— Я подожду на улице, — сказал он.
Юми отстранилась и прошла в глубь кухни.
— Не нужно, — ответил Чуя, — Мы можем выходить.
— До свидания, Рюноске. Надеюсь, ты ещё заглянешь к нам, — Юми снова улыбалась, но уже не так весело, как раньше.
— Я постараюсь, — улыбнулся в ответ парень.
Мафиози вышли на улицу и направились к машине. Чуя уже дошел до пассажирской двери, но открыть её не торопился. Он дождался, пока Аку окажется напротив него:
— Ты не должен никому говорить о ней, — тон парня был жестким, а глаза смотрели как никогда серьезно.
— Я понял, — просто ответил Акутагава и его начальник облегчённо вздохнул.
Чуя сел в машину, а Рю бросил последний взгляд на дом за маленьким забором. В единственном освещённом окне он увидел Юми. Она весело помахала ему и Аку махнул в ответ. Наконец, с кучей вопросов, мафиози сел за руль автомобиля.
Какое-то время парни ехали молча. Чуя непривычно притих и смотрел в окно. Акутагава выждал, пока начальник повернется и все же осмелился начать разговор:
— Я не знал, что у вас есть сестра, Накахара-сан, — проговорил он.
Сказав это, парень замолчал, зная, что если Чуя захочет, сам расскажет то, что посчитает нужным. Но тот молчал, глядя прямо перед собой. Несколько минут в машине царила тишина. Рюноске уже подумывал включить радио, как Накахара вдруг заговорил.
— Она мне не сестра, — это откровение повергло Акутагаву в шок. Он едва сдержался, чтобы не затормозить и приложил усилие, чтобы хоть внешне остаться спокойным.
— Но… — начал было он, но понял, что не знает, что сказать.
— Я долго не мог ни с кем поделиться этим. Возможно это знак, что ты узнал о ней, — Чуя избавил подчинённого от необходимости подбирать слова. Он словно решался на что-то безумное и боялся, что если затянет, то передумает, — Но ты должен будешь молчать обо всем, что я расскажу.
Дождавшись согласного кивка, парень начал свой рассказ:
— Мы работали с ней. Я и Дазай. Сейчас все говорят про Двойной черный, но мало кто знает, что в нашей команде был третий. Третья… Юмико была у нас вроде твоей Хигути. Она координировала миссии, мотивировала нас, организовывала прикрытие или отступление, при надобности, конечно. И самое главное, она следила, чтобы мы с этим идиотом не поубивали друг друга, — в этот момент оба парня понимающе переглянулись, — Она была нам как сестрёнка, хотя порой мне казалось, что ей нравится Дазай. Но они никогда не переходили грань. Мы оберегали её, а она — нас. Она была связующим звеном в нашем дуэте. Веселая и смешливая, но, когда доходило до дела — всегда собранная и серьезная.
— Так она состояла в Мафии! — озарило Акутагаву, — А я все не мог понять, почему мне знакомо ее лицо…
— Ты видел её. Скорее всего на общих собраниях или, может, сталкивались в офисе. Она была не слишком коммуникабельной и кроме нас и босса почти ни с кем не общалась. Тогда она носила короткую стрижку, челку, и, зачем-то очень ярко подводила глаза. Может хотела казаться старше… Вы с ней примерно одного возраста, — Чуя тяжело вздохнул, словно эти воспоминания причиняли ему боль. А ведь самая трудная часть истории впереди. Акутагава все ещё не знает, почему эта девушка считает Накахару братом, — Она не была оперативником и редко ходила на миссии. Чаще всего была где-нибудь неподалеку. У нее есть дар: на нее не действуют способности.
— Как у Дазая? — опешил Рюноске. Он всегда считал, что дар семпая уникален.
— Не совсем… Их способности чем-то схожи, но Юми не может обнулить дар эспера, она просто к нему не чувствительна. Например, если я захочу одновременно гравитацией оттолкнуть тебя и Дазая, то ничего не выйдет, потому что как только я дотронусь до этого кретина, моя способность пропадет. Но если вместо него поставить Юми, ты улетишь, а она останется стоять на месте.
— Невероятно… — пробормотал Акутагава.
