– Что это?! – холодно чеканит, сфокусировав взгляд на двух полосках на тесте для беременности. – Рора! Чёрт!

– Беременность это, Марк Алимович, – говорю, трясясь от страха, стараясь не выдавать панику.

Он точно меня сейчас уволит. Я стану тринадцатой за этот месяц беременной сотрудницей в офисе.

Уволит и даже не извинится. Вообще-то это он меня… оплодотворил. Из-за него я ближайшие восемь месяц от токсикоза умирать буду. Из-за него мой идеальный живот превратится в шарик.

– Ясно, – поджимает недовольно губы. – Завтра же напишешь заявление об увольнении. Точнее, об окончании испытательного срока. Мне декретницы не нужны, и я тебе об этом вчера сказал! Тем более такие, как ты.

– Нет, – делаю шаг вперёд, уменьшая расстояние между нами. – По закону… и вообще, Алим…

– Да мне плевать на закон! На тебя, твою беременность и твои слова! Работать ты здесь не будешь, несмотря даже на то, что тебя сюда пристроил мой отец, – нагло ухмыляется, а затем произносит:

– Ты думаешь, что я забыл о том, что сделала твоя семейка с моей матерью? Думаешь, что я пожалею тебя из-за какого-то там ребёнка?

– Но это твой ребёнок!

– Не неси чушь! – рявкает так громко, что стены сотрясаются. – Мы с тобой… – начинает, но замолкает, когда до него доходит. Или не доходит…

Он вообще когда-нибудь осознает, что тот вкуснейший завтрак с утра я ему не просто так принесла в кровать.

И пусть целоваться я не полезла и соблюдала правила приличия, но это блин не значит, что, между нами, ничего не было.

– Рора… – угрожающе тянет и медленной походкой наступает на меня. – Я тебя сейчас…

– Р-расцелуешь? – предлагаю, отступая.

– Неа… – мотает головой. – Беги!

Аурора

С гулко стучащим сердцем выхожу из такси, неотрывно глядя на огромный дом, огороженный высоким забором. Но даже через него виден третий этаж и крыша «дворца».

Дядя всегда любил жить с пафосом и шиком. Любил огромные дома и вычурность, идеально подходящую этому творцу женской обуви.

По правде говоря, я думала, что его молодая жена немного подкорректирует его вкусы, но, видимо, изменить это не под силу даже ей. Хотя она могла наоборот заразиться от него.

Подойдя к воротам, нажимаю на звонок домофона, рассчитывая на то, что Алим меня узнает и впустит в дом. Дальше, конечно, последует тысяча вопросов, но главное лишь то, что я сбежала от родных и им больше не добраться ни до меня, ни до моей жизни. Не внести свои правила и условия в мою судьбу.

– Добрый день! – приветствует меня незнакомый мужской голос. – Я вас слушаю!

Боже! Я что, перепутала адрес?

Но в интернете был именно этот адрес и дом очень похож на тот, что был на фотографиях с интервью Алима Лапина.

– Добрый день! Скажите, а Алим Лапин здесь живёт? – интересуюсь на ломанном русском.

Хоть я и практиковалась, и часто болтала по телефону на этом языке со своим русскоязычным другом, говорю я ещё на этом языке плоховато. Я бы сказала, как ребёнок, который умеет уже говорить, но окружающие его всё равно не понимают.

– Да, – отвечает мужчина и молчит.

– Я к нему, – оповещаю мужчину, криво улыбнувшись. – Скажите, что Аурора хочет его видеть! Аурора из Франции! Его племянница!

Мне волнительно! А что, если дядя решит меня не впускать? Что, если после истории с моей тётей он больше видеть меня не хочет? И тогда его слова на парковке были так… сказаны из вежливости?

– Подождите минуту, Аурора, – голос сменяется на более мягкий и приятный. – Я предупрежу господина о вашем визите, – просит он и впервые за последние два дня у меня появляется надежда, что не всё потеряно. И, возможно, я здесь выживу. Буду счастлива и свободна, как всегда мечтала. Сама буду решать, что делать и когда. За кого выходить замуж, кого любить и кого ненавидеть.

Ворота открываются и меня приглашают войти характерным щелчком отъезжающей двери. Благодарно приседаю в книксене перед камерой. Далее, быстро подхватив чемодан, стараюсь как можно скорее скрыться за высоким забором, где меня точно уже не схватит мой сумасшедший жених, его семейка и мой отчим.

