На последней фразе в глазах Тамира зажглась ярость:

— Я за Янку порву любого!

— Ну так вперёд! — громыхнул Горский. — Сделай так, чтобы не увели! А для этого мы должны разобраться с этой идиотской свадьбой.

— Если бы это было так легко сделать, я бы уже давно попрощался с вашей проклятой семейкой! — Асманов всадил кулак в спинку дивана.

Алекс поднялся и подошёл к брату, хотел положить руку ему на плечо, но передумал.

— Тамир, ты нужен мне в компании на том месте, которое занимаешь. Если прекратишь пытаться меня подсидеть и на собрании акционеров вы с Теоной поддержите нашу сторону, а не моего дядюшку, я забуду всё, что было за эти годы и за что сто раз мог тебя уволить, — генеральный говорил спокойно, убеждая и вынуждая прислушаться. — Вы продолжите работать, как и раньше, на благо нашей компании. Мы с тобой не станем братьями, да и друзьями, наверное, тоже, но хотя бы перестанем быть врагами. Если уйдёшь в другое место, дядя обязательно попытается испортить тебе жизнь, а в «Вайлет-компани», если всё получится так, как я планирую, он тебя не достанет. Да и Теона твоя крепко с нами связана, ты ведь не слепой и видишь, что у них с Дэном всё серьёзно.

Тамир некоторое время молчал, потом отвернулся и заговорил:

— Я ему денег должен за лечение матери и за всё остальное, понимаешь? Много, очень много, до сих пор не отбил. Есть документы и расписки, так что я на крючке. Ежегодное содержание и лечение мамы обходятся очень дорого, а ещё старые долги…

— Если дело только в этом, я покрою все твои долги, и даже без расписок. Не возмущайся! — перебил Алекс вставшего было на дыбы кузена. — Не воспринимай это как жалось или даже как помощь. Считай, что я просто эгоист и делаю всё ради себя и своей сестры. Мы с Ликой заслуживаем счастья, а если попутно поможем и вам с Теоной, то почему бы и нет?! Если посмотришь на ситуацию с этой стороны, то никаких проблем не будет, верно? — гендиректор гипнотизировал взглядом слегка растерявшегося от его предложения собеседника. — Если захочешь (а я уверен, что захочешь), можешь потом постепенно вернуть мне деньги. Но сейчас… сейчас мы с тобой должны быть по одну сторону баррикад, как бы я там тебя ни раздражал и ни выбешивал.

— Я… пока не готов дать ответ.

— Если не хочешь думать о себе и сестре, подумай о Яне, — не сбавлял натиска Алексей. — Представь, какое у неё будет лицо на вашей с Ликой свадьбе. Представил, да? Наверняка теперь хочешь это развидеть. Вот и я не хочу видеть такое выражение на лице Кристины, что бы ты о нас с ней ни думал. Считай это взаимовыгодным сотрудничеством.

— А Соколова знает, что ты ради неё делаешь? — сощурился финдиректор.

— Узнает, когда придёт время. А ещё… — генеральный выдержал паузу, заставив братца напрячься. Пусть им и не удалось извлечь информацию из «утопленного» телефона Асманова, но зато в рукаве был другой козырь. — У меня есть диктофонная запись, которую Кристина сделала на балу. Ты там говорил слишком вольные вещи. Не думаю, что тебе понравится, если я опубликую её на сайте компании, верно?

— Ты… — рыкнул Тамир.

— Вот я и не опубликую, — не дал ему продолжить Алекс. — Просто будь на моей стороне. Всё, я сказал, что хотел, — и пошёл к двери. — Надеюсь, ты взвесишь все «за» и «против» и сделаешь правильный выбор. Я же со своей стороны выполню всё, что тебе обещал, ты ведь меня не первый год знаешь. Ладно, я ушёл, — он взялся за ручку двери и обернулся. — До встречи на заседании совета директоров.

Глава 41

Кристина взяла такси (возле ресторана было целых три машины, поджидавшие подвыпивших посетителей), не желая светить заплаканным лицом в метро, и отправилась в родную квартирку, не заезжая в поместье Горских и фактически оставив там все вещи. С собой имелись лишь дамская сумочка и сумка с ноутбуком. Нет, ей было во что переодеться, она ведь не весь гардероб перевезла, но вот Дневничок остался в доме начальника… А-а-а, и ладно! Шеф и так уже всё там видел и читал, скрывать больше нечего.

