- Доброй ночи, Айзек. – Первым решил поздороваться Скотт. Кто-то должен был разорвать затянувшуюся паузу. Не будут же они стоять до начала полнолуния в коридоре. Молчание только нагнетает и так мрачную атмосферу. Надо было побыстрее начать, а, следовательно, закончить – Как дела? Что смотришь?

- Серьезно, Скотт? – Стилински вмешался в разговор. Кого-то сейчас прорвет на долгий комментарий к поистине глупому вопросу. Зато МакКол выполнил свою роль в сложившейся ситуации. - Мы по факту имеем альфу-убийцу и волчьего расиста. Дела, чувак, не самые хорошие. Кто теперь пойдет выслеживать этого красноглазого? Ни Дерек, ни ты, ни Эллисон не могут выйти из дома. Если нас обнаружат, то достанется всем уже от второго пункта наших проблем.

- Ни ты, - вкрадчиво добавил Хейл к монологу Стайлза, тот лишь зло посмотрел на него. Поспорить они еще успеют, у них целых два дня. В душе Стилински понимал, что будет только обузой оборотням и скорее всего им придется в таком случае его защищать. Он просто не мог сдаться под напором. Вредность – святая штука.

- И какой же у нас тогда выход из сложившейся ситуации? – Скотт медленно, но верно подводил к главной задаче. Решить проблему. – У нас связаны руки и ноги тоже. Полнолуние в понедельник, а мы даже в школу выйти не сможем.

- У нас не остается выбора. – Тихо проговорил Лейхи. Все посмотрели на него. Парень был чересчур задумчивый. В голове Стилински промелькнула мысль все бросить. Он уже знал, что скажет кудрявый. – Мы уже все обсудили внутри стаи. Слежкой займемся мы, а точнее я и Эрика, как самые неуязвимые. Больше никто не пойдет. Не думай пререкаться, Стайлз. Никакого аконита. Если Эрика нечаянно попадет под перекрёстный огонь, она может умереть. Брать обычный пистолет смысла нет. Будем надеяться, что силенок хватит. Дерек, если что-то случится, позаботься о близнецах. Сам понимаешь.

- Хорошо. – Дерек покачал головой в подтверждение собственных слов.

- А теперь пора спать. День был тяжелым. Я провожу вас по комнатам, благо дом большой. – Стилински уже хотел задать парочку лишних вопросов, но чутье не подвело омегу. – Спать, Стайлз. Все детали завтра.

Стилински принял уже отмеренную дозу своих таблеток и лежал в кровати. А если быть точнее, на груди Хейла. Их отношения с каждым часом становились все обыденней и обыденней. Даже он уже не находил в этом ничего необычного. Оборотень вырубился, как только голова коснулась подушки, а рука бедра подростка. Все жизненно важные точки захвачены. Только вот школьник никак не мог уснуть. Его нервозность давала о себе знать. Стайлз не хотел подставлять никого из банды Айзека. Эта фраза про защиту близнецов заставила сердце болезненно сжаться. Стая для Лейхи значила намного больше, чем подросток мог себе представить. Если с ними что-то случится, он себе не простит. Всегда добрый и отзывчивый Айзек был мрачнее тучи. Разговор вышел совсем не таким, каким он его себе представлял. Быстро и рвано. Оборотни со сверхсилой и выносливостью так же устают. Причем от психологических проблем намного быстрее.

От Дерека исходило приятное тепло. Оборотень, как и любая собака, имела более высокую температуру. Только под ритмичный набат сердца Хейла и ровное дыхание дремота смогла достичь его сознания. Если бы не вся эта кутерьма с альфой и дедом Эллисон, он бы мог реально насладиться отношениями. Он уже скучал по мирной жизни суматошного подростка, хотя отсутствие в ней Дерека вызывало дискомфорт.

***

На улице стояло холодное утро, октябрь как-никак. Туман слегка покрывал землю, скрывая от прохожих дома. Айзек старался смотреть в свой бинокль, но выходило на троечку из десяти. Его способностей оборотня не хватало, чтобы давать точные показания к происходящему. Почти каждый оборотень мог при желании скрывать свой запах и быть максимально бесшумным, поэтому шпионам приходилось использовать все чувства по максимуму. Вряд ли, конечно, альфа появится перед людьми в «необычном» виде, но в их мире могло случиться что угодно. Лейхи смотрел, опираясь на дерево плечом. С помощью бинокля он надеялся рассмотреть силуэты людей в окнах, но чертов туман помешал всем его планам. Эрика сидела на траве, впиваясь в неё пальцами. С самого утра она была на взводе больше, чем обычно. Никто не знал, сколько им еще придется ждать и есть ли в этом какой-нибудь смысл.

