– Ты же взрослая, так почему…

– Тимур, – резко перебиваю, не хочу выслушивать еще и от него нотации, – ты многого не знаешь. Сколько бы ни было мне лет, хоть шестьдесят, брат все равно будет обо мне заботиться, как о маленькой. Меня саму уже достала его опека, но… – замолкаю, а себе мысленно даю ответ.

Но он – это вся моя семья. Он – все, что у меня осталось. И что мне, из-за какого-то мужика портить с ним отношения? А работа… Ну, что ж. «Доминант» – не единственное хорошее агентство в городе. И, кстати, о моей должности…

– Ну-ка признавайся, ты же знал, да? – бросаю упрек.

Тимур хмурится, будто не понимает вопроса. Или он хороший актер, или действительно ни при чем.

– Знал что? – из-за замешательства в его взгляде я уже сама ни в чем не уверена.

– В твою фирму было восемьдесят кандидатов, так почему я?

Чувствую, что постепенно сползаю с его колен, Тимур подтягивает меня ближе к груди, и я вдруг замечаю на ней несколько бледных шрамов, очень похожих на порезы. Тянусь к ним пальчиками, но останавливаюсь, слыша слова мужчины:

– Я даже не видел твое резюме. Разложил их все веером на столе и наугад выбрал одно. Отдал помощнице, а она уже связалась с тобой.

Щурюсь, так как не верю до конца в такие совпадения. Но так же помню слова Даши и то, что было в моем резюме. Меня не просили прикрепить фото, не просили никаких дополнительных данных, только указать опыт работы, описать положительные и отрицательные стороны. Ну и банальное: почему хочу работать именно в «Доминанте»?

– Хочешь сказать, что нас свела судьба? – говорю и смеюсь от своих слов, но Тимур остается серьезным.

– Думаю, так и есть.

– Бред какой-то.

Хочу встать с колен и отойти подальше от сладкого аромата, который дурманит сознание, но мужчина уперто не выпускает меня. Пытаюсь разжать и убрать от себя его руки, но тщетно. Упрямец еще сильнее сцепляет пальцы в замок, и я даже ощущаю, как сильно натягиваются его мышцы на руках.

Резко поворачиваю голову к мужчине:

– Отпу… М-м-м!

Тимур затыкает меня внезапным поцелуем, и я слишком поздно понимаю, что попала в очередную ловушку. В томительно нежную и губительную. Тело не противится, внутри уже взрывается вулкан спящей страсти, и мне хочется высвободить его как можно скорее. Несмотря на все запреты и противоречия.

Переплетаю руками его шею, охотно льну к манящим и невероятно мягким губам, не желая, чтобы райский миг заканчивался. Слишком хорошо и упоительно, до умопомрачения… Не могу сопротивляться, я будто заколдованная иду на свет, и мне плевать, что будет в конце тоннеля.

Звонок в дверь не охлаждает мой пыл, стону в губы мужчине, но потом меня отрезвляет, будто ушатом холодной воды:

– Открывай, я знаю, что ты дома!

Отлепляюсь от губ и без проблем соскакиваю с коленей Тимура. О, черт! Только не это! Беспокойно мечусь по кухне, я тупо не знаю, что мне делать. Нельзя, чтобы Рос увидел в моей квартире Тимура, да еще и без рубашки! Звонок повторяется, но, черт возьми. У брата, скорее всего, есть ключи. Тот самый второй комплект, который забрала Марина. Не думая больше, хватаю Тимура за руку и тащу в спальню.

– Быстро в шкаф, – хриплю, открывая дверцу.

– Что, прости?

– В шкаф!

– Но почему…

Не даю ему договорить, толкаю в спину, потому что уже слышу звук отпирания замка.

– Лезь, блин, давай.

Тимур подчиняется, но ворчит, а я постоянно оборачиваюсь, боясь, что брат в любой момент может оказаться в комнате.

– Просто посиди немного, если не хочешь быть будущим трупом. Я быстренько выпровожу брата.

Замечаю вдруг в зеркале припухлую губу и чертыхаюсь под нос. Да блин, Вселенная, ты специально? Какая нелегкая привела ко мне братца?!

Рос хлопает дверью, и я, переведя дыхание, бегу встречать упавшего как снег на голову родственничка.

– Росик, привет!

– Ты… – он резко замолкает, смотря на мою губу, и я сразу замечаю, как постепенно его зрачок наполняется губительной чернотой. – Это еще что такое?

