В зале стало на порядок шумнее, когда Кай и Остин одновременно вошли в помещение. Перекинувшись несколькими будничными фразами, парни разошлись. Соммерс упорхнул искать ненаглядного Гарри, с которым у него были «возвышенные» отношения вроде как, Рори не особо понимал.

Андерсон же, не утруждая себя приветствием, грузно упал на диван рядом с Рори, закидывая ноги на столик и скрещивая руки на груди.

Он никогда не садился так, чтобы человек оказывался слева от него, только справа. Да и в принципе выглядел ужасно злобным, по скромному мнению Рори, который в своих один-в-один похожих глазах такого гнева и пустой ярости никогда не видел.

Даже пересмотрев сотни фильмов за свою недолгую жизнь, Монахен не видел такого отчаянного в своей ненависти ко всему окружающему человека. И даже если на экране и появлялся настолько же озлобленный герой — то он был лишь искусной игрой актеров, а вот Кай — ярость во плоти, особенно сильно он проявлял свои ужасные качества в компании Ксавье.

Что они не поделили — загадка для Рори.

Действительно смущали отношения между Каем и Остином, Рори несколько раз заставал их во время задушевных бесед о прошлом-настоящем-будущем, которого у них теперь нет.

Андерсон тихо так, чуть надрываясь, высказывал Остину в рукав все, что боялся сказать при жизни или не хотел показывать другим. Соммерс же выслушивал, покорно давая устроиться рядом и поглаживая по синим спутавшимся волосам, которые, на удивление, Кай мыл достаточно часто.

Несколько минут в столовой стоит гробовая тишина, Рори даже сомневается, что Кай дышит, сидя рядом.

— Тебе больно? — Низкий хриплый голос сначала пугает Рори, он чуть дергается, оборачиваясь. Кай смотрит внимательно через спутанные пряди, чуть прищурившись и наклонив голову.

— Т-Ты мне? — Рори немного удивлен, что с ним заговорили, но только немного.

— Конечно, мы же тут одни… — Андерсон чуть удивленно хмурится, кивает на живот Монахену, молча повторяя свой вопрос.

— Скорее нет, чем да… Просто доставляет дискомфорт, боюсь порвать швы… — Рори вздыхает, поправляя плед.

— Я тебя понимаю… Салли и мне помогла с раной, но швы разошлись, а мне стыдно просить ее зашивать снова…

— Тебе… Стыдно? — Брови Рори удивленно подскакивают, лицо чуть вытягивается. Кай недружелюбно сверкает правым глазом. Он несколько раз сжимает и разжимает кулаки, Рори на секунду испугался, ведь убежать не сможет.

Андерсон вздыхает и поднимается с дивана, быстро удаляясь во двор. Рори даже не успевает ничего сказать, все еще переваривая полученную информацию. Парень не думал, что кто-то вроде Кая мог смущаться простыми просьбами, мог пренебрегать своим комфортом, лишь бы не показаться слабым? Просто смешно…

========== Ночные кошмары ==========

Комментарий к Ночные кошмары

tw! Насилие.

пост Роанок; Рори/Одри

Флэшбек, связанный с основной сюжетной линией

Каждая ночь в наполненном призраками доме преследует Рори ужасными сновидениями.

Сначала это были вроде как даже обычные сны, темные комнаты дома Роанок, медсестры-убийцы в своей белой форме.

Они тянули свои обезображенные руки к нему и тянули, вниз-вниз-вниз, пока Рори не проваливался в бесконечную тьму.

Через какое-то время в его сны проникли другие призраки Роанока, стараясь свести Монахена с ума, доводили до состояния, когда засыпать в принципе не хотелось, но организм всегда брал свое.

Трое мерзотных охотников с разорванными лицами тянули Рори за руки, пока не вырывали с мясом, принося оглушающую боль, и не менее отвратительно смеялись, один даже умудрился пройтись языком по уху Рори, раздирая нежную кожу щеки крепкой щетиной. И нет, рыжий не просыпался сразу же, словно кто-то не хотел заканчивать пытки, охотники издевались и подтрунивали, махали оторванными конечностями перед лицом, травили анекдоты. Их ужасные лица изуродованы до неузнаваемости, булькали органы в рваных ранах.

До невозможности тошно стало, когда один из коренастых мужиков решил попробовать руку Рори на вкус, и парень почувствовал эту разрывающую боль, кривые зубы впились в кожу, отрывая с чавкающим звуком кусок мяса и Монахен завизжал, наконец-то просыпаясь.

