— Спасибо за помощь, — поблагодарил девушку Эдер. Благодарность эта была, очевидно, не только за то, что она помогла ему сесть. Эйвис моргнула, молча ее приняв и не придавая произошедшему большого значения.

— А с тобой что приключилось? Где Карита? Ее действительно собираются похоронить заживо? — спросил Уэсли, не собираясь держать любопытство в себе.

Эдер выдохнул, и, немного помедлив, кивнул.

— Принц Ригар мертв, думаю, что ему помогли. Никакая скорбь, если бы он даже мог ее испытывать, не смогла бы остановить его от борьбы за власть. Его жена пропала без вести, все слуги в поместье молчат и как один твердят, что он повесился от горя, — Эдер выдохнул и помотал головой, все еще не до конца осознавая, что произошло за каких-то три-четыре дня.

— Дворец закрыли. Никто не мог выйти или войти. Когда императрице сообщили вести о смерти сына, она ушла в небытие и так и не очнулась. Вдовствующая императрица заперлась в своем дворе. Решила переждать, старуха и выбрать сторону победителя. Наложница Неллая собрала Совет, подняла вопрос о выборе императора. Как понимаете, он был небольшим. Либо ее старший сын Вейланд, либо младший Гриир, — Эдер устало потер складку меж нахмуренных бровей.

— Вдобавок к этому… — на челюсти маркиза вздулись желваки. — Она предложила провести «обряд очищения» чтобы преодолеть этот кризис династии и благословить Вэйланда на

благоприятное

правление…

— Какое-какое правление? Странно, конечно, убить принцессу как жертвенного барашка, чтобы принести стране пользу, где логика? — фыркнул Уэсли.

— Все просто. Логика в том, чтобы окончательно убрать со своей дороги всех противников. Карита была для Неллаи большей угрозой, чем Ригар. Императрица могла посадить на трон сына, и он бы был ширмой, а Карита — мозгами. Наложница не успокоилась бы, пока у Рандаи остается ребенок — наследник — который может перейти дорогу ее сыну. Даже если это принцесса.

— И где она сейчас? — спросила Мэйрилин, имея в виду ее высочество.

Маркиз отвел глаза и мотнул головой.

— Я не знаю. Я пытался их остановить, как только узнал, какое решение принял Совет…

— Конечно, они прогнулись. Трусливые старики, спасающие свои шкуры. Личные солдаты Неллаи ворвались во дворец принцессы и утащили ее неизвестно куда. Она сказала мне не искать ее… — Эдер растер лицо сжатым добела кулаком.

Воцарилась тишина.

Мэй обдумывала полученную информацию. Аррона схватили, принцессу Кариту, которая могла встать на их сторону и обеспечить поддержку, где-то держат и собираются обречь на страшную смерть. Вдовствующая императрица Сарула помогать и вмешиваться в ситуацию не станет. На трон взошел принц, который собирается менять порядки и перекроить власть под себя, а совет аристократов, последний оплот неугодных матери нового императора, решил плясать под ее дудку.

Единственное, что могло помешать, это армия, и это настоящая причина почему Неллая приказала схватить генерала, не из-за Хорваша, хотя его смерть стала отличным поводом для ареста. Мэй побледнела. Сейчас у наложницы есть два варианта: убедить генерала армии, пользующегося непререкаемым авторитетом среди военных, подчиниться и оказать поддержку Вэйланду, присягнув на верность перед народом, признав легитимность его правления, либо, если он откажется — в чем Мэйрилин, как его жена не сомневалась — избавиться от ставшего ненужным, способного помешать, предателя.

Заклеймить принесшего славу и победы стране, национального героя и любимого племянника бывшего императора изменником, предателем. Это определенно потешит самолюбие наложницы, долгие годы терпевшей сравнение своих сыновей с выдающимся Арроном Астигаром, до которого им как до солнца и обратно.

В груди Мэй поднималась буря. От гнева в висках шумела кровь. Пришло время ей навести здесь порядок.

9

«Спасение проклятой принцессы»

Как бы не хотелось Мэйрилин вызволить мужа из дворца — она боялась, что обращаются с ним далеко не как с родственником правителя — сейчас это было бы необдуманным шагом. Прежде всего нужно выяснить все подробности восшествия нового императора на престол и спасти Кариту от судьбы быть погребенной заживо.