Брат в два шага оказывается рядом и аккуратно дотрагивается до щеки. Черт, думай, Ниська, думай! Почему все разумные варианты вдруг закончились?

– Ну, это… Ну… Я… М-м-м… В ванной поскользнулась и поцеловалась с раковиной. Вот.

Рос скрещивает руки на груди – могу поклясться, что он уже мне не верит. Ждет, как я буду выкручиваться и юлить. Да я и сама себе не верю: поскользнулась в ванной? Более правдоподобную ложь не могла придумать?

– Росик, я на работу опаздываю, давай…

– На работу? – гремит он не хуже грома на всю прихожую. – На какую работу? С которой ты уволилась? Купила квартиру, и все, можно сложить лапки и бездельничать?

– Такого ты обо мне мнения? – взрываюсь на него и кричу. – Лентяйка и бездарь, да? Ни на что не способная разбалованная девчонка?

В другой ситуации я, может быть, и не истерила бы, но сейчас нашу перепалку слышит Тимур. Стало обидно до слез, я два года пахала, как проклятая, и Рос не мог этого не заметить. Думала, он изменил обо мне мнение. Видимо, ошиблась.

Брат вздыхает, да и я немного остываю. День сегодня, мягко говоря, не фонтан. Но не могу заикнуться об этом перед братом, Ростик не поймет и не примет отвратительную правду.

– Ладно, – он сдается, – идем на кухню, нам обоим нужно успокоиться.

Брат идет первый, а я несмело топаю за ним. Бросаю мимолетный взгляд на дверь в спальню и прикусываю губу. Хоть бы обошлось… Хоть бы ничего…

– А это еще что такое?

Я застываю и чувствую, как волосы на затылке встают дыбом от страшной догадки. Я забыла убрать улики… Черт возьми, рубашка Тимура так и осталась на столе!

А уж когда захожу на кухню и подмечаю оставшиеся ватные диски с кровью и аптечку на столе, болезненно стону под нос. Мне крышка. Это конец…

– Рос, это не то, о чем ты подумал…

Он вскидывает бровь, а затем указывает на «место преступления».

– Я жду внятное объяснение вот этому. И этому, – хватает рубашку и едва не тычет ее мне в лицо.

Не успеваю ничего сказать, Рос сощуривается, но он смотрит не на меня а немного выше, и мне уже это не нравится. Кожей чувствую: быть беде.

– Ей что, шестнадцать лет, что ты отчитываешь сестру, как малолетку?! – слышу позади себя голос Тимура.

О, нет. Нет, нет, нет! Ну я же просила его посидеть тихонько в шкафу, блин! Рос с недоумением смотрит то на меня, то на Тима, брат явно обескуражен. И как все до этого дошло? На кухне резко повышается градус, я уже чувствую, как воздух наэлектризовался до предела. Стою между мужчинами, как защитная стена, пытаюсь хотя бы так предотвратить трагедию.

– Мелкая, ты… – цедит Рос сквозь зубы, он взбешен, и я его прекрасно понимаю. – Ты в своем уме?! – лицо красное, вены на шее вздулись…

– Не ори, я не глухая, – не знаю, что еще сказать.

Видимо, кроме правды, больше ничего. Но ведь правду можно рассказать и не всю, да? Пока колеблюсь, Тимур решает помочь мне:

– Послушай, Рос, или как тебя там. Я готов взять ответственность за то, что произошло, – Тим замолкает, а я закатываю глаза и просто готовлюсь к взрыву бомбы.

Ой, дурак… Кто так начинает объяснение? Рос взрывается мгновенно: отпихивает меня в сторону и бросается на Тима, валит его на стол. Он, жалобно скрипя, сразу ломается от натиска двух бугаев. Они безжалостно лупят друг друга, как двое малолеток, и я не нахожу ничего лучше…

Шустро набираю в кастрюлю ледяной воды и плещу в двух распушившихся петухов. Вода отрезвляет обоих, они поднимаются, и теперь пара воинственных взглядов направлены на меня. Я уже и сама готова вскипеть, как чайник, из-за негодования. Во мне бурлит адреналин и ищет выход.

– Два идиота! – гарчу на них, не знаю, как еще вразумить. – Вы мне стол сломали, блин!

– Я куплю тебе новый, – говорят они в унисон, а мне хочется настучать по их головам скалкой.

– А теперь слушайте меня оба. Я сама в состоянии купить себе новый стол, но моя квартира – это не поле битвы. У вас что, кроме кулаков, других аргументов нет?