Мама встретила дочь удивлённым взглядом, но, посмотрев на наверняка покрасневшие глаза, крепко обняла.

— Что случилось? — спросила обеспокоенно. — Поссорились? Наругал?

— Ма-ам, я не знаю, что мне де-е-елать, — всхлипнула Кристина, у которой снова начался слезопад.

— Кристя, ты чего? — вышел в коридор Алёшка. — Кто обидел? Да я ему… Я теперь умею и за себя, и за тебя постоять, ты не думай!

— Никто не обидел, просто мне отпуск нужен, устала очень, перенервничала из-за работы, — ответила она, чтобы не волновать брата, а то ведь не отстанет. — Мама, позже поговорим, — незаметно шепнула родительнице на ухо.

Та чмокнула Кристину в обе щеки и сказала деловым тоном:

— Ну раз тебе нужен отдых, то давай-ка раздевайся и за стол! Юра вчера столько всего привёз, так что я наготовила вкусненького.

Быстро переодевшись и умывшись (хотя глаза, которые пока оставались красными, всё равно пощипывало), Кристина отправилась на кухню и постаралась отвлечься, отдавая должное маминым кулинарным талантам. А когда Алёшка лёг спать, она не выдержала и рассказала ей всё, что грузом лежало на сердце. Как и ожидалось, мама выслушала, обняла и, гладя по голове, сказала, что утро вечера мудренее и стоит хорошенько всё обдумать и не принимать поспешных решений.

— А материно сердце таки не обманешь. Мне твой Алексей сразу понравился, и не зря, — добавила она в конце, тем самым подталкивая дочь к определённому решению.

Кристина только головой покачала, поцеловала маму в щёку и ушла к себе, до самого утра размышляя обо всём, что случилось или ещё только могло произойти. В частности, что будет, если она примет признание шефа за чистую монету, позволит себе отпустить недоверие и поверит в невозможное, то есть в то, что они двое могут быть вместе.

А на следующий день босс, очевидно, решил попытаться взять крепость штурмом и стал забрасывать потенциальную «жертву» подарками, не давая и шанса остаться равнодушной к завоевателю. Следующие несколько дней превратились в череду презентов, а от курьеров, звонивших в дверь, рябило в глазах.

Букет белых роз, мягкая игрушка в виде единорога, бутафорская катана, сертификат в конный клуб, большая корзина свежайших слоек со сливками… Здесь не было случайных вещей, только то, о чём Кристина писала в Дневничке или говорила шефу лично. Кажется, сердитое Чудовище, испепелявшее неугодных одним только взглядом и силой любви превратившееся в заботливого принца, теперь решило переквалифицироваться в Крёстного Фея, исполняющего желания.

Да, Алексей Викторович дарил не то, что считал нужным дарить потенциальной невесте, а именно то, чего хотелось ей. Даже наивные мелочи вроде мягкой игрушки. Параллельно он несколько раз пытался до неё дозвониться, но она не брала трубку, потому что просто не знала, что на всё это сказать.

Дальше пошла в ход совсем уж тяжёлая артиллерия. Расписавшись в получении посылки и закрыв дверь за очередным курьером, Кристина открыла чёрную бархатную коробочку и потеряла дар речи. Там красовались золотые клипсы для её непроколотых ушей, явно сделанные на заказ, потому что на них имелась гравировка — буковка «К», над которой парила маленькая корона, увенчанная белым камушком. И зная шефа, можно было предположить, что это не циркон. Такую красоту за пару дней не сделать, значит, подарок был заказан заранее, ещё когда Кристина считалась у босса простой помощницей. К подарку прилагалась записка:

«Я хотел подарить их на нашу помолвку, но пусть будут в знак примирения».

— Кристина, и ты до сих пор сомневаешься? — недоумевала мама.

— У него всё ещё есть невеста, — стояла на своём Кристина. — Любовниц тоже хорошо одаривают, но от этого они не перестают быть любовницами.

— Что ж, весомый аргумент, — согласилась родительница. — Ладно, подождём.

«Чего подождём? Когда он начнёт мягкую мебель в квартиру затаскивать?»

Но как бы ни упрямилась Кристина, она тоже ждала. Чего именно? А кто его знает?! Чего-то эдакого. И, надо отдать должное начальнику, дождалась.