Эмма отодвинулась от винтовки, вставая на ноги. Август продолжал смотреть через бинокль уже на мертвого мужчину, рассматривая что-то.

— Плохо, — он оторвал свой взгляд от бинокля и серьезно посмотрел на подругу, — Плохо. Ещё бы чуть-чуть, и ты бы промахнулась.

— Это был мой первый раз. В следующий раз я попаду точно в цель, — Эмма, трясущимися руками убирала автомат в кейс. Эмоции от произошедшего переполняли ее, не давая сосредоточиться.

— Собирайся, нам уже пора, — Август, не дожидаясь Эмму, ушел с крыши.

***

Через неделю Август и Эмма сидели в гостиной и собирали свои вещи, чтобы уехать обратно в Америку. За это время Эмма отняла пять жизней, не считая того, кого она убила в первый раз. С каждым последующим убийством она набирала уверенность и точность в своих выстрелах. Пуля всегда попадала точно в цель, ни на миллиметр влево или вправо, вверх или вниз, точно в цель. Август всегда следил за ней, чтобы она просто не свихнулась от пережитых эмоций, ведь убийство оставляет тяжелый отпечаток в душе.

Вчера Эмма ходила в салон, где ее подстригли под каре и сделали ее волосы слегка кудрявыми. Эмма заценила новую прическу, особенно ей нравилось, когда она надевала кепку. Смотрелось интересно. Сегодня у них был назначен вылет из России, поэтому они собирали свои вещи.

— Это твои новые документы, — Август кинул на диван паспорт Эммы. — Мы сделали, как ты и просила.

— Теперь я Элисон Бишоп, — Эмма открыла паспорт, в котором на нее смотрел уже другой человек.

Человек с другой фамилией, с другим именем, с другой внешностью, с другой жизнью. На фотографии Эмма уже с каре, но у нее другого цвета глаза, они голубые, а не зелёные. Это было сделано специально. Август купил Эмме линзы, чтобы изменить цвет ее глаз. Теперь Эмма стала похожа на своих мам, у которых были глаза именно такого цвета.

— Пиноккио, я хочу набить себе тату, — Эмма серьезно посмотрела на друга. Она решилась на это ещё два дня назад, но предложила другу только сегодня.

— Тату? — Август удивлённым взглядом посмотрел на подругу, — Ну если ты хочешь. У нас ещё есть время, можно сейчас съездить в тату-салон.

— Было бы неплохо, — Эмма взяла сумки и пошла на выход.

— Почему именно облако? — Август сидел на кресле для посетителей в тату-салоне.

— Когда мы стояли на крыше, я посмотрела на небо, там плыли облака, и я почувствовала, не знаю, легкость как будто, пустоту внутри, — Эмма слегка постанывала от боли, когда ей набивали чуть выше ключицы рисунок. — Поэтому облако.

— Неплохой рисунок, многие в первый раз набивают его, — тату-мастер обводил черным цветом набросок, — но не каждый делает первую татуировку в таком месте. Вы или сумасшедшая, или храбрая, а может и то, и то.

— Скорей всего, она сумасшедшая, — посмеялся Август.

— Пиноккио, лучше помолчи, а то тебе тоже что-нибудь набьем, — грозным взглядом посмотрела на друга Эмма.

— Все, молчу, — он сделал жест, как будто застегивает рот на замок.

— Вот и молчи, — Эмма сжала челюсти от боли.

***

В этот же день поздно ночью они уже были в Америке, полет выдался спокойным, по крайне мере, шумных пассажиров на борту не оказалось, а это к лучшему. Эмма была рада снова вернуться в Америку, где сейчас живут все ее близкие люди, которые недавно похорони ее на каком-то кладбище. Ей сразу стало грустно и тошно, она только сейчас поняла все последствия ее поступка. Как она будет всё объяснять? Как отреагируют на это родители? И как на это отреагирует Реджина? Она подумает, что та ее бросила, сломала доверие, забыла про нее, а самое главное она подумает, что Эмма променяла ее. Променяла ради мести. Ради своего удовлетворения. Ради собственного чувства достоинства. Как можно все объяснить любимой, которую ты бросила? Просто заявиться со словами: ” Я люблю тебя”, ” Прости меня” или, может быть, лучше вообще промолчать. Слишком много вопросов, а ответов на них нет. Ладно, Эмма подумает об этом позже, сейчас перед ней только одна задача - убить Охотника.

