– Молодец, красавчик, – проворковала она. – Спасибо!

– Что там? – поинтересовался Тартис.

– Мужчина и, кажется, женщина, – пояснила Лара. Она старалась не смотреть на созвучного. Отчего-то сейчас стало стыдно за желание поцеловать его. Не животное же она, чтобы поддаваться обычному созданному магией влечению. Вздохнула и нашла в себе силы продолжить: – Лица скрыты платками, фигуры никого не напоминают. В комнату попали через окно.

– А ушли, если верить магическим шлейфам, с помощью заклинания, магии перемещений, – подытожил Тартис. – Негусто.

– Зато мы знаем, что один из них либо безбраслетное темное сердце, либо маг перемещений, – бодро подытожила Лара. – И тех и других не так много. Прошерстить досье каждого, и мы найдем зацепку.

– И, так или иначе, этот кто-то не признает договор, – задумчиво протянул Тартис, и темное сердце с готовностью закивала, давая понять, что тоже помнит о запрете на магию перемещений. Дознаватель вздохнул и полез в карман за браслетом. – Я заберу у вас платок, попытаюсь счесть что-нибудь с его памяти. А вы крепко подумайте над тайнами вашего любовника. Скорее всего, разгадать их – ваш единственный шанс сохранить жизнь.

Ларе стало не по себе. За первый день на свободе она как-то позабыла, насколько высоки ставки. Снова навалились усталость и страх. Почувствовала себя жалкой, загнанной в угол зверюшкой. Вот-вот кто-то большой схватит ее и отправит в пасть. Тартис, похоже, понял ее состояние. Он шумно выдохнул, приблизился и привлек темное сердце к себе. Осторожно погладил по голове. Лара прикрыла глаза. Кроме созвучия, их ничего не связывало, но как же спокойно было в его объятьях! Будто Тартис мог оградить от всех бед!

– Связь с вами будет стоить мне места, – проговорил собеседник, будто заранее объясняя, почему откажет.

Ларе было плевать, что он там бормочет. Сейчас не хотелось продолжения, хотелось просто утопать в тепле его тела и вдыхать грейпфрутовый с легкой перчинкой аромат. Долго-долго… Целую вечность…

Тартис тоже никуда не спешил. Обнимал, поглаживал по спине и время от времени чмокал в макушку.

– Уже поздно, – нехотя констатировала она, когда стоять, утыкаясь в его плечо, стало просто неприлично. – У вас работа, у меня лекции. Пора спать.

– Да, – он кивнул, отстранился, приподнял ее подбородок и настойчиво и нежно захватил ее губы своими.

Ларе показалось, все внутри перевернулось. Поцелуй был не просто сладким, он отнимал разум. Заставлял забыть обо всем на свете. Одновременно будоражил кровь и дарил уверенность, наполнял все существо безмятежностью и радостью. Побуждал магию вибрировать в такт биения сердца этого мужчины, усмиряя вечно неспокойную энергию.

Тартис оторвался от ее губ и, скользнув пальцами по женским рукам, щелкнул на ее запястье адастровым браслетом. Ларе захотелось стонать от досады. Нет, тепло мужчины еще будило страсть, но магическая составляющая ушла мгновенно, а вместе с ней и несвойственная Ларе бесшабашность.

– Простите, – прошептал дознаватель и бегло коснулся ее губ. – Когда вы без браслета, я схожу с ума. Чувствую себя зеленым мальчишкой.

Лара улыбнулась. Хорошо, что Тартис не знает, что чувствует она! Отстранилась и прикусила уголок губы. Сложила руки на груди и напустила на себя серьезный вид. Как на занятиях перед студентами.

– У нас с вами два выхода: или стараться не видеться, или, наоборот, сблизиться и попытаться друг другу надоесть. У некоторых получается.

– Пока нас спасет адастровый браслет, – отрезал дознаватель. – А потом посмотрим.

– А будет это потом? – Лара почувствовала, как у нее застыло сердце, будто от ответа собеседника действительно что-то зависело.

– Если вы не виноваты, то будет, – спокойно ответил Тартис. Вздохнул и усмехнулся: – а если виноваты, то нет.

Ларе снова захотелось разреветься. Дознаватель осторожно погладил ее по щеке и привычно мягко улыбнулся.