– Аурора! – восклицает дядя, выскочив из дома и направившись ко мне. – Какой сюрприз! Ты какими судьбами здесь, родная? – говорит с широкой и приветливой улыбкой.

– Ну ты же приглашал, – мнусь, чувствуя себя неловко оттого, что как снег на голову свалилась.

Но больше не к кому было податься. Дима – мой друг. Он сейчас вместе со всей семьёй и родными в путешествие уехал. Поэтому и поехала к бывшему мужу моей тёти, который очень и очень добрый и всегда готов принять и помочь.

По крайней мере, я надеюсь, что он таким и остался. И его слова о том, что я всегда останусь для него близким человеком, не были пустышкой.

– Приглашал, – подтверждает и заключает в свои крепкие, но недолгие объятия. – Какая большая стала! Столько мы с тобой не виделись? Три года? Да?

– Больше, – киваю, полностью расслабляясь. Мне здесь рады несмотря ни на что. – Четыре года.

– Как же ты выросла! Как изменилась! – крутит меня в разные стороны, рассматривая. – Красавица! Настоящая красавица!

– Спасибо, – пожимаю плечами, смущаясь от его комплиментов. – Я не помешала? – указываю на ложку в его руке.

– Нет! Мы тройняшек сейчас кормим! Пошли! Иначе без третьего кормильца случится катастрофа! – восклицает и, свободной рукой схватив мой чемодан, затаскивает его в дом. Оставляет у лестницы, а меня приглашает идти с ним дальше в столовую.

– Красивый дом, – произношу, с восторгом рассматривая всё вокруг. То и дело натыкаясь на детские игрушки, явно разбросанные его дочерьми и сыном.

– Спасибо! – дядя подбирает с полу детальку от конструктора. – Мы его уже таким купили! Почти ничего не меняли. Ты, кстати, чего не предупредила, что приедешь? Я бы встретил или водителя прислал, – ругается на меня.

– Да я спонтанно, – оправдываюсь. – В одну секунду решила, что приехать хочу. В интернете адрес твой нашла. И вот я здесь!

– А, ну ясно, – тянет и идёт дальше, но почти у самого входа в столовую останавливается, почувствовав неладное. – Случилось что-то? Мама? Розали?

– Про тётю не знаю. Она уехала тогда с женихом, и мы больше не слышали о ней. Обиделась на маму, что она тогда показания против неё дала, – вспоминаю и напоминаю о том, что моя тётя сделала в прошлом Алима.

Я была ещё тогда не очень взрослой и не очень умной. Меня мало посвящали в подробности, но тётю обвиняли в нанесении телесных повреждений и даже убийстве одной, но последнее не подтвердилось.

– Да я сам этого не ожидал, что твоя мама пойдёт против сестры, – заговаривает Алим. – Если бы тогда не её показания, то вообще бы дело развалили, а так… Спасибо ей! Розали хоть что-то получила.

Я тётю свою очень любила, но даже по мне она очень мало получила. Она творила безумства. Но в суде её признали психически невменяемой. Назначили лечение в лечебнице и отпустили.

– А вообще… – собираюсь с духом. – Я из дому сбежала. Отчим решил меня замуж выдать за сына своего друга. Продать меня его мерзкому сынишке взамен на то, что тот ему как-то долг простит. Их даже не смутило то, что у меня якобы парень был. Конечно, тот смылся почти сразу же, но ведь я была несвободна.

– Тебя замуж выдать хотели насильно? – переспрашивает дядя. – И когда это?

– Вчера, – отвожу взгляд, чувствуя подступающие слёзы. – Я сбежала с собственной свадьбы, дядь! И мне помощь нужна! Я не хочу обратно! Отчим меня убьёт! А жених меня… того самого…

– Не плачь! Решим твои проблемы, сбежавшая невеста, – обещает он. – В чемодане-то не свадебное платье?

– Нет, – мотаю головой. – Там одежда и документы! Хочу новую жизнь начать! Я у тебя совсем немного поживу, потом к другу поеду. Он просто сейчас за границей, – тараторю. – Я и работать пойду! Я же институт дизайна закончила! Модельер я теперь!