- Как тебе? – Раздался учтивый и мягкий голос позади. Парень и забыл, что находился здесь не один. – Твоя первая жизнь.

- Она прекрасна, но охуеть как больно. – Том не любил материться, но ситуация разрешала ему на все сто процентов. – Ты сказал, в этом озере три метра было? Я же сдохну в прямом и переносном смысле! Я же уже научился воскрешать! Посмотри на неё.

- Ты решил остановиться на бабочке? – Наставник усмехнулся. – Если эти деревья снова зацветут, значит, последняя преграда исчезла. В конце этого непростого испытания, ты получишь свое настоящее имя. Они скажут тебе его.

- У меня уже как бы есть имя, и оно мне очень нравится. – Том поправил свой неизменный шарф, который больше напоминал платок и поднялся на ноги. Бабочка перелетела ему на плечо, прекрасно себя чувствуя.

-Никто не просит забывать твое нынешнее имя. Второе имя начерчено в тебе сверхъестественной сущностью. Это как венец твоего обучения. – Старик фыркнул. Парню было почти двести лет, а спорил он не хуже четырнадцатилетнего подростка. Такой же упрямый. – Еще можешь попросить у них предсказание. Это место обладает большими возможностями.

- Не пытайся меня подкупить великими дарами. По опыту знаю, что многое из них вымысел. – Том улыбнулся и посмотрел на животное. – У меня теперь здесь своя цель.

- Вот и хорошо! – Старик взмахнул своим посохом и развернулся. – Советую тебе начать с озера. Скоро жажда станет нестерпимой. Встретимся еще.

Подросток проводил взглядом спину наставника, пока тот окончательно не скрылся из виду. Еще раз осмотрев место работы, кудрявый улыбнулся бабочке. Какая-то мелочь подняла ему настроение. Это существо является его дорогой к спокойной жизни. Больше никому из своих друзей он не даст погибнуть. У него будет своя стая. Может не скоро, но когда-нибудь точно. Из таких же, как он сам, запутавшихся оборотней, которым не повезло получить искаженную болезнь. Парень еще боялся называть поломанных оборотней с приставкой сверх. Для начала нужно через все пройти.

Прошло с немалым тридцать лет, прежде чем деревья зацвели. Все это время Том потратил на бесконечные болевые медитации. После этого момента в своей жизни он признал, что никакая боль не сравниться с тем, что было пережито. Пусть его сбросят с Эвереста, но даже мокрому пятну у подножья будет не так плохо. Сложнее всего пришлось с озером. Трехметровый по глубине водоем, казалось, состоял из его слез, пота и крови, однако был кристально чистым. Это сейчас, лежа спиной на воде и наслаждаясь прохладой, смотря на цветущие лилии и плескающуюся рыбу, он дышал свободно, когда-то он сутки не смог вдохнуть. Том постоянно отключался, причем не знал насколько. Это могли быть и недели, но уверено продолжал сидеть в позе лотоса и впитывать боль сухой земли, костей и древесины. Подросток позволил себе побегать и покричать от счастья не менее сотни кругов, когда на дереве появился первый цветок. Спустя целую неделю! После всех событий он начал наблюдать в себе странную флегматичность. Память совсем обернулась белым туманом, будто он родился и существовал только в этом месте и для этого места. Отдельными отрывками и картинками, словами прошлое начинало проникать в него, когда последняя почка раскрылась. Кудрявый бы побежал к старику обрадовать, но здравый смысл понимал, что там найти деда не сможет. Их пути сойдутся вновь, если судьбе будет угодно, когда в нем появится необходимость. На данный момент подросток не понимал, что делать и куда идти. Оазис превратился в живое место. Теперь что? По телу прокатилась приятная судорога. Он поспит эту ночь здесь, а потом опять отправится в путь.

- Можно пнуть его. – Над ухом парня раздался нежный голос, только не с самым приятным контекстом. Том быстро поднялся, опираясь на локти и протирая рукой глаза. Вокруг стоял слепящий свет. Оазис будто загорелся мистическим огнем. Вот только полная луна над пустыней напоминала о времени суток. Около каждого дерева стояли девушки. Из-за света не удавалось точно распознать их черты лица. На камне около озера, судя по комплекции, сидели два парня, облокотившись о спины друг друга.

- Я думаю, с него хватит боли. – Проговорила одна из призраков более высоким голосов. – Спасибо, что помог нам возродиться. Тебе через многое пришлось пройти. Наши имена тебе ничего не скажут. Мы нарушенные сверхъестественные существа, но старик, скорее всего, рассказал это.

