Андрей так близко ко мне, что на краткий миг словно возвращаюсь в те времена, когда мы были счастливы. Его нежное дыхание по коже будит во мне желание и обещает наслаждение. Растворяюсь в ощущениях и мне это безрассудно нравится. Внезапно ловлю себя на мысли, что безумно хочу к нему прикоснуться и утонуть в объятьях. И мне становится стыдно за свои желания. Ведь это неправильно, так не должно быть, но разум отказывается меня слушать. Он словно смеется над моею глупостью.

– Я помогу тебе с полотенцем? А то ты вся так и сидишь запачканная в вине, – его морские глаза сверкают и, не дожидаясь ответа, он начинает медленно стягивать с меня полотенце.

Тело становится податливым и не думает противиться. В миг остаюсь сидеть перед ним нагишом. Соски твердеют от переполняющего меня возбуждения, и я невольно прикрываю грудь ладонями. Андрей смотрит на меня не отрываясь, и комнату заполняет градус сексуального напряжения между нами. Его губы совсем близко ко мне, что кажется ещё чуть-чуть и прикоснутся к моим. Комната становится тесной, расстояние между нами сокращается до каких-то жалких миллиметров, а воздуха в лёгких так мало, что тяжело дышать. Перед глазами всё расплывается, становится неважным, и я вижу только его томные глаза с лёгким прищуром и чувственные губы, которые манят. Он опасно красив. Его лёгкий древесный шлейф витает в воздухе. Я чувствую то, что заставляет сердце биться быстрее. Хочу прильнуть к его пленительным губам и закружиться в страсти, которая меня переполняет и бьёт через край. В вихре, который подхватывает и несёт далеко. Желаю прикоснуться к нему влажными губами, закричать от удовольствия, которое проходит током по телу, потерять голову от переизбытка чувств.

Глаза невольно закрываются, а губы приоткрываются ему навстречу, но Андрей вместо поцелуя отстраняется, по его губам пробегает еле заметная улыбка. Он что, издевается надо мной? Или играет? Не проронив ни слова, он закидывает полотенце на близлежащую тумбу и, с шумом выдохнув, открывает шкаф с одеждой. Остаюсь сидеть в недоумении и смятении, наблюдая за его машинальными действиями. Мой пыл охлаждается и щёки заливает краска за то, что я уже была готова отдаться ему, оставив голову где-то далеко. О чём я вообще думаю?!

– Это совсем не то, что ты хочешь сейчас сделать, – его голос звучит обрывисто, точно чужой. – Ты просто в отчаянии и хочешь поддержки, но таким образом мы не решим проблемы, а лишь усугубим её, – Андрей достаёт из шкафа синюю платье-рубашку на свой вкус и предлагает мне. – Это подойдёт?

– Да, вполне, – сглотнув все слова, которые хотелось бы ему сказать, отвечаю я.

Тело точно струна, напряжено до предела, а мысль, что на мне платье, под которым нет ничего, возбуждает, а его присутствие рядом разжигает лишь во мне огонь. Чувствую его кожей, он так рядом, но в то же время так далеко и не думает ко мне прикасаться. А мне так хотелось бы его ласк! Мучительно, безумно, неистово! Вновь почувствовать его сильные руки на своём теле и окунуться в те сладкие грёзы, которые сводили меня с ума. Возможно, Андрей прав и на меня просто нахлынула волна безумия и мне нужно успокоиться. Только как отвлечься и успокоиться рядом с ним?

– Ты мне хоть покажешь фотографию нашего сына? – нарушает тишину Андрей, прервав поток моих нескончаемых мыслей и мечтаний.

– Да, конечно, – тянусь к телефону, в то время как он наблюдает за каждым моим движением стоя неподалеку. – Вот, смотри, Рома очень похож на тебя. Протягиваю ему телефон и наши руки на секунду соприкасаются. Опускаю в смущении глаза и робко ему улыбаюсь.

– А мне кажется, что больше на тебя, – замечает он и внимательно всматривается в фотографию, а я слежу за его длинными опущенными ресницами.

– Не знаю, возможно, – слегка пожимаю плечами и смеюсь. Чувствую, как ситуация слегка разрядилась. – Что ты думаешь теперь делать? – смотрю на него серьёзно, потому что знаю наверняка, что не просто так он появился, спустя столько времени.

– Всё, что нужно было сделать, я уже сделал. Теперь достаточно лишь одного звонка, чтобы обезвредить моих недоброжелателей. Скоро их ждёт развязка, – процеживает он сквозь зубы и его глаза вспыхивают яростью.

– Ты не исправим! И, как всегда, играешь в опасные игры.

