Я стоял посреди толпы зевак. Никто так и не посмотрел на меня. Так как все были заняты аварией на перекрёстке, где лежала только одна машина. Тот же самый подразбитый джип военного образца, всё был на боку. Боковая дверь водителя открыта. Задние тоже. Внутри никого.

– Как это такое могло случиться? – спрашивала очень юная девушка свою подружку.

– Не знаю я. Я сама на грохот обернулась. А потом смотрю, она лежит. Из неё трое мужчин вышло и куда-то поспешило.

– Куда поспешило? – тут же спросил я, но оправился и сказал более мягко. – Скажите, пожалуйста, – должно быть вид у меня был не просто ужасный, но и болезный, так как за отвращением на их лицах следовало ещё сострадание. – Милые девушки. Я не такой, я с декораций, – тут же нашёлся я, начиная вспоминать, что это такое и имеет ли это место ко мне сейчас в данном случае.

– Вот туда, – показала говорившая первая.

– Надо вызвать полицию, – сказала вторая уже потерявшая ко мне интерес.

– Уже вызвал, – сказал какой-то пожилой мужчина не оборачиваясь.

– Спасибо, – сказал я девушкам и стал уходить из толпы.

Как можно шире огибая людей, я подобрал кем-то оборонённый цветной журнал, развернул его и стал направляться в указанную девушкой сторону, дальше по улице. Попутно следя глазами, по сторонам. Забавно, что на меня никто не смотрел. Видимо журнал так сильно меня маскировал, а может всем было не до меня, на фоне такой страшной аварии, где никто не погиб, но авария была, была сама по себе более чем странная, учитывая полупустой перекрёсток. Авария машины ни с чем. Ведь наскальный выступ испарился вместе с туманом, как собственно и с моими спутниками. Безголового в принципе тоже можно считать испарившимся. Один я как оживший призрак, хожу вполне материальный.

Вскоре я уже шёл просто держа журнал в руке, точно шёл по делам. Трёх мужчин нигде не было. Это меня и беспокоило. Вот куда они все делись интересно. Минут через пятнадцать я совсем потерял смысл идти дальше. Но и возвращаться, назад не спешил. Моё внимание привлекла вывеска «Ломбард» и рядом с ней другая «Скупка ценных вещей и старины». Я зашёл в двери и тут же поймал на себе взгляд лысеющего хозяина заведения. «Подачки не жди любезный» – сразу сказал он своими взглядом.

– Ну неужели у меня такой плохой вид, – посетовал я с порога неведомо кому. – Я не за этим. Монетку разменяешь? – порывшись в кармане, я извлёк несколько серебряных платеартов, искренне удивляясь, что они оттуда при всех приключениях ещё не пропали по дороге, как это часто бывает с монетами.

– Новодел? – тут же приковали его внимание звонкие чеканные монеты, едва они запрыгали по стеклу его стола-витрины, затмевая собой образцы других древних экземпляров денежных средств, канувших давно в историю.

– Ни в коем случае. Оригинал. Средние века, – стал я вспоминать забытый для меня язык понятных образов.

– Старина натуральная, – присмотрелся он в ювелирную лупу. – Сохран великолепный. Копанина что-ли? Хотя нет. Больше кладом пахнет.

– Да. Из Европы, – с важностью в голосе сказал я.

– Оно и видно, – ещё раз глянул он на меня, всего измазанного землёй в том числе. – Сколько хотите за все? Уважаемый.

– Полную цену.

– Больше того что есть в кассе не дам, – я дождался пока он вынул все бумажные носители ценности и посчитав их положил передо мной.

– Я хочу, как минимум в пять раз больше.

– Ладно. Вижу, вы разбираетесь в цене вопроса, – он усмехнулся моему виду ещё раз. – Дам втрое, – я грозно нахмурился. – Ладно, в пять раз больше. Но только при условии, он достал из кармана пачку ровно уложенных бумажек и отсчитал при мне сумму. – Что вы принесёте в следующий раз, их опять мне.

– Годится, – смягчился я для виду.

– Ну, по рукам, – быстро сгрёб он монеты в коробочку.

Я уже собрался уходить, засунув во внутренний карман все ровно собранные бумажки, как он обратился ко мне опять.

– Так что это такое? На англосаксов не похоже. Германцы – тоже нет. Скандинавы начальных веков что-ли? – его точно осенило. – Только какие-то уж очень вычурные, а с другой стороны чеканка явно дворцовая, но при этом незатейливая.

