— Доброе, Сухвие, — доброжелательно улыбнувшись, ответила голограмма. — Я все подготовила, как вы просили. Вот.

Она вытащила из кармана своего нелепого желтого комбинезона маленький диск в бумажном пакете и протянула его девушке. Су покачала головой.

— Нет, отдашь его Конседину. Я в этом все равно ни черта не смыслю.

— В том, что здесь находиться разобраться сможешь только ты, я специально так рассортировала данные. Для Конседина у меня приготовлен другой диск, — обстоятельно ответила Умница.

— Спасибо, — неуверенно поблагодарила врач и приняла конверт.

В комнату стремительно ворвался Конседин. Было заметно, что он бежал, а до этого долго не спал. Лицо у него покрылось красными пятнами, по лбу и вискам медленно стекал пот, а под глазами набрякли мешки.

— Я что, опоздал? — разочарованно протянул он, замечая в руках Су конверт с диском.

— Нет, Умница разделила данные на два диска. Один отдала мне, второй — будет у тебя, — приветливо ответила Сухвие.

Ученый с облегчением выдохнул, вытер со лба пот и подошел к голограмме.

— Я готов, — вытянувшись по струнке, заявил он.

— Прекрасно, — бесстрастно ответила Умница. — Примите ваш конверт.

Она вытащила из-за пазухи второй диск и протянула его ученому. Тот немедленно выхватил его у нее из рук и благоговейно приложил к сердцу.

— Спасибо, — прошептал он.

Его большие карие глаза наполнились такой искренней и глубокой благодарностью, что у Су невольно выступили слезы. Умница тоже не оставила реакцию Конседина без внимания.

— Не стоит благодарности, доктор, вы заслужили эти данные. К тому же, это лишь малая часть того, что я могу вам предложить.

После этих слов ученый совсем погрустнел. Лицо у него осунулось и постарело, под глазами еще глубже залегли синие тени.

— В этом главная проблема, — поникшим голосом, сказал он. — Мои подчиненные очень хотят на поверхность и потому, проявили поразительную для себя находчивость и трудолюбие. Они взломали твою защиту, Умница, нашли карту узлов, а вчера разобрались с консолями в «пустых кладовых». Утром завершилась повторная модуляция, — ученый помолчал. — Если мы вырубим пять узлов, корабль не сможет компенсировать убыток энергии и выпустит нас, поскольку посчитает ситуацию опасной для жизни.

— Вы не дождетесь второго пакета? — немного грустно спросила Умница.

— Скорее всего, да. Сегодня я соберу наш «совет» и мы все решим. Если я этого не сделаю, Адриан, Нико, или еще кто-нибудь все равно доложит майору и проблем тогда станет намного больше.

Су опустила глаза и тяжело вздохнула. Подошла к Конседину и молча уперлась лбом ему в плечо. Он осторожно обнял ее, привлекая к себе.

***

«Совет» собрался только через полчаса. Майор с Олисавой, конечно же, понимали, что дело касается выхода наружу, но какие именно новости их ждут, они не знали, потому нервничали и злились. Конседин же был взволнован, его красные от недосыпа глаза нездорово блестели на бледном лице. Су с сомнением посмотрела на друга и закинула ногу за ногу.

— Так зачем вы нас созвали, доктор Сендевиа? — вкрадчиво начала Олисава.

— Моя команда нашла способ вернуться на поверхность…

— Это мы и раньше знали! — перебил его майор.

— Я не закончил, — тихо, но твердо сказал Конседин, отчего Вольдемар сконфуженно замолчал и опустил глаза. — Мы сможем вернуться, но если мы это сделаем, то системы корабля потеряют почти всю энергию и отключаться, сколько понадобиться времени для повторного открытия — неизвестно. Возможно, мы с вами и не доживем до этого момента.

— К черту этот сраный бункер и к черту твои тайны, Конседин! — горячо воскликнул Ароганта. — Сегодня же связываюсь с начальством, и возвращаем всех наверх!!

— Не решайте за всех, майор, — холодно возразила Су, все присутствующие повернулись в ее сторону. — Я, например, считаю такую безобразную трату возможности познать Вселенную преступлением.

Вольдемар от удивления открыл рот и в замешательстве нелепо захлопал ресницами.