— Да уж… Но это не боевая способность. Конечно, периодически мы пользовались ею, но чаще всего оставляли Юми в безопасности. Пока однажды все не пошло к чертям. Мы с Дазаем угодили в ловушку. «Дружественная организация» слила информацию, что некий сильный эспер собирается напасть на склад Мафии. Нам поручили это дело, и мы, уверенные в своей неуязвимости, ринулись в бой. Эспер и правда оказался силен. Только нужен ему был не склад, а мы. Они с нашими «друзьями» объединились, дабы устранить сильнейший дуэт Портовой Мафии. Тот человек, иностранец, де Монсоро, он управлял человеческой волей. Мы до сих пор не поняли, что именно активировало его способность. Ему не нужно было делать вообще ничего, он не касался нас, не было физического проявления. Только смотрел. И, следовательно, Дазай не мог обнулить его дар. Мы с Дазаем сражались друг с другом. Жаждали убить. Я не знаю, почему де Монсоро не использовал мою способность. Он ведь контролировал каждое наше движение. Возможно, он просто наслаждался шоу. Два юнца боролись на смерть… Мы слышали в наушниках, как Юмико кричала. Она просила прекратить, одуматься. Мы были бы рады, да не могли. Это ужасная способность… — Чуя содрогнулся от собственных воспоминаний, — Юми появилась из неоткуда. Выскочила из темноты. Она закрыла нас собой. До этого мы не пробовали использовать ее как щит. Хотя у Дазая и была теория, что спектр действия ее дара можно расширить, она не успела попрактиковаться в этом. Но у нее вышло. Лиловое свечение окутало ее, и нас тоже. Нас отпустило. Но де Монсоро не отступал. Он пытался пробить ее броню. Я чувствовал его энергию. Все мы понимали, что Юми долго не продержится. Я подхватил Дазая, прыгнул и мы приземлились прямо за спиной врага. Скумбрия отключил его способность, а я отправил в нокаут. Мы бросились к нашей спасительнице. Она лежала на земле, без сознания, но с безмятежностью на лице. Де Монсоро мы, конечно, прикончили. Люди с такими способностями не должны ходить по земле. А напарницу доставили в госпиталь. Мы думали, что это обычное истощение. У многих такое бывает, если долго применять дар. Вот только она не очнулась ни через день, ни через неделю, ни через месяц. Кома… Я тогда ушел в свой первый запой. А Дазай едва не умер. Это была его единственная удачная попытка суицида. Мори проделал столько манипуляций, чтобы вытащить его с того света. Хотя благодарности, естественно, не получил. Тогда мы оба винили себя в случившемся. Мы были слишком самонадеяны. Привыкли, что для нас нет преград. И вот как все обернулось…
Чуя замолчал и снова уставился в окно. Это тяжело. Бередить старые раны.
— Она была в коме восемь месяцев и двадцать три дня. За это время я уничтожил «дружественную организацию», а Дазай вовсе покинул Мафию. Помню, как я обрадовался когда мне по телефону сказали, что она пришла в себя. Я несся по больнице сломя голову и не заметил сочувствующих взглядов босса и Коё… Влетел в палату, а она только голову повернула в мою сторону. Она сидела на кровати, бледная и осунувшаяся, провода тянулись от нее во все стороны, соединяя с десятком приборов. Но это всё мелочи. Её взгляд… Он был пустым. Она смотрела на меня без тени эмоций и молчала. Позже выяснилось, что она ничего не помнит. Вообще. Ни собственного имени, ни каких-то подробностей из детства, ни работу в Мафии. Чистый лист. Я видел, что это пугает ее. Она была одинока в незнакомом мире, о котором ничего не знала. Я понимал, что она чувствует, — Чуя горько усмехнулся. Он ведь и сам человек без прошлого, — Поэтому назвался ее братом и пообещал заботиться. Видел бы ты, как загорелись ее глаза. Она часами держала меня за руку и распрашивала о своей жизни. Что-то я конечно знал, а что-то пришлось придумать. Я надеялся, что это временно… Мы обращались к самым выдающимся врачам Японии, ездили в Европу, но все зря. Никто не смог понять, что именно с ней случилось. Один целитель, он специализируется на одаренных, предположил, что когда де Монсоро напирал своей способностью, он повредил рассудок неподготовленной к таким мощным атакам Юми. Думаю он был ближе всех к истине. Вот только никто не сказал, вернётся ли ее память… Одни отрицали такую возможность вообще, другие же говорили, что это возможно при сильном эмоциональном потрясении. Вобщем, выхода не нашлось и я так и остался старшим братом. Я купил этот дом и мы переехали туда. Босс был против, он предлагал поселить ее в каком-нибудь пансионате или обеспечить ей безбедную жизнь где-то ещё, но я не мог этого позволить. Она ведь спасла мне жизнь, причем не единожды… Как я мог отпустить ее куда-то? Тем более, я всегда хотел младшую сестрёнку. Мы стали жить вместе, привыкать друг к другу, и знаешь, оказалось это здорово, когда дома тебя кто-то ждёт.