– Они самые, – поспешил покинуть я заведение. – Подозревая, что неопознанные монеты будут стоить не то в десять, а не то и в сто раз дороже. Если он об этом догадается сам. Но долго торговаться не хотел. Тем более я был здесь не за этим.

Глава 2. Новый вид

В общем, я подумал, что особо теперь никуда спешить не стоит. Оттого моя беглая поступь стала приходить в спокойное размеренное движение. Есть ли великий сакральный смысл гнаться за тем, кто сам не знает за кем гонится, да к тому же в месте, совершенно мне не знакомом. Но идти в обратном направлении я тоже не стал. Так как возвращаться в прошлое уже нет смысла. Оно безвозвратно уходило от меня, быстрее чем я успевал сообразить, что неплохо бы было в него вернуться опять.

Я оказался на удачной улице. Она была сплошь покрыта мостовой не то из камня, не то из металлокерамических элементов, впрочем не исключающих и естественный камень. Я сразу подумал о Стрисадисе, там были аналогичные покрытия, правда не такие ровные, а больше съеденные временем, и истоптанные вековыми колесницами и запряжёнными в них лошадьми со звонкими копытцами. Ну вот, не успел ещё более часа пробыть в новом – старом для себя мире, как уже скучаю по дому. Но где наш дом, как не там где мы счастливы.

За этими мыслями я был привлечён стеклянными витринами до самого тротуара, с лёгкой оборочкой по низу, чтобы не упираться в саму мостовую. Пройдя все женские выставочные модели, я наконец увидел и мужские. Найдя самую симпатичную витрину и не броскую вывеску на каком-то не здешнем языке, я прошёл к её входу.

– Здравствуйте! – встретила меня оживлённая и вежливая девушка, едва я переступил вход и учуял её тонкий сладкий парфюм. – Чем я могу вам помочь?

– Добрый день, уважаемая, – я сделал подобие поклона, чем кажется в купе с моим мягким и добрым голосом, окончательно развеял её тревожно вскинутые брови. – Я бы хотел одеться в вашем заведении, так чтобы вы не смутились и при этом подсказали мне как выйти из того неприятного положения в которое я успел войти по независящим от меня ранее причинам, – после короткой паузы, я на всякий случай достал одну купюру и хотел её вручить ей, чтобы показать окончательно свою адекватность и серьёзное намерение быть покупателем, а не вводить ни её ни кого другого в затруднительное положение.

– Этого не нужно, – смягчилась теперь она и сразу расслабилась, теряя последние тревожные мысли. – Сейчас, когда выйдите от нас и пойдёте направо, поверните в проулок. Там есть хорошая служба по стирке вещей. Там же сможете принять душ и после я буду вас ждать здесь.

– Хорошо, – я убрал ценную бумажку. – Тогда вскоре ждите меня здесь, – я ещё раз бегло прошёлся взглядом по всем полкам вешалам и столам, убеждаясь в наличии подходящего камуфляжа.

Служба стирки вещей с названием «Прачечная», оказалась более лояльной. Девушка явно более простого склада и манер, быстро показала мне комнату в которой я смогу сбросить с себя лишние вещи и принять душ, пока она всё заберёт и отправит на стирку в единственную большую стиральную машину, пустеющую как раз по видимому для меня, так как все остальные тихо но дружно вращали большое количество разных цветных вещей. Заодно она выдала мне заранее серый халат, в котором мне полагалось дожидаться после душа, моих вещей из стирки и простые одноразовые серые тапочки с лицами и ушками овечек.

Я решил на всякий случай сразу достать платёжные средства, и она тут же взяла купюру, положила в карман и последовала меня проводить. Показывая мои временные апартаменты. Сгрузив все ценные вещи в отдельный шкаф с замком, я запер его и бросил свой самохват и сапоги в большую корзину. Захватив с собой ключ в душевую, вскоре через мутное стекло я заметил, как силуэт девушки в белом вновь зашёл и укатил корзину с моими вещами.

Невероятно мощные струи горячей воды, которой я сначала чуть не обжёгся мгновенно стали смывать с меня просто толщу грязи, пыли и песка, наполняя всё дно из белой плитки чёрными лужами, уходящими тёмными потоками в слив у стены. Как следует размокнув от кипятка, я взял там же небольшую мочалку и пробежался ей как следует по всему телу с мылом, а затем ещё раз пока не почувствовал безупречную чистоту на уровне каждой клеточки и пор кожи. Пакли тоже размокли и я их нещадно намылил, понимая, что это лучшая альтернатива «ничему».