- Ну что там?- Из динамика телефона послышался приглушенный голос Стилински. Они сидели в скайпе и время от времени перекидывались фразами типа этой. Это на самом деле еще одна причина, которая выводила блондинку из себя. За прошедшие шесть часов изменилось только положение солнца на небе, но Стайлз считал необходимым спрашивать каждые пятнадцать минут. Даже то, что аппарат принадлежал ей самой, не спасало его от участи поцеловаться с ближайшим камнем.

- Там до сих пор одинокий дом и туман, Стилински! – Эрика, в принципе, как и ожидалось, не смогла сдержать злобное рычание и крик, ставя всю слежку под сомнение. Из телефона послышался смех Эллисон.

- Она на каждое сообщение отвечает криком? Может, стоило взять близнецов? – Стайлз прекрасно понимал, что блондинка сейчас пускает пар из ушей, но ничего не мог с собой поделать, тем более она сейчас могла только угрожать словами. По дороге промчалась полицейская машина. Лейхи успел зацепить слабый запах Стайлза. Скорее всего в транспорте находился его отец.

- Я только что видел твоего отца. – Айзек проводил машину задумчивым взглядом, насколько мог из-за белой пелены. Стилински никак не мог связаться с Джоном последние два дня, поэтому волновался за него, но судя по тому, что тот проехал без мигалок, дела шли не так плохо. Лейхи опять перевел взгляд на дом. Тень мелькнула около кустов.

- Чертов телефон. Я думаю, что он гоняет своего воришку по городу, поэтому не отвечает. Яблоко от яблони не далеко падает. – Айзек буквально слышал, как парень улыбается. Только сейчас его взгляд был полностью прикован к окну, свет в нем погас. И он мог поклясться, что услышал звук разбившегося стекла. Эрика подняла на друга взволнованные глаза, даже при почти полном отсутствии обостренных чувств, она заметила напряженность в позе оборотня. Дабы прервать бесполезный треп и не сильно палиться, она зарычала и сбросила вызов.

- Айзек? Что-то увидел? Что случилось? – Лейхи не торопился отвечать на всё обрастающие тревогой вопросы. Как же ему хотелось, чтобы Стайлз ошибся, и его цепочка убийств оказалась всего лишь подростковыми гиперболами. Сидеть в убежище не было смысла. Может запах оборотень и скрыл, а вот его жертва не могла. Айзек почувствовал страх.

- Эрика, действуем по старому плану. Погнали. – Лейхи выбежал из укрытия и направился к зданию, за ним, озираясь по сторонам, бежала блондинка. Все со стороны походило на ограбление. Вряд ли соседи будут вдаваться в подробности, почему на вид два подростка бегут, прижимая шею к плечам, к дому. Дыхание к черту сбилось, а сердце выделывало кульбит за кульбитом. Рейс было очень тяжело контролировать все это, поэтому эффект неожиданности таял на глазах. Нужно действовать.

Айзек прижался к входной двери ухом. Нотки ужаса и страха исчезли, что очень подозрительно. Казалось, что все звуки разом исчезли. Даже щелканье какой-нибудь стрелки часов не слышалось. Их, конечно, могло и не быть. Выбивать дверь и как в одном из американских боевиков орать, чтобы никто не двигался, парень не собирался, но в дом нужно было проникнуть. Не придумав ничего лучше, как просто аккуратно толкнуть дверь рукой, он заглянул в просторную гостиную. Нервное сердце остановилось.

Вся гостиница залита кровью. Стены, пол, мебель покрылись красной, ещё не свернувшейся, жидкостью. Не думал Лейхи, что картина будет настолько ужасной. Зверь совсем не стеснял его присутствия, казалось, он даже не заметил его присутствия. Глаза зверя не отдавали обычным ярким бардовым цветом, словно тонкая белая пелена застилала радужку. Оборотень стоял посередине комнаты и держал уже мертвого человека в правой руке, а в левой находилось сердце несчастного. С него на палас, ровно по капельке, падала кровь, пропитывая насквозь шерсть. Все происходило слишком быстро (не считая их шестичасового ожидания), вот они стоят за кустами около дома, а теперь гигантская махина растерзала человека, не заботясь о последствиях. Понятие «Тайна» было непреложно для всего сверхъестественного.