В доме с кучей призраков у каждого были свои тараканы — Рори с ужасным трепетом относился к таблеткам, которые принимал перед сном, так что прятал поглубже в комнате, проверял закрытую дверь в своей спальне всегда дважды, плотно зашторивал окна.

В одну из ночей Рори посетил особенный сон.

Это была их с Одри свадьба, такая же прекрасная какой он ее помнил. Девушка сияла, смотря на жениха, а Рори видел себя со стороны, беззаботно улыбающегося и по-настоящему счастливого.

Печальный призрак на секунду моргнул и все вокруг поменялось. До скрипа в зубах знакомый особняк Северной Каролины, время съемок «Мой ночной кошмар в Роаноке». Рори снова видит себя и Одри, парень как раз закончил сниматься в одной из сцен, где появлялся Эдвард Филипп Мотт.

Честно, Рори считал свой костюм до ужаса неудобным и смешным, шутил про напомаживание сосков и притворно-злобно ходил кругами вокруг, пытаясь напугать жену, на что Одри отмахивалась, задорно смеясь.

— Рори-и-и, ну не сейчас же, — Девушка пытается оттолкнуть Монахена, но тот все равно ее обнимает прямо в своем костюме и зацеловывает, где-то на фоне злобно жужжат костюмеры и визажисты, но к паре не подходят.

Призрак чувствует ужасную тоску, оседающую в груди горьким пеплом утраты. Что сейчас с Одри? Жива ли она?

— Рори! — Родной голос, полный животного испуга, отдает звоном в ушах и Монахен резко оборачивается. Картинка перед глазами смазывается, солнечное место съемок меняется на глухой ночной лес.

Рори цепенеет, видя собственное разодранное тело повисшим на ветках дерева и жену, которая стоит в ступоре, а Моне Тумессими пытается достучаться до нее. Шорохи в чаще говорят только о том, что девушки здесь не одни и сцена плывет перед глазами, когда их хватает семейство каннибалов.

— Одри! — Рори кидается в исчезающий мираж, но вместо руки жены хватает лишь воздух и падает в бесконечную пустоту.

Неизвестно, сколько он летел в никуда, по ощущениям бесконечно долго, пока наконец не упал на мягкий диван. Рори быстро и неглубоко дышал, пытаясь понять, что вокруг происходит. Чьи-то мягкие руки сзади обняли за плечи, чуть поглаживая и успокаивая подсознание, Рори даже немного расслабился, вздыхая:

— Одри?

— Конечно нет, глупенький, — Глухой и бархатистый голос резко ударил по ушам и Рори мгновенно очнулся, дергаясь. Монахен резко подался вперед, но руки сомкнулись и шея оказалась в сильном, но аккуратном захвате.

— Ну же, Рори, не бойся, — Собственный голос звучал ужасно непривычно. Рори снова попытался выбраться, но хват у Эдварда был действительно сильным, Монахен так бы никогда не смог, — Я не причиню тебе вреда, мы же один человек.

Рори поднимает голову, настороженно заглядывая в глаза Мотту.

— Она мучает тебя и после смерти, но со мной ты будешь в безопасности, я обещаю.

Мучает? Одри?..

— Конечно, а кто, если не она? — Рори в недоумении открывает рот, но ничего не говорит, немигающим взглядом изучая до ужаса белое лицо своего двойника.

Действительно, в погоне за призрачным счастьем Рори видел в Одри идеал, которым она не была. Мнительная, сумбурная, порой она вела себя отвратительно мерзко по отношению к другим, собственная гордыня застилала глаза и девушка видела только себя и свои амбиции.

Действительно, с этой женщиной Рори изменился, стал под стать ей.

Язвительно смеющийся другим в лицо, по-змеиному ловко орудующий злостными шутками, презрительно искрящийся злорадством под влиянием собственной новоиспеченной известности. И все это под опекой и поощрением Одри.

Стоило ли оно того, любить, отдавая всего себя и быть отравленным чужим эгоцентризмом?

Эдвард поглаживает шею Рори большим пальцем и тот чувствует себя ужасно непривычно, потому что это движение доставляет умиротворение. Действительно, Одри не была его отдушиной, она была энергетическим вампиром, забирая себе все самое хорошее из мужа, в присутствии жены Рори был невыносим для других, а Одри сияла, словно ангел.