– Вино, белое, самое дорогое, – бросаю на прилавок карточку и стираю ладонью потекшую на лице тушь. Переступаю по холодной плитке на полу ногами и удивленно смотрю вниз. Надо же, туфли забыла.

– У вас все хорошо? – с тревогой смотрит на меня молодая продавщица. Еще одна блин блондинка сиськастая. Тоже, наверняка, не против под чужим мужиком постонать.

– Лучше всех, – цежу сквозь зубы и расплачиваюсь. На улице растерянно осматриваюсь, не понимая где я и куда теперь идти. В просвете между домами замечаю переливающуюся синевой воду и направляюсь туда. В любой непонятной ситуации очень неплохо посидеть на берегу и подумать. Вода меня еще с детства успокаивала.

По дороге с трудом открываю бутылку и делаю первые глотки, жадные и большие. От рыданий все в горле пересохло. Не знаю, отпустят ли нервы, но очень хочется. Выхожу к небольшому пирсу и замираю у самого края, из воды на меня смотрит отражение жутко уставшей женщины под тридцать. Волосы растрепаны, в глазах безнадега.

Сволочь Валера! Да как он мог после всех лет вместе? Да еще в нашей постели, в нашей спальне? Сука, я же каждую мелочь покупала там с любовью, простыни сама гладила, наводила уют. И для кого? Для наглой любовницы, что без стыда прыгнула в супружескую постель, да еще и улыбалась, меня увидев.

Господи, что мужчины находят в бездушных тварях? А может им как раз и нужны именно такие? Может они как раз голову и не дурят, внимания не выпрашивают?

Вытаскиваю из сумочки вибрирующий телефон, на котором уже больше двадцати звонков от Валеры и сбрасываю очередной. Да о чем нам говорить теперь с ним? От мысли, что сейчас польются оправдания, становится тошно. Не заслужила я всего этого.

Заношу телефон мужа в черный список и прячу телефон обратно в сумочку. Улыбаюсь яркому желтому педикюру, что сделала под платье и тру пальцами слезы. Вино, постепенно улетучивается из бутылки, а я продолжаю ходить туда-сюда по набережной. Изредка ловлю на себе сочувствующие взгляды прохожих.

Всем сразу понятно, что плачущая, босая женщина с бутылкой вина в руках это не про счастье.

– Тебе не холодно? – слышу со спины озабоченный голос и поворачиваюсь. В паре метров от меня замер парень и с интересом наблюдает за моими метания по парапету.

– Чуть-чуть, – поджимаю пальчики и делаю еще один глоток вина.

– Что случилось? – он подходит ближе, пряча брелок от машины в карман. Чуть дальше, на стоянке замечаю единственную машину. БМВ, внедорожник, с виду ухоженная, но не из новых. У Валеры была похожая, а потом он резко заболел мерседесами.

– Застала мужа в нашей постели с любовницей, – отворачиваюсь к воде. Уже прилично холодит к вечеру, плюс ветер от воды. Ставлю бутылку на землю и обнимаю себя руками.

– Сочувствую, – мне на плечи опускается пиджак и становится немного теплее. Бросаю еще один взгляд на парня, что стал рядом и так же принялся рассматривать воду. Приятный, моложе моего Валеры лет на пятнадцать. Темную стрижку треплет ветерок, губы трогает задумчивая и печальная улыбка. У него тоже не все хорошо.

– А у тебя что? – кутаюсь в его пиджак плотнее и шмыгаю носом.

– Развелся час назад, – он пожимает плечами.

– А сюда зачем приехал? – киваю на воду.

– Мы тут познакомились, хотел зачем-то вспомнить.

– Романтика, – усмехаюсь его потухшим карим глазам.

– Была… а сейчас понял, что свободен. Не чувствую больше ничего.

– Везет, – кошусь на сумочку под ногами, которая опять начинает вибрировать. Это или сестра или Валерка начал трезвонить с другого номера.

– Где-нибудь через полгодика и тебе станет легче, вечно страдать нельзя.

– Думаешь? – переминаюсь с ноги на ногу и все же достаю трубку, на которой куча пропущенных и несколько сообщений. Последнее просто выбесило.

«Эля, езжай домой. Нужно поговорить. Не веди себя как ребенок»

Класс!!! Потрясающе!!! Он трахал на моих глазах какую-то девицу, а веду себя как ребенок я. От этого стало совсем горько. Меня, похоже, даже оправдания не ждут.

