Пребывая в своих мыслях. я прошла мимо дома Криссы, чертыхнувшись, пришлось вернуться обратно на добрую сотню метров. Поднималась по лестнице, едва ступая, но из-за раненой ноги шаги были тяжелыми, а каменная крошка скрипела под толстыми подошвами кроссовок.

Со второго этажа донесся слабый стон. Я, уже не таясь, двинулась в ту сторону и наверху лестницы едва не наступила на Криссу.

Женщина лежала на животе, на бледном грязном лице не было никаких эмоций, она приподняла голову и скользнула по мне невидящим взглядом.

Лихорадка. Она больна лихорадкой. Так, что я знаю об этом недуге? Только то, что заразиться ею от другого человека невозможно. Нэт оставил Криссу в одиночестве, потому что боялся, что болезнь передастся. Но почему? Были случаи, или это простая осторожность?

– Крисса, вы меня слышите? – опустилась на колени, обхватила лицо женщины ладонями, всматриваясь в ее глаза.

Раздался слабый стон. Губы ее были сухими и потрескавшимися, она облизнула их и тихо проговорила:

– Где… Оди?

– Оди с вашим братом, – поспешила успокоить женщину, но вызвала испуг. Крисса в ужасе выпучила глаза и замычала.

– Все в порядке? Не волнуйтесь, она под присмотром.

– У меня… нет… брата!

Холодок пробежал по моей спине. Как нет? Оди называет Нэта – дядей… Впрочем, дети всех взрослых зовут “дядя” и “тетя”. Пришлось объяснять.

– Нэт, Оди называла его дядя Нэт. Она с ним, все хорошо.

Взгляд Криссы заметно потеплел, из него пропал страх и вернулась боль.

– Нет ли… воды?

– Я помогу вам дойти до дома Нэта, вы сможете идти? – спросила неуверенно, потому что женщина вероятно ползла из комнаты, смогла добраться до лестницы, но спуститься не решилась.

– Попробую…

Что скажет Нэт – плевать. Я постараюсь объяснить ему, что лихорадка не передается воздушно-капельным путем! Если Крисса больна именно лихорадкой, конечно, а если нет? Внимательно взглянула на едва живую женщину. Она выглядела очень слабой, но у нее не было ни жара, ни кашля, ее не трясло. Чем же она болеет?.. Оставить ее в одиночестве, как это сделал Нэт, я не смогу. Я спать не буду, зная, что бросила человека умирать!

Я сама была очень слаба, но кое-как сумела стащить Криссу с лестницы. Одежда защищала ее тело от острых крошечных камешков, так что женщина не пострадала. Уже внизу лестницы я перекинула ее руку через свое плечо, обхватила ее тело двумя руками и медленно двинулась на выход. Крисса едва могла переставлять ноги, но ее вес был таким маленьким из-за голода и болезни, что я практически не ощущала его тяжести.

Улицы города все так же были пусты. Только в окне одного из домов мелькнула и пропала чья-то тень, когда мы проходили мимо. На то чтобы дойти до дома Нэта потребовалось достаточно много времени, о том чтобы затащить Криссу на второй этаж не могло быть и речи – мы обе просто свалимся. Посадила женщину у двери, попросила подождать минутку. Поймала ее благодарный взгляд, прежде чем Крисса потеряла сознание. Она потратила последние силы на то, чтобы дойти сюда, и сейчас неизвестно когда очнется.

– Нэт! – я бросилась наверх. Оди все так же мирно сидела за столом, рисовала. Нэт стоял в углу, склонившись над мешком с мотком проволоки.

– Че орешь? – недовольно буркнул, бросив на меня короткий взгляд.

Я хотела сказать, что нужна помощь Криссе, но увидев улыбку Оди подаренную мне, решила не расстраивать девочку. Она ведь ждет, когда я сообщу ей о маме.

– Спустись со мной вниз, пожалуйста.

– Мне некогда.

– Нэт! Прошу.

Мужчина швырнул проволоку на пол и прошел мимо меня.

– Что это? – его рык заставил меня внутренне сжаться. Нэт стоял у подножия лестницы и тыкал пальцем в сторону Криссы.

– Ей нужна помощь, она может выздороветь!

– А до этого заразит всех нас!