— Эмма, — Спенсер крепко обнял внучку, которая только что вместе с Августом приехала к нему. — Рад вас видеть. Как полет?

— Привет, дед, — она разорвала объятия, но осталась стоять возле него. — Полет был просто прекрасный. Мы всю дорогу спали.

— Это хорошо, — Спенсер рассматривал Эмму. — Изменила прическу и цвет глаз. И ещё… Что это? — он показал на плёнку, которая была наклеена на тату.

— Это татуировка, — Эмма сняла кожаную куртку, чтобы рисунок было лучше видно. — Надеюсь, ты не против.

— Конечно нет, я не против. Больно было бить? Все-таки набивали на ключице.

— Мастер был в шоке, когда узнал, где она будет ее набивать, — Август рассмеялся. — Нужно было видеть ее лицо, когда ей было больно, — он рассмеялся ещё громче. Вскоре ее смех подхватил и Киллиан, который тоже был в кабинете Спенсера.

— Полено, прекрати! — грозно посмотрела на друга Эмма, — Киллиан, тебя это тоже касается.

— Ладно, ладно, — но тот ещё больше рассмеялся.

— Джонс, сейчас ты получишь уже от меня, — Спенсер серьезным взглядом посмотрел на помощника, на что тот сразу замолчал. — Ты теперь Элисон Бишоп, — он посмотрел на внучку.

— Непривычно, если честно. Думаю, нужно, чтобы вы почаще звали меня по этому имени, — она пожала плечами.

— Придумала позывной? —поинтересовался Киллиан.

— Лебедь.

— Лебедь? — поднял бровь Спенсер. Этим движением он очень сильно напомнила Эмму, когда та так же поднимала бровь.

— Лебедь по-английски - Свон. Думаю, неплохо, хоть что-то останется от прошлой Эммы, — грусть появилась в ее, теперь уже, голубых глазах.

— Не волнуйся, все будет хорошо, — Спенсер положил ладони на ее плечи и слегка сжал, давая поддержку. — Что у нас с выстрелами? — поинтересовался он у Августа.

— Первый был провальной попыткой, потом все было отлично, появилась уверенность и стабильность.

— В первый раз я попала, — недовольно посмотрела на друга Эмма.

— Ещё бы чуть-чуть, и был бы промах. Локсли не прощает таких ошибок, он убьет тебя сам, без промедления.

— Август прав, такая ошибка может стоить тебе жизни. Поэтому мы дали тебе сначала попробовать, испытать это, а не сразу бросать тебя в самое пекло, — Киллиан опять пометил что-то в своих записях.

— Хорошо. Больше такого не повторится, — глубоко вдохнула Эмма.

— Завтра я представлю тебя правой руке Локсли. Сам он редко присутствует на встречах, он очень скрытный человек, — Спенсер сел на кресло.

— Уже завтра? — от удивления она подняла бровь.

— Тянуть нельзя, нужно побыстрее внедрить тебя в его систему, — пояснил Август. — Ты же хочешь побыстрее вернуться к любимой?

— Больше всего на свете я хочу именно этого, — она серьезно посмотрела на друга. — Ради этого я готова на все.

— Вот и славненько. Всем пока, я пошел, — Август пошел к двери.

— Ты к Робину? — посмотрела на друга Эмма.

— Да, в отличие от некоторых, у меня нет времени отдыха, — он моргнул ей и скрылся за дверью.

— Ладно, удачи, красавица, — Киллиан хлопнул ладонью по ее спине и ушел вслед за Августом.

— Мне тоже уже нужно идти. Нужно подготовиться к завтрашнему дню, — она поцеловала деда в лоб. — Пока.

— Ты куда это?

— Как куда? Домой, — на полном серьёзе сказала Эмма.

— Ты забыла, что у тебя нет больше дома,— он, как можно мягче, произнес это. — Ты не можешь идти в свой прошлый дом. Ты ведь как месяц уже мертва.

— Точняк, — она хлопнула себя ладонью по лицу. — И куда мне теперь идти?

— Ты можешь остаться здесь. Мы с Джонсом планировали это. Ты будешь рядом, да и тут есть все для тренировок. Никуда ходить не нужно, а это сейчас, как нельзя кстати, то, что нужно, — Спенсер вышел из кабинета вместе с Эммой, провожая ее до своей новой комнаты,

— Мы уже тут все обустроили. Если что-то не так, говори, мы исправим.

— Не переживай, дед, мне все нравится. — Эмма кинула сумки возле входа и прыгнула на широкую кровать. — Тут классно