- Кагами!- в общежитие ворвался Мурасакибара. Парни оживились и переглянулись. Если Атсуши называл человека «нормальным» именем, значит, дело очень серьезное, и парень неимоверно зол,- где этот чертов ублюдок?!

- Мурасакибара-кун! Ты что орешь?!- Тацуя встал с кровати, инстинктивно закрывая Кагами,- давай все по порядку!

- Эта тварь домогалась до Ки-чина!- если бы Атсуши умел стрелять молниями, то половина общежития уже была бы в руинах,- Аомине приставал к нему!

- Как приставал?- с Тацуи слетела привычная улыбка, он медленно развернулся к Тайге. Тот сидел ни жив ни мертв. Надежда в душе красноволосого сгорела синем пламени, задев собой остатки самообладания, поэтому Тайга просто свалился на бок, никак не реагируя на слова Тацуи. Это была последняя капля в чаше Кагами, не было больше слабого огня в карминовых глазах. Этот огонь потух, потух безвозвратно. На сознание начинало давить глухая темнота, через секунду парень отключился, услышав обрывки фраз.

- Ты зачем ворвался так?!- злости Тацуи не было предела, Атсуши не только сорвал его сближение с Тайгой, но и нарушил его душевный покой,- ты не видишь, ему и так плохо! Как будто он знает, куда побежал Аомине, после того, как приставал к Кисе.

- Хи-чин, я не хотел,- теперь до Мурасакибары дошло, что он натворил. Он был зол, и когда не смог отыскать Дайки, решил «спросить» у Кагами, но, не удержавшись, сорвал злость на парнях.

- Еще бы ты хотел!- Тацуя сел рядом с красноволосым и начал гладить его по голове одной рукой, а второй проверяя жизненные показатели,- слава богу, он просто вырубился. Обморок - один из спасительных механизмов в организме. Он мне сам так говорил.

- Подожди Хи-чин,- теперь и до Атсуши дошла простая истина. Как же он мог быть таким слепым? - ты именно его любишь, да?

- Да,- Химуро мягко улыбнулся, вставая с кровати и оставляя парня приходить в себя. Однако тот еще не до конца потерял ниточку сознания, но самые главное он услышал уже во сне.

- Думаю, после такой выходки, он уже никогда не вспомнит об Аомине,- фиолетоволосый все еще чувствовал свою вину. А она была!

- Я бы убил его,- Тацуя нахмурился.

- И что ты будешь делать теперь?- великан так спешил сюда, что забыл, что у них ничего нет из сладкого, поэтому досадно выдохнул.

- Я очень люблю его, но не буду трогать, пока он полностью не оправится. Но ты прав, после такого поступка он будет чувствовать к нему уже не желание, а отвращение. Когда он полностью восстановит свое душевный состояние, я предложу ему встречаться и будь, что будет. Я уже так долго ждал. Ты, наверно, теперь от Кисе ни на шаг отходить не будешь?

- Ага,- Мурасакибара потоптался на месте,- пойду-ка я к нему, вдруг эта обезьяна объявится. И куплю себе чего-нибудь вкусненького.

========== Глава 14 ==========

Расписание на новую неделю должно было принести Аомине много проблем, потому что по числителю ему как назло всегда нужно было к первой паре. За последние полтора месяца он и так пропустил много занятий, и поэтому, чтобы не набирать еще больше хвостов, надо начинать ходить в университет. Как говориться, утро добрым не бывает, это также относилось и к синеволосому, который, еле продирая глаза от орущего писклявым голосом будильника, начинал собираться на учебу.

После контрастного душа стало намного легче во всех отношениях: тело больше не хотело спать, сознание стало ясным. Аомине был один в туалете, это начинало понемногу настораживать парня. Казалось, только он, как прилежный студент, собрался на первую пару, а может быть, он просто встал слишком рано. Дайки посмотрел на наручные часы и с горестью осознал, что только шесть часов утра. Видимо, он опять перепутал время, что случалось с ним довольно часто после событий в начале января. Синеволосый уже собирался уходить из уборной, чтобы поваляться на кровати хотя бы до семи часов, но его остановило собственное отражение. В нем он увидел совершено другого человека: глаза, в которых плескалась самоуверенность, потухли, самодовольная улыбка не посещала губы Аомине уже очень давно, еще и синяк, поставленный Мурасакибарой, не до конца прошел, еще мокрые после душа волосы предавали измученному лицу более жалкий вид. Такого себя Дайки ненавидел еще больше. Синеволосый начал тяжело дышать, глаза сузились от злости к самому себе, на устах появился звериный оскал. Он, недолго думая, с размаху ударил кулаком в зеркало. Стекло разлетелось на куски, но в тех частях, которые остались висеть над умывальником, Аомине продолжал видеть свое ненавистное отражение. Поврежденная рука начала давать о себе знать, синеволосый посмотрел на свою окровавленную кисть, и, презрительно фыркнув, продолжил лицезреть себя в осколках зеркала.