А еще Мэй очень хотелось встретиться и «поболтать» с новой матерью-императрицей — бывшей наложницей Неллаей — но по рассказам Эйвис, ходившей на разведку и собравшей первоначальную информацию — женщину тщательно охраняют.

Действовать нужно в тайне, скрытно, чтобы о ее участии в делах государственной важности никто не узнал. Пока что новость о том, что Вэйланд стал новым императором не распространилась, и соседние государства еще понятия не имеют, что творится в Ассанте. Это им на руку. На случай, если ее поймают — ее деятельность не будет считаться государственной изменой, поскольку легальность престолонаследия можно оспорить.

— Куда-то собралась? — о косяк распахнувшейся двери облокотился боком Эдер.

Мэй стояла напротив зеркала, поправляя темные одежды наемницы и платок на шее, которым собиралась закрыть лицо. Личину она уже успела сменить, впервые за долгое время представ бледной тенью, какой ее знали в Шаринварде до самой помолвки.

Никто не сможет ее узнать. Даже такой примечательный сиреневый цвет глаз теперь был обычным. Но даже так маркиз увидел неприкрытую решимость в глубине ее взгляда.

— Я не собираюсь тебя останавливать, — Эдер поднял руки. — Просто будь осторожна. Если с тобой что-то случиться, Ар нас убьет.

Мэй кивнула. Она не собиралась уходить сегодня надолго. В любом случае ей понадобиться помощь друзей.

— Я вернусь. Если не появлюсь к ужину… не ходите за мной. Спасайте Аррона и уезжайте.

Мэйрилин открыла окно и выпрыгнул наружу.

— Зачем вообще в этом доме дверь? — покачал головой Эдер в опустевшей комнате.

Солнечно сегодня не было. Тяжелые тучи закрыли небо, грозя вот-вот обрушится на этот мир проливным дождем.

Ярость клокотала в груди девушки, но она прекрасно знала, что нельзя давать волю эмоция там, где необходим холодный расчет.

До дворца Мэйрилин добралась быстро и незаметно. Здесь было тихо. Даже редко проходящие по дорожкам слуги держались настороженно. Кажется, новый режим не всем пришелся по нраву.

Мэй не стала тратить время зря и проникать в будуар принцессы, ее там все равно не было, как сказал Эдер, и уж точно Карита не встретила новости о собственной кончине с радостью. Ее держат где-то во дворце под охраной — чтобы не сбежала.

Мэй затаилась за сводом крыши напротив здания кухни. Пленнице тоже нужно что-то есть.

Здесь было оживленнее, чем в остальных закоулках императорского дворца. Периодически туда-сюда сновали слуги с подносами, слышались разговоры. Кухня — лучшее место для сплетен.

Мэйрилин перевернулась на спину и прикрыла глаза рукой. Крыша была теплой, дул прохладный ветерок. Но на сердце девушки было не спокойно. Ее генерала держат где-то здесь. Во дворце. Что с ним? Как он себя чувствует? Поел ли? Не дал ли знать о себе яд?

Стоит ли влюбляться, если однажды это счастье обречено на завершение?

Ее уже предавали и ранили так, что Мэй не думала, что когда-нибудь снова сможет впустить кого-то в свое сердце. Но любовь слепа и глупа, она не слушает голоса разума.

Мэй прикидывала, что прошло не меньше трех часов. За это время она узнала, что бывшую императрицу, которая находится в беспамятстве, держат в Холодном дворце, ее приказано кормить раз в день пищей, которую не едят даже слуги. Это она узнала из слов старшей служанки, которая вернула нетронутый поднос и жалобно жаловалась о печальной судьбе своей госпожи всем, кто желал ее слушать.

Еще Мэй из разговоров между поварами поняла, что готовиться какой-то банкет. Возможно, что скоро во дворце проведут официальный прием по случаю восшествия нового императора. Нужно действовать быстро, чтобы успеть.

Наконец, случилось и то, чего так ждала Мэй.

— О, Лизи, вернулась? — хихикнула молоденькая помощница кухни, когда в дверь вошла непримечательная девица в форме дворцовой горничной с болезненным выражением лица.