– Саш!

Кричал не Антон – Игорь, сидевший справа от Мещерского. Толкнув дверь, выскочил, неся впереди себя огромный букет ярких гербер. Подойдя, сунул цветы мне в руки, щелкнул каблуками и исчез. Вместе с Тохой и его машиной.

Вот это я понимаю! Тщательно спланированная операция.

Поймав себя на том, что по-прежнему улыбаюсь, посмотрела на наблюдавших за всем происходящим парней.

Показав язык – выглядели парни обескураженными, прижала букет к груди и направилась к академии.

Будем считать, что день задался. А что будет дальше…

Загадывать не стоило. Стоило просто жить!

А цветы… Цветы я отдам Людмиле Викторовне. Они, конечно, красивые, но я любила другие.

В нашей группе двадцать два человека. Парней шестнадцать, но у большинства дар средний или даже немного ниже. Этому есть объяснение. Тем, кто посильнее, прямая дорога в полковые целители. Там и статус другой, и возможности. Империя благосклонна к погонам.

А еще среди них был Иван Струпынин, двоюродный брат Антона. Как говорится, неожиданная встреча.

Девушек – шесть. С тремя из них мы вместе сдавали экзамены на первом потоке. Подружиться – не подружились, но хотя бы знали друг друга по именам. Есть на что опереться.

– …Теперь о практических занятиях.

Приветственная речь ректора была короткой. Несколько слов об истории академии. О том, что отныне уже нам предстояло продолжать летопись славных дел ее студентов и выпускников. О мастерстве преподавателей и наставников. Ну и о базе, на которой предстояло оттачивать свой дар.

Академия готовила специалистов по четырем направлениям: целительское, прикладное, бытовое и теоретическое.

И если с первыми тремя все понятно: целители лечили, прикладники выпускались как маги-инженеры в разных областях, бытовики работали со всем, что облегчало повседневную жизнь, – то с теоретиками ситуация выглядела значительно интереснее.

Именно они двигали вперед магическую науку. Изучая ее законы, открывали новые области применения и описывали основы, позволявшие создавать более эффективные магемы.

Звучало, конечно, красиво, но по факту многие из выпускников этого факультета затем преподавали в лицеях или других учебных заведениях, где проходила начальная подготовка одаренных.

В академии в этом году таких было сто сорок человек. И практически все – парни.

Как сказала одна из моих новых знакомых, Аня Филоненко, кто не хочет работать руками – идет думать головой.

Так это или не так…

Наш преподаватель в лицее был умельцем на все руки. Пусть и имел слабенький дар.

– Расписание все видели. С завтрашнего дня у вас начинается блок подготовки младшего медицинского персонала. Проще сказать, санитара.

– А зачем это нам? – приподняв руку, поинтересовался один из парней, сидевший рядом со Струпыниным.

– Представьтесь, пожалуйста, – без малейшего намека на неудовольствие попросила Людмила Викторовна. – Чтобы все знали наших героев.

– Виктор Бабичев к вашим услугам, – поднявшись, склонил он голову.

– Внучок князя Бабичева, – чуть слышно прошептала Аня. – Тот еще тип.

Я кивнула, давая понять, что приняла к сведению. А сама попыталась вспомнить – откуда знакома фамилия? И ведь слышала, но, скорее всего, это случилось достаточно давно, чтобы благополучно забыть. Да и контекст… Когда разговор важный, каждое слово впечатывается в память.

– Что ж, господин Бабичев, объясняю. – Выйдя из-за кафедры, Людмила Викторовна направилась к окну. Подошла. Остановившись, посмотрела вниз.

Аудитория находилась на втором этаже. Там же, где и кафедра практического целительства.

Не знаю, как выглядят учебные помещения в университете, но в академии все оказалось по высшему уровню. Красиво, чисто и удобно.

– Так вот, – развернувшись, продолжила она с той же улыбкой, – хоть вы в детстве и освоили в совершенстве горшок, вряд ли данный навык поможет справиться с уткой, судном или мочеприемником. А без этого, – она развела руками, – в целительстве никуда. Представьте себе богатого, но абсолютно беспомощного пациента, к которому в связи с его пограничным состоянием нельзя подпустить даже опытную сиделку. Вот и пригодятся навыки санитара. Захочет ваш пациент помочиться, а вы тут как тут.