– Лихорадка не передается от человека к человеку, Нэт! Поверь мне! Понимаю, конечно, что в этом мире вы не знакомы с исследованиями медицины, но…

Меня отшвырнули к стене. От удара спиной о каменную поверхность в груди стало больно, и я не могла вдохнуть ни глотка воздуха. Открывала и закрывала рот, пытаясь продолжить говорить, но могла только сипеть. Мужчина прижимал мои плечи ладонями, не давая свалиться на пол.

– Ты думаешь, что самая умная? Три дня в Исмантуре, а решила, что имеешь право учить меня чему-то?!

– Нет… ты сказал… она больна лихорадкой…

– А знакома ли ты с этой болезнью в реалиях Исмантура, девчонка?! Видела ли ты, как гниют заживо люди, зараженные лебединой лихорадкой? А может, ты находилась целые сутки в камере среди десятков зараженных песочной лихорадкой?!

Его голос содрогал стены. Я уже поняла, как сильно ошиблась, но от страха не могла вымолвить ни слова. Бросила быстрый взгляд на Криссу. Ее лицо стало еще бледнее, а губы посинели, и теперь она совершенно точно не дышала.

– Нэт…

– Уходи из моего дома, девчонка. Кем бы ты ни была, тебе не место на Западе. Иди, ищи свой путь в другом месте – а он у тебя точно есть. Исмантур никого, слышишь? Никого и никогда не призывает просто так!

Мужчина резко отдернул руки, и я не удержалась на ногах. Сползла на пол и кинулась к Криссе.

Женщина не дышала. Теперь уже точно. Я дотронулась до венки на ее шее, прислушалась, а когда поняла, что пульса нет, зачем-то легонько принялась трясти за плечи.

– Пожалуйста, очнитесь же, – шептала скорее самой себе, нежели ей. Крисса завалилась на бок с глухим стуком.

– Мама?

Я резко обернулась. Наверху лестницы стояла Оди, и округлившимися от страха глазами смотрела вниз то на Криссу, то на меня, то на Нэта.

– Иди наверх, – процедил Нэт сквозь зубы, глядя на меня.

– Что с моей мамой?

Я бросилась к Оди, подхватила девочку на руки и утащила в комнату. Дверей не было, и чтобы Оди не побежала вновь на первый этаж, села на кровать вместе с ней и крепко обняла.

– Что с мамой?!

В голове запертой птицей билась мысль рассказать Оди правду, она должна знать, да и врать я никогда не умела. Но как объяснить пятилетнему ребенку, что ее мама умерла?

– Она улетела на небо, малышка, – гладила ее по белокурым волосикам и отводила взгляд. Только бы не смотреть в личико перекошенное от боли, только бы не видеть слез в огромных голубых глазах.

Наступила тишина, всего на минуту, но мне она показалась вечностью.

– Она умерла?

– Да, милая, умерла.

Тихий всхлип, маленькие ручки сжались кольцом вокруг моей шеи, и я зажмурилась изо всех сил, чтобы не расплакаться самой.

– Дядя ее похоронит?

– Да, конечно, да…

– Ты сказала, что мама улетела на небо. Как?

Я оторвала девочку от себя и шепнула, глядя ей в глаза.

– Помнишь, ты спрашивала, что во мне необычного? Так вот – я из другого мира, он называется Земля. Я умерла там… знаешь как? Споткнулась о собственную ногу и ударилась головой, когда упала на дорогу. После смерти я очутилась здесь, встретила тебя.

Оди перестала всхлипывать, уставилась на меня удивленно и с недоверием спросила:

– Ты иномирянка?

– Знаешь о таких?

– Слышала однажды от дяди Нэта. Он всегда говорил, что это сказки. Он их придумывал сам…

– Нет, не сказки, малышка. Посмотри на меня внимательно, ты когда-нибудь видела таких девушек, как я? А такую обувь? Это кроссовки, а вот это – шорты.

Оди мотала головой. Недоверия во взгляде больше не было, она поверила мне и успокоилась. Она поверила в то, что ее мама теперь в другом мире. Я бы и сама хотела надеяться на это, но Нэт мне уже рассказал, что причины моего появления в Исмантуре несколько другие. Знать бы точнее, почему я здесь.

– Только это – секрет, понимаешь? Не говори дяде о том, что я тебе призналась.

– Не скажу. А ты расскажешь мне о другом мире?

– Обязательно, только попозже, хорошо?

Ответить Оди не успела, в комнату вошел Нэт. Внимательно взглянул на нас, а потом бросил к кровати какой-то сверток. Присмотревшись, я поняла, что это платье Криссы. С ужасом взглянула на мужчину.