Литмир - Электронная Библиотека

«Упитанная. Килограммов под восемьдесят, – про себя оценивая «вновь возникшие обстоятельства» и проявляя мужскую нетактичность, на глазок прикинул вес женщины Алексей. – Так, внесём уточнения в рабочую версию. Последовательность событий была, вероятно, следующая: облапошенный муженёк застаёт парочку, в чём мама родила; тяжёлым предметом убивает любовника; как Отелло Дездемону душит неверную и заталкивает её в шкаф; звонит в милицию. Сам скрывается в неизвестном направлении. После чего приезжает баловень Фортуны – следователь Подлужный, и сия темпераментная мадамочка западает на него…Да-а-а, потешненькая исторьица близ захолустного погоста между улицами Тихой и Весёлой».

Так и не разжившись предметом, которым орудовал убийца, потирая ушибленные места, Подлужный опять вынужденно «приземлился» возле трупа мужчины на табуретку, уже вызывавшую у него ассоциации с электрическим стулом, и продолжил протокольную фиксацию обстановки. Дождь к тому времени прекратился, ветер стих, и в доме воцарилась почти мёртвая тишина (если не принимать во внимание редкие повизгивания полуживого пёсика и дыхательные подёргивания полуобморочного «следака»).

Но, несмотря на столь благожелательные перемены, Алексея, кропавшего и кропавшего юридически значимые факты на казённую бумагу, не покидало смутное ощущение тревоги. «Интуитивный моторчик» в переносице жужжал и жужжал, набирая обороты. И как только они достигли максимума, Подлужный даже не периферийным зрением, а каким-то шестым чувством уловил жуткую тень, взметнувшуюся над ним. Он стремительно вскинул голову и увидел топор, занесённый в вышину – под самый потолок. Воспринимая происходящее как в кадрах замедленной киносъёмки, следователь неимоверным усилием заставил собственное зацепеневшее от ужаса тело метнуться в сторону, кубарем слетев на пол. Последней его мыслью было любимое изречение дружка детства Генки Щукина: «Хороший нос кулак за неделю чует…»

И в то же мгновение топор разяще низвергнулся с вышины…Между тем целью его острия оказался вовсе не Подлужный, а распростёртый на полу труп: то возвратившийся в дом мстительный хозяин метил в бездыханного обидчика. Но распластать надвое голову покойника помешало то, что в последний момент злодей был сбит Виктором Шиловым, поспевшим к самому пику деяния. От толчка оперативника лезвие топора описало в пространстве кривую траекторию и по касательной лишь «чиркнуло» по темени трупа. Волосяной покров головы убитого тотчас обагрился излившейся кровью, не успевшей под кожей свернуться в тугую гематому.

Невесть откуда возникший, но как нельзя более кстати появившийся Шилов, а за ним и мужчина в форме капитана милиции, дружно навалились на ревнивца, извивавшегося угрем. Они вырвали у него топор, вывернули руки за спину и защёлкнули на них наручники. Без промедления капитан схватил с буфета длинное грязное полотенце и ловко связал им ноги задержанного. С сопротивлением буяна махом было покончено.

– Участковый инспектор милиции капитан Козырев, – часто дыша, представился сотруднику прокуратуры человек в милицейском мундире, поднявшись с пола.

– Эта…Старший следователь прокуратуры Подлужный, – назвался Алексей, тоже едва-едва успевший вскочить на ноги. – Лихо вы его!

– Работа, – скромно отозвался Козырев. И, кивнув на Шилова, дополнил: Наперёд всего нам вот кого благодарить надо.

– Да уж, – согласился Подлужный. – Спасибо, Виктор!

– Чего там, – смущённо отмахнулся тот. – Работа.

И вся троица облегчённо засмеялась, постепенно выходя из состояния нервного потрясения.

– Вы меня, небось, потеряли, – первым перестроился на производственный лад участковый. – А я рыскал – понятых искал. Все без исключения отказываются. Вот, через силу уломал, – и он дёрнул подбородком в направлении порога, где с лицами, перекошенными от созерцания дикого зрелища, застыли мужчина и женщина, готовые задать стрекача.

– В такое время и в таком месте понятые – вечная морока, – подтвердил истинность слов участкового Алексей, сполна хлебнувший подобного опыта, и жестом пригласил граждан: – Проходите, проходите, товарищи понятые…Будьте как дома, – не без иронии добавил он.