– Кто не рискует, тот не пьёт шампанского, а я обязательно хочу его выпить, когда всё то, что принадлежит мне, вернётся обратно. Чужое мне не надо, а своё я возьму, чьим бы оно не было, – Андрей останавливает на мне долгий задумчивый взгляд, а затем вполголоса добавляет. – Хочу выпить его с тобой.

– Со мной? – удивляюсь его уверенности.

– Да, с тобой. Ты помнишь, как мы пили шампанское из горла под ночным звёздным небом? Ты смеялась громче всех и ловила снежинки ртом. – Я невольно отворачиваюсь, потому что воспоминания, какими бы наивными не были, колют мне сердце тонким острым ножом. – Ты счастлива в своей новой жизни?

– Да, – отвечаю на автомате, -я живу спокойную, размеренную жизнь, наслаждаясь семейным счастьем. Почему ты спрашиваешь?

– Мне интересно. И тебе это нравится? – в его голосе сквозит разочарование, даже неприязнь.

– Да, Андрей, мне это нравится, – я не дам ему засомневаться в моих словах, как бы ему не хотелось. Он печально ухмыляется и кивает.

– Просто на тебя это так не похоже, – протягивает Андрей, словно ожидая подтверждения.

– Всё поменялось. Прошло много времени и теперь всё по-другому. Расскажи мне лучше о себе, – спрашиваю наспех я, не дав задать ему очередной вопрос, который застанет меня врасплох.

– А я всё также. Иногда мне кажется, что время в моём случае остановилось, – он слегка улыбается и откидывает непослушные волосы со лба, и в этот момент мне тоже так начинает казаться: передо мной стоит всё тот же моложавый Андрей, с которым я познакомилась восемь лет назад. – Я хотел бы познакомиться с сыном. Ты расскажешь мне больше о нём? – внезапно спрашивает он, встречаясь со мной взглядом.

– Ты же понимаешь, что у меня теперь другая жизнь, семья. Как ты себе это представляешь?

– Конечно понимаю, кошечка, я ни на что и не претендую. Я лишь хочу увидеть сына, что в этом такого? Когда приеду в Испанию, мы встретимся. Ты даже можешь не говорить мужу, он ни о чём не узнает, если проблема в этом. Я действительно не собираюсь рушить твоё счастье, можешь быть спокойна.

– Хорошо, если ты мне обещаешь, что будет так, то возможно мы устроим эту встречу, – неоднозначно отвечаю я. Что-то обещать сейчас я просто не готова.

– Обещаю, -не колеблясь отвечает он и снова садится рядом, поправляет мой выбившийся локон за ухо. От его прикосновений опять бросает в жар, даже от таких невинных.

– Ты очень красивая, – его глаза цвета неба улыбаются, взгляд расслаблен и нежен, – а с годами стала только краше. Ты помнишь, как мы с тобой познакомились, когда ты была совсем юной и приехала покорять Москву? Молодая девушка, полная решимости, энергии и амбиций, готовая на риски и не остановится ни перед чем. А теперь ты совсем другая, умиротворённая, как персидская кошка, даже взгляд твой поменялся, повзрослел, стал более строгим что ли… Но ты вся та же Алика, моя длинноногая лань, – заканчивает он, взяв мою ладонь в свою.

Конечно, я всё помню. Как бы я не пыталась его забыть, у меня не получалось. Он – моя давняя история, когда я только начинала пробовать жизнь на кончике языка. Хочу ему ответить, что я вообще-то больше не его, как в этот момент мой телефон заливается медленной мелодией. Не сразу могу понять откуда доносится звонок, находясь всё ещё под магнетизмом его слов.

– Тебе звонят, – возвращает меня в реальность Андрей, повернув голову в сторону разрывающего телефона на прикроватной тумбе.

– Ах, да, – лепечу в ответ, убирая его руку.

На экране подпрыгивает от нетерпения имя мужа. Ну конечно, уже практически ночь, а я ему даже и не позвонила, чтобы узнать, как они и рассказать об удачной сделке. Какая же я жена и мать после этого? Меня накрывает чувством вины. Чувствую кожей, как Андрей смотрит на меня напряжённо, словно стараясь проникнуть в мои мысли, я поднимаю на него взгляд и понимаю, чего мне так сильно не хватало всё это время – мне не хватало его. Он снова рядом и меня окутывает дурманом, и я улетаю, забыв обо всём. Состояние невесомости, полёта, счастья. Будто вокруг нас зажглись звёзды – это он зажёг их. Пока я утопаю в его глазах, он легко касается моей щеки и прощается.