Помню счастливые мамины глаза, и как она обязательно открывала такой подарок, нюхала дешёвые духи и целовала меня: " Какой у меня сын заботливый!" И вот хранилась такая пудра или духи всю жизнь, разве поднимется рука выкинуть их.

  В следующем доме я с порога почувствовал сопротивление времени. Время за многие годы в этом доме уплотнилось в невидимую субстанцию и сопротивлялось входу в себя чужаку. Оно напоминало паутину, что мешает идти, но паутины, кстати, я не заметил, ни в одном доме.

  Не заметил ничего живого, ни пауков, ни мышей, даже небольшого муравья. Не покидало ощущение, что за мной всё время наблюдают.

  Может по ночам с кладбища в дома приходят привидения, живших в них людей? Может это они следят за своими оставленными в этом времени домами?

  Я был готов поверить в это.

  В углу комнаты лежала куча бумаг, книг, журналов. Из неё торчал угол картонного портрета. Может кто - то помнит их, из прессованной бумаги с тиснёным рисунком, где в овал вставлена большая фотография.

  На этой фотографии изображены были, наверное, хозяева дома. Фотограф снял их в стиле ретро довоенного времени. Он сидит, а она стоит рядом, положив ему на плечо руку. Видно, что мужчина с трудом сдерживает серьёзное выражение лица, а у женщины смех вырывается из глаз, видимо их развеселил фотограф и схватил тот самый миг, в котором они оба продолжают жить до сих пор.

  Есть своя прелесть в старых фотографиях, когда-нибудь, если будет время и одолею лень, обязательно напишу огромный труд на эту тему. Где не забуду сказать, что люди на этих фотографиях знают, наверное, гораздо больше нас, потому, что они ещё кроме своей жизни смотрели со стен на нашу.

  Под прогнившей и продавленной половицей у стены что-то сверкнуло мне в глаз. Нагнулся, пошарил рукой и вытащил небольшого фарфорового слоника.

  Вот, наверное, то, что я искал в прошлом. В этой чужой, незнакомой мне деревне, но так похожей на ту в которой родился я, хотя она очень далеко отсюда и её уже нет, потому, что поглотило её Усть-Илимское море.

  Счастье! Как доверчивы люди, как они любят самообманываться, придумывать сказки с хорошим концом, верить в Новый год и Деда Мороза, который рано или поздно исполнит все их желания.

  А ещё приметы на счастье и одна из них - семь слоников. Когда мама привезла из города этих семь фарфоровых игрушек, поставила на комод, в ряд один за другим от большего до самого маленького, мы все пятеро детей были восхищены ими.

  Но сразу получили строгий приказ, слоников руками не трогать, а мне как старшему следить за младшими. Помню, как однажды моя сестра достала одного из них и играла им. До сих пор гложет стыд за обиду, нанесённую ей тогда, как она горько плакала, когда я отобрал его у неё.

  Но ещё больший стыд всплывал в памяти по всей жизни за свою проделку, связанную с одним из этих слоников.

  В те времена моего детства была игра в "чику". Играли на деньги, переворачивая медяки пятаком с гербом СССР. Однажды я решил выиграть и для счастья в игре взял в карман одного слоника, четвёртого из семёрки.

  Проигрался я тогда полностью, расстроенный пришёл домой, вспомнил про слоника, хотел поставить его на место, но его не было. Потерял!

  Со страхом ждал расплаты. Досталось нам всем. Я так и не признался в своём проступке. Потому видно и врезался этот случай из детства в память.

  Иногда уже взрослому человеку, мне казалось, что я потерял своё счастье в детстве мальчишкой, и это комплексовало меня.

  А вот теперь у меня в руке лежит слоник, правда он отличается от того из детства, у этого поднят хобот.

  Вначале я хотел забрать его с собой, но что - то вновь меня остановило.

  - Это чужое счастье, не твоё. Не трогай его, от чужого счастья счастлив не будешь! - говорил мне в голове чей - то голос.

  И я вытащил слоника из кармана и поставил его перед картонным портретом мужчины и женщины. Пусть их потерянное счастье, тоже, наверное, детьми, будет с ними и после смерти.

  Я вышел из дома и пошёл улицей, больше никуда не заходя. Я не чувствовал тоски или страха, что казалось, присутствовал здесь. Только грусть, родившаяся от увиденного и от мысли, "что мы все будем там", наполняла меня.

  Выйдя из мёртвой деревни, прошёл опушку берёзового леса и пошёл дальше, надеясь, что живой лес, пенье птиц вернут мне хорошее настроение. И вышел к небольшому озерцу среди леса.

  Поверхность воды местами закрывали зелёные листья кувшинок, среди них торчали на стеблях жёлтые головки. В окнах чистой воды отражалась берёзка, росшая на берегу и кусочек синего неба с белым облачком.

  Я присел под берёзку, прислонился к ней спиной и затылком, и стал смотреть в небо на это облачко.

  Там за этой небесной синевой начинается огромный космос. Огромные величины, перед которыми вся наша земля просто песчинка, а уж то, что на этой песчинке, вообще не поддаётся вниманию.

  И над всем этим висит Время, никому не понятная величина, которая может быть и колоссально большой и мизерно малой.

  Это Время связывает всё от прошлого до будущего и возможно имеет ещё множество других времён не известных пока человеку. Оно связывает человека с непонятным для него бытиём и берёт от каждого из нас что- то нужное и необходимое Ему.

  Может как раз то, что мы зовём счастьем и живём ради него? А может нечто другое? Узнаем ли мы это когда нибудь? И нужно ли знать нам это?

  Уходят с каждым веком поколенья,