– А вы как познакомились? – он косится на мой телефон.

– Банально. Я была студенткой, а Валера преподавателем. Совсем зеленая девочка не устояла, – неловко прикусываю губу, вспоминая тот период. Он таскался ко мне на съемную квартиру, постоянно звонил и писал. Выглядел таким влюбленным и окрыленным. Говорил, что со мной чувствует себя молодым. А мне с ним было надежно. И так это было лестно, когда уже состоявшийся мужчина обращает на тебя внимание. Носит на руках. После окончания моей учебы мы поженились и перестали скрываться. Первые годы я была безумно счастлива, а потом рутина немного заела, разные взгляды на жизнь тоже раздражали. Но я держалась за нашу любовь, думая что она все сможет. Потом Валера стал деканом и совсем занятым человеком.

– Он старше, намного? – парень разворачивается ко мне и первые закатные лучики отражаются искорками в его глазах.

– Почти на двадцать лет, – сжимаю в руках свой телефон, – ведет сейчас себя как папочка, черт. Езжай домой Эля! Поговорим! Не веди себя как ребенок! – начинаю я заводиться и чувствую, как слезы подкатывают новой волной.

– Он не имеет права, это же он виноват, – между бровей моего нечаянного знакомого пролегает складка.

– Вот именно, – швыряю телефон в сумку. Виноват, а ребенок я… Поэтому и детей мы  не заводили. Я еще слишком молода, ветер в голове свищет. А что за ветер? Ну я же всего лишь группу по йоге веду, а не в клубе танцую полуголой. И все равно….  Растираю ладонями порядком задеревеневшее от слез и ветра лицо. А мне хотелось малыша. И я бы смогла. Все же вон рожают и перед этим ни каких экономистов не обязательно идти устраиваться. Вот что было в этом такого? Просто не пилить постоянно моей работой, которую я, между прочим, безумно люблю.

– Тимур, – представился парень и опять посмотрел на мои ноги, – ты можешь заболеть.

– И умереть заодно, – до боли зажмуривал глаза.

– Дождь собирается, – продолжает он спокойно, – умирать рановато.

– Шутка, юмор, – разлепляю свои глаза, что склеились от туши и смотрю на сгущающиеся тучи.

– Эля, давай подвезу, – Тимур забирает мою пустую бутылку и сумочку.

– Я к незнакомцу в машину не сяду, – забираю из его рук сумку и смотрю Тимуру в спину, пока тот отошел на пару метров и выбросил бутылку в мусорку.

– Уже знакомы.

– Нет, – мотаю я головой, – это ты сейчас вот такой добрый, а потом даже маньяком можешь оказаться. Сколько таких историй в ЧП…

– Я тебя тут не оставлю, – он серьезно смотрит на меня, – ты пьяна, когда пойдет дождь, будет скользко. Не хватало еще, чтобы ты упала и утонула.

– Мне некуда идти, – неловко бормочу и опускаю глаза, – домой не поеду, к матери только на поезде, а билетов скорее всего нет. У сестры двое маленьких детей и деть меня негде.

– Давай пока сядем в машину, – настаивает парень. Когда начинает накрапывать холодный дождик, то я сама уже посматриваю в сторону его внедорожника. Чертовски подмерзаю и правда становится скользко.

– Только ты дашь сфотографировать свое водительское, я сестре отправлю.

– Ого, насколько все серьезно.

– Если утром не отзвонюсь, Ники на тебя заяву в полиции накатает.

– Жуть просто, – Тимур вдруг рассмеялся и провел ладонью по влажным волосам. Дождь усилился и его рубашка начала промокать, облепляя контуры мужского тела с широкими плечами.

Я отвела глаза и засеменила в сторону парковки. Внутри тоска билась вперемешку с какой-то тотальной отрешенностью. В тот момент, когда я увидела мужа с другой, поняла что не прощу и быть с ним больше не смогу. Этот мой побег из квартиры не глупая блажь, я ушла навсегда.

Осталось только решить куда уходить. Ехать к сестре действительно не вариант, у нее самой все не очень гладко, мама будет плакать. А мне нужно спокойствие и время собраться.

– Держи, – посадив меня на пассажирское сиденье и включив обогрев, Тимур вытащил из кармана пиджака, что был все еще накинут на мои плечи, документы на машину.