— То есть вы не хотите вернуться домой? — наконец, вернул себе способность говорить он.

— Если такой ценой, то нет, — невозмутимо глядя прямо ему в глаза отчеканила врач.

— Предлагаю провести голосование, как в настоящей демократической стране, — подала голос Олисава. — Раз доктор Саджитсо не согласна с вашим решением, то могут найтись и другие такие, нам стоит прислушиваться к мнению каждого.

— Голосование? — презрительно фыркнув, переспросила врач. — Это абсурд! Люди в большинстве своем глупы и ленивы, они не станут даже пытаться вникнуть в суть проблемы! Они просто выберут сторону тех, кто им больше симпатичен, вот и все!

— Вот и выясним, кто из нас четверых им больше симпатичен, — ласково улыбнувшись, ядовито проговорила менеджер.

— Это полный бред. Я категорически против такого решения проблемы! — решительно заявила Сухвие.

— Все вам не нравиться, — недовольно поморщившись, протянул майор. — У вас какое-то альтернативное предложение, Сухвие?

— Есть, — кивнув, подтвердила она. — Я предлагаю дождаться конца эксперимента, получить все имеющиеся у Умницы данные и спокойно выйти отсюда, не уничтожая столь ценный объект.

— И сколько же нам нужно подождать? — с нескрываемой неприязнью, раздраженно поинтересовалась Олисава.

— Примерно, три с половиной месяца, плюс-минус неделя, — негромко ответил Конседин.

— Три с половиной месяца!? — воскликнул Вольдемар. — Это же целая вечность! Я уже с ума схожу в этой чертовой железной коробке!

— Я тоже не желаю и не вижу смысла сидеть здесь еще столько времени, — скрестив руки на груди, заявила Сли. — Какими бы ценными не были полученные вами данные, доктор Сендевиа, жизни людей важнее.

— Это полный бред, — устало пробормотал ученый и опустился на стул.

— Как видите, Сухвие, мы разделились поровну, — насмешливо изогнув бровь, продолжила Олисава. — Прийти к консенсусу не получилось.

Су зло сверкнула глазами и уже набрала в грудь побольше воздуха, чтобы завернуть грозный отчаянный спич о важности открытий Конседина, но ее перебил майор.

— Раз мы с вами решить это не в состоянии, объявляем немедленный сбор в Общем зале, — хлопнув себя по бедрам, решительно заявил он и взял со стола портативный микрофон. — Уважаемые сограждане, прошу всех явиться в Общий зал через двадцать минут, дело срочное, касается возвращения наверх! Спасибо, — громко и четко проговорил он.

Сухвие сокрушенно покачала головой, грациозно поднялась с кушетки и молча вышла из комнаты майора, Конседин уже собирался пойти следом, но его задержал Вольдемар.

— Сендевиа, ты точно сможешь нас вытащить, если посадишь все системы? — пристально глядя ему в глаза, строго спросил он. — Мне нужен честный ответ!

Воспоминания об отключении системы жизнеобеспечения всё еще были свежи в памяти майора.

— Да, — тихо ответил ученый. — Я совершенно в этом уверен.

— В таком случае, до встречи на голосовании.

Су уже не было в коридоре, когда Дин вышел от майора. Секунду поразмыслив, он побежал в ее каюту.

Она собирала вещи. За все время пребывания в бункере она всего три раза запрашивала посылки от родных, так что багаж был небольшой. Конседин застал ее на стадии сбора второй сумки, в этот момент все вопросы, с которыми он сюда шел, испарились.

— Что ты делаешь? — осторожно, будто ступая по тонкому льду, спросил он, внутреннее холодея.

— Собираю вещи, разве не видно? — грубовато ответила она.

— Ты же хотела остаться, — с детской обидой в голосе протянул он.

— Хотела, — спокойно ответила она и резким движением застегнула сумку. — Я и сейчас хочу.

— Тогда зачем пакуешь вещи?

— Потому что результаты голосования мне хорошо известны, — печально вздохнув, ответила врач. — Девяносто процентов проголосуют за возвращение домой. Ты что-то хотел?

— Это уже неважно, — прошептал Конседин, опираясь спиной об стену.

— Думаю, что важно, раз ты пришел ко мне сейчас, а не дождался, когда мы встретимся в Общем зале, — усмехнувшись, проницательно заметила Сухвие.