка, ты мне отработаешь все, что я потерял из-за тебя, учитывая твои способности это, как оказалось, вполне возможно», — раздумывал Влад, сидя в кресле напротив кровати, на которой спала Маша.

Котов рассматривал ее. Сейчас, когда не было взаимного напряжения от их противостояния, он мог спокойно оценить ее. Влад и раньше понимал, что она очень красива. А теперь он мог с уверенностью сказать, что она была самой красивой женщиной из тех, что он видел, а видел он немало. Длинные ноги, высокая сочная грудь, упругая попка, алебастровая кожа, пухлые губы, пушистые ресницы, глаза большие с удлиненным разрезом вверх, тонкий носик, густые волосы волной. "Моника Беллуччи в лучшие ее годы. До чего ж хороша! И по ходу все ж свое, натуральное. Как получилось, что в комплекте с вот этим всем ещё и мозги? Что за пятый элемент*?"

Размышления Котова прервал глухой стон. Маша стала тяжело дышать, заметалась на подушках и стала всхлипывать.

— Маша! Маша, проснись. Это просто кошмар, — Влад склонился над ней и тряс ее за плечо, — Ну что ты, детка! Все хорошо.

Маша распахнула глаза, несколько секунд она приходила в себя, а потом вдруг протянула руку к его лицу и провела подушечками пальцев по его щеке. Влад перехватил ее руку за запястье.

— Даже не знаю, что больший кошмар, то, что снилось или то, что сейчас, — пробормотала Маша.

— Ты сама виновата в том, что ты здесь.

— Как мне это исправить?

— Никак, Гаечка. Это никак не исправить.

— Отпусти меня, пожалуйста.

Вместо ответа Влад впился ей в губы, с напором, страстно. Маша растерялась, попыталась его оттолкнуть, но он не позволил, схватив ее затылок и запустив пальцы в волосы.

— Не могу. Ты слишком хороша, чтоб я отпустил, — Влад отстранился от нее и выпрямился, — Тебе надо поспать, чтоб восстановить силы. Спи.

Глава 8. Правда или действие.

— Ну, давай! Удиви меня, детка! Как мне заполучить этот чёртов «ХимАтом»? — спросил Котов, когда вошёл в комнату к своей узнице вечером.

С момента как он узнал об аналитических способностях Красновой, Влад регулярно ставил перед ней рабочие задачи, а по вечерам требовал отчет. К интернету он Машу не подпускал, но велел охране находить по ее требованию всю необходимую информацию, распечатывать и приносить ей. Наушники он, как и обещал, вернул Маше. Получив их, девушка ожила. Музыка помогала ей полностью сосредоточиться на работе, а работа — забыть о том, что она в плену.

Котов также распорядился купить ей одежду, обувь, косметику, и следить за тем как, и что она ест. Прислуга набила шкаф в ее комнате женственной одеждой, соблазнительным нижним бельем, но Маша ко всему этому была равнодушна. Она боялась подчеркивать свою красоту, чтоб не провоцировать Котова, который уже неоднократно озвучивал похотливые намерения на счет неё. Сам же Котов решил повременить с их реализацией, потому что Маша все еще была слаба. Тем не менее, её выбор одежды — спортивные брюки и толстовка — явно его не радовал. А то, что она не пользовалась косметикой, ему даже нравилось. Девушка выглядела еще моложе, нежнее и естественнее.

— Я, думаю, он Вам не нужен! — выдала Маша, сцепив пальцы в замок. Когда речь заходила о работе, она чувствовала себя уверенно. Котов это замечал. Как только разговор сосредотачивался на её персоне, она начинала дергаться, явно боялась его. А сейчас она была готова с ним спорить, и ему это нравилось. Благодаря обсуждению рабочих вопросов, он видел настоящую Машу, а не ту Машу, которую он похитил и держит взаперти. И такая Маша вызывала у него восхищение. В его окружении были единицы, кто мог бы аргументировано дискутировать с ним. Маша была именно такой.