«Во что ты превратился, Аомине? Посмотри на себя. Жалкие остатки сильного человека, которому было все равно на чужое мнение, человека, не зависевшего ни от кого. А теперь! Расстался с парнем и до сих пор не можешь его из головы выкинуть! Раньше хватало двух дней, чтобы забыть, вплоть до имени. А проблема-то в чем? В том, что ты настолько туп и эгоистичен, что не мог вовремя извиниться за свои слова. А вот теперь бежать уже некуда, после твоих глупых выходок, он, даже, наверно, на порог тебя не впустит! Тупица, олух, идиот, баран! Зла на самого себя не хватает. Черт. И бесит собственная беспомощность. Ведь теперь все ясно и понятно, Тайга не простит меня ни за что. Черт. Рука болит жутко. А может и нет смысла больше так волноваться? Может, уже надо забыть про всю эту чепуху и начать жить дальше? Все же не заканчивается на этом, просто нужно взять и выбросить это из своей головы. Еще же и учиться надо! Ха-ха, точно, а зачем я сюда поступил? Учиться! Значит, решено, идем вперед, смотря только вперед!»

Синеволосый, наконец, оторвался от своего отражения и вышел из туалета. Нужно было вернуться в комнату и перевязать руку. Теперь даже походка Дайки стала намного свободнее и раскрепощеннее, на губах играла похожая на старую улыбка, в глазах был азарт. Войдя в комнату, он встретился с уже вставшими парнями, которые пытались приготовить себе кофе. Задорный вид синеволосого немного удивил всех: давно они не видели его в таком состоянии, а Кисе так вообще никогда. После произошедшего случая он не доверял Дайки и старался свести и так нечастые диалоги к минимуму. Первым ранение заметил Сейджуро, а его реакцией было простое указанием пальцем на проблему.

- Это?- смуглокожий помахал рукой перед собой,- не обращайте внимание, это всего лишь случайная царапина.

- Знаю я, откуда у тебя берутся такие царапины,- студент юрфака сложил руки на груди и пристально проводил синеволосого в комнату.

- Слушайте, будьте людьми и наведите мне кофе тоже,- Дайки открыл свою тумбочку и достал бинты, которые в неё положил еще Тайга и улыбнулся, но теперь на губах читалась не злость, а некое сожаление,- я даже скажу «пожалуйста»!

- Вот наглец,- Рета достал четвертую кружку и начал наводить напиток. Так как они были не самыми богатыми студентами, да и варить кофе с утра некогда, приходилось довольствоваться растворимым.

- Ему стало лучше,- шепотом сказал Тецу Акаши.

- И сам вижу,- Сейджуро мягко улыбнулся,- мне, конечно, интересно, чем сегодня отличается от вчера, и почему он так изменился. Но я все равно рад, что Аомине-кун начинает оправляться от всей этой ситуации.

- Хм,- как бы тихо не старался говорить Акаши, синеволосый все равно его услышал, точнее, уловил смысл разговора. Почему-то мысль, что его отношения и самого Дайки обсуждают за глаза, уже не вызывало того бешеного чувства. В душе повисло состояние безразличия.

***

Шла страшная неделя для Тайги, причем прошла только её половина, а он уже был на пределе своих умственных способностей. Количество материала, которое нужно было запомнить, превышало, по его мнению, все допустимые границы. Время от времени казалось, что швы на черепе лопаются от распухшего мозга. И если бы только учеба! Так еще сознание не покидали мысли о Химуро, которые возникли после происшествия с Дайки. Брат его любит, причем совсем не братской любовью. Поэтому, когда брюнет входил в комнату, по телу Кагами бежало стада мурашек, потому что совсем скоро он должен был предложить встречаться, а как ответить, он не знал. Тайга просто-напросто никогда не думал о такой позиции Химуро в своей жизни. Надо было решать, и, причем, как можно быстрее. Отказать парню означало возвести стену, которую преодолеть, возможно, они не смогут никогда, но и находится в отношениях без любви не хотелось. Вспоминания придавали спокойствие, пришедшие от простых объятий. До красноволосого начинало доходить, что таких отношений, как с Аомине, ждать от Химуро не стоит, слишком уж они разные. Для себя Тайги буквально два дня назад решил, что в книге жизни страницу с Дайки пора перевернуть и жить дальше. В глубине души он все равно хотел попытаться все исправить, но мысли о том, что Аомине не хочет ничего исправлять, отрезвляли его голову, и поэтому единственным для него выходом оставалось просто забыть.