- Да не за что. Пинать только меня не надо.

- Ты просто никак не хотел просыпаться на наш зов. – Молодой на вид оборотень улыбнулся, отчего стало еще светлее. – У нас не так много времени, знаешь ли. Мы здесь, чтобы поздравить тебя с твоей полностью освоенной сущностью. Ты достиг предела и совершенства, как когда-то и мы, наделил это место одной человеческой жизнью. Этого хватит теперь на века. С нас для тебя небольшое предсказание и новое имя.

- Тебе представиться еще один шанс сказать «привет, это я». Для этого нужно только поверить. Снова дать возможность другим и в первую очередь себе впустить в разбитое сердце новых «людей», тогда виноградная лоза сделает виток, благодаря.

- Не понял. – Том замахал руками перед собой. Он надеялся, как минимум, на что-то логичное и определённое, но виноградная лоза вообще не вязалась ни с чем. – Эй!

- Первая жизнь принадлежит тебе. Она будет с тобой. – Заговорил другой оборотень. Низким, урчащим голосом. Свет вокруг него начал медленно меркнуть, а призраки понемногу исчезать. Бабочка взмахнула крыльями в подтверждении слов незнакомца. Оборотень говорил через силу, видимо их аудиенция подходила к концу.

– Твое предсказание, твоя жизнь. Разбирайся, вечность в помощь. Прощай, некогда Том. Новое имя …

- Айзек Лейхи. – Кудрявый подросток протянул руку вперед. Пытаясь осторожно коснуться блондинки, которая сидела между двумя мусорными баками и прикрывала голову руками. По щекам текли слезы, а красные глаза светились, подобно прожекторам. Любитель шарфов мигнул своими голубыми, давая понять, что боятся нечего, но должного эффекта это не вызвало. На лице появилась кривая улыбка. – Давай, выходи оттуда. Там плохо пахнет и грязно. Такой девушке незачем быть бомжом.

- Уходи! – Девушка сорвалась на крик, вряд ли кто-то мог их услышать. Парню пришлось идти по запаху крови и оборотня метров двести по этому переулку, пока он не наткнулся на блондинку. – Убирайся прочь! Я не хочу убить кого-нибудь еще!

- Ох, я дам тебе попытаться, если выйдешь, - Глаза кудрявого упали на именной браслет. Айзек снова улыбнулся. Одной загадкой меньше, - Эрика.

***

Дерек сидел за столом и ел свою пасту, время от времени поглядывая на Стайлза, который уже целую неделю ходил, как в воду опущенный. Хейл к произошедшей ситуации отнесся с философской точки зрения, главное, никто не погиб из близких (точнее Стилински), а остальное – это обстоятельства, предположить их не было возможности. Только подросток отказывался это понимать, он зациклился на погибших неизвестных ему людях. Все их лица уже пометил красный крест на фотографиях на его большом стенде. Джерард вернулся в город вчера, в сопровождении трех машин, наполненных охотниками. Видимо старик решил раз и навсегда закончить с нечистью в этом маленьком городке. Пока Хейл был школьным учителем, а Скотт небезызвестным игроком в лакросс, убить их и не оставить следов не предоставлялось возможным. Однако всегда оставалась стая Айзека, которую он пытался выследить. Все охотники и оборотни ходили по натянутой струне, готовой лопнуть при одном неосторожном движении. Дерека по правде больше беспокоило состояние Стайлза. Его внимание вообще только он и мог привлечь. Обычно неугомонный мальчишка резко потух и никак не хотел загораться вновь. Ни волку, ни человеку это не нравилось.

- Если ты уже наелся, - оборотень посмотрел на почти нетронутую порцию еды с каким-то очень грустным взглядом, - то можем пойти посмотреть телек. Или пойти спать. Или пойти погулять по лесу, немного развеется. Что угодно.

- Телек. – Сказал, как отрезал, парень, поднимавшись из-за стола. Он поставил тарелку в раковину и направился в гостиную. Отец вновь находился на дежурстве, после череды странных убийств их участок был похож на не засыпающий муравейник. Стилински сел на диван и принялся безынтересно переключать каналы, пока не нашел то шоу, которое любил смотреть Лейхи. Айзек ни сказал ему ни слова обвинения или злобы, его рассказ о произошедшем был наполнен адреналином, азартом и совсем немного страхом. Подростку стало бы легче, если кудрявый обвинил его во всем, но тот даже извинения принимать не собирался.