– Проходите, теперь не страшно, – поддержал его Козырев. – Кузьмило уже не страшен.

– Знакомый фрукт? – осведомился Подлужный у капитана, кивая на связанного.

– Встречались, – небрежно ответил участковый, вытирая пот и дождевую влагу со лба и шеи носовым платком. – Он недавно отбыл срок за жену. Дотоле микосил её капитально…Опа!…А это что такое?! – капитан выдержал продолжительную паузу в пояснениях, заметив тело женщины, лежащее в затемнённом проходе между кухней и комнатой.

– Да вот, её Кузьмило, похоже, и подкузьмил, – скаламбурив, растолковал Козыреву и остальным Подлужный, – Теперь, кажется, уж отмикосился. Предположительно, женщина задушена. В шкафу я её нашёл.

– Эх, Валентина, Валентина…, – неопределённым тоном сказал капитан, обходя убитую.

– В самый раз вы поспели, – признался Алексей расторопному стажёру Шилову, – а то, как бы я в одиночку с этим…Кузьмило разбирался.

– Эт точно. Это вон кому теперь всё равно, – соглашаясь с Подлужным, кивнул оперативник на мёртвого прелюбодея. – Ему-то хоть десять раз по башке тюкни, а вот вам бы несладко пришлось.

– Санька Кротов, сосед ихний, – продлил краткий экскурс в историю улицы Тихой Козырев, приблизившись к трупу мужчины. – Отсоседился…

Кузьмило, услышав фамилию соседа, задёргался мощной фигурой и пьяно заорал: «Изрублю его на куски, суч-чару! Мало я его товарнул, паскуду!»

– Заткнись, Кузьмило, а то я тебе портянку на рыло напялю, – сурово оборвал того капитан.

По просьбе Подлужного Козырев и оперативник утащили Кузьмило в комнату – подальше от трупов.

Пока вновь прибывшие вникали в обстановку, Алексей ознакомил понятых с их правами и обязанностями, а также вписал в протокол обстоятельства, сопутствовавшие появлению на месте происшествия искомого орудия преступления – топора. Затем, так и не дождавшись запропавшего судмедэксперта, он достал из следственного чемодана тонкие резиновые перчатки, натянул их на руки и приступил к самостоятельному и более детальному обследованию тел пострадавших, начитывая текст Шилову.

– Труп Кузьмило Валентины…, – диктовал Подлужный Виктору.

– …Кузьмило Валентины…, – заносил оперативник данные в протокол.

– …Николаевны, – подсказал им отчество участковый.

Обретая душевное равновесие, нарушенное экстраординарными событиями, следователь по ходу осмотра обращал внимание понятых на отдельные детали, имеющие доказательственное значение:

– Видите, трупное окоченение отсутствует не только в конечностях, но и слабо выражено даже в жевательных мышцах лица, где оно, как правило, проявляется ранее всего. – Правдивость высказанного тезиса Алексей подтвердил наглядно, поболтав нижнюю челюсть покойницы. – …Значит труп, извиняюсь за выражение, свеженький. Смерть наступила в пределах пары часов тому назад. Трупные пятна отсутствуют в верхних конечностях и слабо проявились в нижних…Оно и понятно: женщина же была в шкафу в положении «стоя». Её, видимо, туда муженёк затолкал. Кровь, поэтому, книзу и стекла…Так, так…При надавливании трупные пятна бледнеют и практически сразу же восстанавливают свою окраску…Тэк-с, занесём в протокол точное время: три часа сорок девять минут…

Завершив осмотр трупа Кузьмило Валентины, Подлужный возвратился к телу Кротова, чтобы дополнительно протокольно зафиксировать уже не гематому, но свежий разруб на его темени. Следовало также осмотреть, наконец, и спину убитого. Предварительно демонстрируя понятым, что смерть мужчины тоже наступила недавно, Алексей поклацал нижней челюстью пострадавшего.

Тут-то и случилось совершенно невообразимое: из полости рта Кротова, который дотоле не проявлял признаков жизни, донёсся глухой стон, а затем он тихо, но внятно…матерно выругался! Сам отправившийся уж было к праотцам, Кротов бессознательно и обезличено послал того, кто не давал и помереть-то спокойно, туда, откуда назойливый непоседа некогда появился на свет божий.

4
{"b":"787843","o":1}