Кто засмеялся первым, я не заметила, но спустя несколько секунд хохотали все. Включая Бабичева. Сноб не сноб, но на шутки он не обижался.

– А так как этому мифическому пациенту, скорее всего, потребуется не только утка, но и капельница, – дождавшись, когда мы успокоимся, продолжила Людмила Викторовна, – освоив навыки младшего медицинского персонала, вы перейдете к следующему этапу собственной эволюции – обучению на квалификацию медицинской сестры.

– Или брата, – вновь подал голос Бабичев.

– И брата – тоже, – прежде чем вернуться к кафедре, благожелательно кивнула Людмила Викторовна. – От практических занятий по дисциплинам освобождены: Иван Струпынин, Анна Филоненко и Александра Салтыкова.

– А это еще почему? – подал голос другой парень.

Кому-то больше всех надо?!

– Потому что эти трое прислушались к рекомендациям для поступающих на целительский факультет нашей академии и отработали положенные часы до начала учебного года. О чем у них имеются соответствующие документы, подписанные руководителями тех медицинских учреждений, где они проходили подготовку.

– А что они будут делать, пока мы будем осваивать утку, судно и мочеприемник? – не сдался Бабичев.

– А они в это время, – продолжая сохранять удивительную невозмутимость, посмотрела на Бабичева Людмила Викторовна, – будут заниматься на кафедре медицины катастроф.

– Так это же третий курс? – Виктор явно не собирался отступать.

– А вам завидно? – чуть склонила голову к плечу Людмила Викторовна.

Выглядела она сегодня великолепно. Не зря профессор хмурился, глядя ей вслед. Догадывался, что не одно мужское сердце при виде ее забьется сильнее.

– Есть немного, – с некоторым вызовом сознался тот. – Я, может, тоже хочу.

– Для вас – по субботам, с девяти до пятнадцати, – кивнула Людмила Викторовна. – Аудитория триста один в нашем корпусе.

Мы с Анной понимающе переглянулись. Это же надо было так ловко поймать в изящно расставленные сети. Вариантов отказаться у Бабичева не было – до потери репутации недотягивало, но все равно пятно. А за ним подтянутся и другие. Потому как не просто факультатив, а с третьим курсом.

А это уже серьезно. По-взрослому.

– Раз возражений нет, невыясненным остался последний момент, – сменила тему Людмила Викторовна. – Кто из вас был в морге?

Первой руку подняла Анна. Затем Иван. Потом я. Затем еще четверо. И среди них Бабичев.

– Прекрасно! – Людмила Викторовна сделала пометки в журнале. – Будете старшими в тройках. И если ко мне вопросов нет…

Вопросов не было. Были эмоции. И даже больше, чем хотелось.

– Эй, подожди! – ухватили меня за плечо, когда я была на полпути к стоянке.

– Руки убрал! – огрызнулась я, остановившись.

Пусть скажет спасибо, что узнала по голосу, а то не обошлось бы без отработки приемов освобождения от захватов, которым учили Андрей с Ревазом.

– Убрал, убрал! – не стал нарываться Бабичев, опуская руку. Обойдя, встал напротив, преграждая путь. – Ты из каких Салтыковых?

– А что, в вашем роду этикету не обучают? – неприязненно посмотрела я на Виктора.

Там, в аудитории, он вел себя хоть и несколько вызывающе, но все-таки в рамках приличий. Сейчас же его поведение граничило с оскорблением.

– Да ладно, – вроде как улыбнулся он. – Ты же из провинции?

– Это позволяет тебе вести себя по-хамски? – уточнила я, заметив появление у выхода пары знакомых лиц.

– Слушай, детка… – подался ко мне Бабичев.

– Какие люди!.. – насмешливо протянул подошедший вместе с Игорем Трубецкой.

Бабичев оглянулся.

– Саш, – предложил мне руку Игорь, – тут без тебя разберутся.

Я кивнула, ухватилась за подставленный локоть. Конечно, и сама могла за себя постоять, но знать, что есть кому тебя защитить, для девушки очень приятно.