Просидев в этом кафе ещё как минимум час, я пошла прогуляться по магазинам и просто поглазеть на красивую одежду. Бродя по третьему этажу, я остановилась у одной из ветрин, за которой стоял маникен девушки в красивом белом платье в пол. Разглядывая его, я заметила что-то на заднем фоне и сосредоточила взгляд на заднем фоне, после чего и вовсе поняла, что это была плохая идея, гулять по торговому центру.

Всем знакомая Вероника стояла в шикарном черном платье с глубоким декольте и глубоким вырезом на спине, не смотря на то, что платье было очень короткое. Девушка улыбалась и кружилась, красуясь перед Малиновским, который сидел на мягком кресле и так же улыбался,что-то ей говоря. Вот значит, какая работа…

Я отошла немного в сторону, скрываясь за этим маникеном и достала телефон, наблюдая за ними. Я набрала номер Ильи и поднесла гаджет к уху. Гудки. Гудки. Гудки. Достает телефон и смотрит на дисплей. Гудки. Гудки. Что-то бормочет. Гудки. Гудки. Берёт трубку.

— Да, – серьезно говорит он, а Вероника садится ему на колени, обнимая за шею.

— Купи ей это платье, оно ей идёт, – говорю я, и голос под конец срывается.

Парень начинает смотреть по сторонам и что-то говорит, но я его уже не слышу, потому что я сбросила. Убрав телефон в карман, я развернулась и пошла к лестнице. Лифт ждать долго.

*

Холодный ветер ударил мне в лицо, как только я вышла из торгового центра. Не зная куда идти, я сорвалась с места и просто бежала куда-то вперед. Дальше от него.

Если я действительно влюбилась в него за такое короткое время, это значит что у меня первая любовь и значит что мне только что разбили моё сердце? Это ужасно.

По щекам побежали слёзы, а в голове возник вопрос, кто же сделал мне больнее: Илья или Егор? Обычно в таких случаях идут к матери, но мне не к кому обратиться за советом. У матери своя жизнь началась,старшая сестра меня ненавидет, отец неизвестно где.. что же у меня за жизнь такая? Почему как только я чувствую себя счастливой, все начинает рушится, неужели я не заслуживаю счастья?

Сумка из рук выпадает и я не обращая на это внимания, несусь дальше, задевая людей. Дыхание сбивается, ноги подкашиваются. Я пробегаю ещё пару метров, и останавливаюсь, склонившись пополам пытаюсь отдышаться. Косые взгляды окружающих и реки слёзы с моей стороны. Лучше быть не может…

Телефон в кармане куртки вибрирует и только сейчас я понимаю, что он постоянно звонил и продолжает звонить. Дрожащими руками достаю его и открыв крышку, достаю батарею из телефона и кидаю всё это в первую попавшуюся урну для мусора. Не хочу его слышать. Не хочу его видеть. Не хочу находится в одном городе с этими людьми. Все, совершенно все мои знакомые мне отвратительны. У меня никого нет,я одна.

Я опять срываюсь с места и начинаю бежать. Но и не успела я и ста метров пробежать, как шум колес и боль по всему телу. Серое небо и темнота…

* от лица Ильи.

Я стою на против двух могил. С двух мраморных памятников на меня меня смотрят две прекрасных девушки.

Золотарёва Ирина Владимировна.

Голубина Катерина Алексеевна.

Букет красных роз моей Ирочке, и букет белых роз моей Катеньке.

Я ошибался. Катя была не просто слегка похожа на Ирочку, она ее копия. Такая же добрая и наивная. Была. Даже судьбы схожи.

— С днём рождения, Катенька, – говорю я и открываю бутылку шампанского и налив его в бокал,ставлю бокал на ее могилу.

Делаю тоже самое: наливаю шампанское ещё в один бокал и ставлю на могилу Ирины:

— Присоединяйся, солнце.

Делаю пару глотков из бутылки и постояв ещё пару минут, сажусь в машину и уезжаю.

Меня ждёт Елена.

А вечером, Вероника.