– Разберемся, – прошептал он, и в который раз бегло поцеловал ее в губы. – А сейчас ложитесь спать. Завтра будет новый день.

Лара кивнула, совсем как ребенок строгому, но мудрому родителю. Проводила гостя до двери, заперла замок, разделась и улеглась в постель. Магические огни, как обычно, погасли сами собой.

Сон не шел. Мучили воспоминания о поцелуе с Тартисом и о Панту. Тот самом первом ее женихе, который так некстати встретил свою созвучную. Ларе было совестно. Она постоянно упрекала его в неискренности, говорила, что он врет о любви, а получалось, была неправа. Если судить по перепавшему с Тартисом, в этой связи было сказочно хорошо. И если Панту сумел, пусть и не сразу, ради нее отказаться от созвучной, значит, и вправду не лгал. Впрочем, сейчас уже точно все равно, он давно мертв, а ее не ждет ничего хорошего.

***

Разбудило задорное чириканье. Кики проснулся и решил не грустить в одиночестве. Лара открыла глаза и довольно потянулась. Не помнила, когда очутилась в стране снов, но это и не имело значения. Чувствовала себя превосходно. Пусть адастровый браслет отнял у нее удовольствия от медитации и телепатической связи с птахой, но обычное утреннее пение приятеля у нее еще осталось. Все-таки хорошо быть дома! Сейчас она приведет себя в порядок, наскоро перекусит в трапезной и пойдет в аудиторию ожидать студента с птенцом. Будут разбираться со связью пернатого и бесперого красавчиков втроем. Только он, Лара и птичка.

Темное сердце усмехнулась и снова обозвала себя «старушкой». Покачала головой. Родители юноши повыдергивают ей рыжие лохмы, если узнают о ее мыслях насчет сына. Мальчишке девятнадцать, не больше, и связь со взрослой теткой в его планы наверняка не входит. Махнула рукой. Плевать! Пока надо заняться птицей, а с остальным будет видно. Подкинула корма Кики и принялась собираться на лекцию.

Занятия Лары всегда проходили в одной и той же аудитории на первом этаже. Она прилегала к старой храмовой части особняка – там уже ощущались, но еще не давили силы древнего грифоньего дома, на остатках которого построили академию. Неизвестно, отчего птахи любили это место. Ближе к центру бывшего грифоньего храма на пернатых нападал страх, а сразу за его пределами охватывало радостное предвкушение, и именно в этом состоянии они лучше всего шли на контакт.

Лара заметила красавчика-студента еще на лестнице. После завтрака на всякий случай поднималась к себе проверить, заперла ли дверь на ключ. И вот сейчас наблюдала, как Мадригаль Пурлей гордо вышагивал вниз по ступенькам, осторожно удерживая на вытянутой руке огромную, с хороший сундук, клетку с серым птенцом. Усмехнулась, оценив питомца. Птичка дорогая, чистопородная, но не самая полезная. Кики был птахой попроще, серой с четвертинкой желтой масти, но выдерживал просто невероятные перепады силы. А этот птенец дай Нориаль потянет в лучшем случае половину.

Тут же одернула себя, напоминая, что она, Билар Нуини, темное сердце, одаренное большим магическим потенциалом, а что там со студентом с севера, пока неясно. Вдруг ему и желтого птаха хватит, а родители зря потратились на бесполезный подарок. Впрочем, может, не такой и бесполезный. Похвастать перед однокурсниками сойдет.

Не стала окликать, спокойно пошла чуть позади. Понаблюдает за этим совершенством со стороны. Неясно, какой у юноши характер, но внешность была загляденье. На первом этаже он повернул в нужный коридор, а вот на следующей развилке замешкался, и Лара поспешила догнать студента. Около храмовой части не путались только старожилы или безбраслетные темные сердца, всех остальных вводила в заблуждение древняя магия.

– Вам туда! – поспешила указать нужный поворот Лара, обгоняя студента. Жадно втягивая носом легкий шлейф смеси сандала и гвоздики. Пах юноша тоже превосходно.

Он поклонился, предупредительно пропустил ее вперед, и профессор Нуини вошла в одну из аудиторий в самом конце коридора. Тут же привычно зажглись магические огни. Лара с наслаждением вдохнула запах сушеных лепестков и прикрыла глаза. Даже если ее потом казнят, последние месяцы вне тюрьмы дорого стоят.