– Ну что кажешь? Выглядит солидно и мужественно? Даже машина есть! – со взволнованным видом произнесла Хончжу.
Только после этих слов Подыль посмотрела на избранника подруги, который ездил на машине, будто он государь или почетный чиновник. На фотографии лицо казалось слишком маленьким, чтобы его можно было разглядеть, но его поза – нога на машине, локоть стоит на колене, ладонь подпирает подбородок – смотрелась очень элегантно. Подобно Тхэвану, он выглядел достойно. Подыль склонна была думать, что это благородно со стороны Тхэвана: будучи землевладельцем, отправить фотографию, где изображено только его лицо. Возвращая фотографию подруге, девушка спросила:
– А сколько ему лет?
– Тридцать восемь. Он рано овдовел, поэтому детей нету.
Когда Подыль услышала число – возраст отца, – глаза у нее округлились. Он был старше подруги больше чем на двадцать один год!
– Дык он не слишком ли стар для тебя?
– Я уж пожила с мужем младше меня. Потому молодого не хочу. Муж постарше – как старший брат, намного лучше. – Хончжу совсем не волновало то, что жених ее значительно старше.
– Но он же тебе не в братья, а в отцы годитися!
Подыль представила его ровесников, которые жили в Очжинмаль. Это были дядечки, о которых совсем нельзя было подумать как о мужчинах. И даже представить себя с таким под одним одеялом уже было мерзко. Двадцатишестилетний Тхэван стал нравиться Подыль еще больше.
Встретившись с пусанской свахой, Хончжу многое узнала о Пхова.
– Подыль, а ты слыхала о таком растении, как сахарный тростник? – спросила Хончжу.
Подыль знала, что такое сахар, так как однажды пробовала сахарные конфеты, и знала, что такое тростник, так как он растет в огороде, но что такое сахарный тростник, она не знала.
– Казывают, что из сахарного тростника делают сахарную пудру. Чосонские мужчины уезжали в Пхова, как раз чтобы работать на этих тростниковых полях. И таких были тысячи.
– А что, в Пхова так много этих тростниковых полей? – Глаза Подыль округлились.
В детстве ей довелось пробовать японские сахарные конфеты, привезенные старшим братом Хончжу из Пусана. Со словами, что они невероятно дорогие и очень ценные, Хончжу разломила зубами крохотный шарик размером с виноградинку и отдала половинку подруге. Каждый раз, когда Подыль ела что-либо вне дома, она думала о маме и братьях, но тогда ее мысли были заняты лишь тем, что ей жалко, что конфетка бесследно растаяла во рту, ведь ей хотелось съесть еще. Насколько же дорогими должны быть поля, на которых растят такой бесценный сахар? Говорят, что Тхэван – крупный землевладелец. Значит, видимо, это правда, что он деньги в совок метет.
Как только из ателье пришли фотографии, девушки, как наказала сваха, написали сопроводительные письма женихам. У окончившей школу Хончжу и совсем недолго посещавшей занятия Подыль навыки письма были примерно одинаковыми. Подыль иногда по просьбе матери писала письма Кюсику или семье госпожи Юн. Советуясь друг с другом, девушки усердно писали строку за строкой. Это было всего лишь письмо, где им нужно было кратко рассказать о себе, но сердца их бились так, словно они писали любовное послание.
И хотя никто из девушек не получил определенного ответа от женихов, грезили они о замужестве так, словно все уже было решено. Это никак не могло сравниться с жизнью их родителей, людей в округе или с кратким опытом жизни в браке, который был у Хончжу. Должно быть, жизнь после свадьбы в Пхова, там, где, говорят, еда и одежда растут на деревьях, деньги в совок метут, а женщинам можно учиться сколько душе угодно, сильно отличается от здешней. В итоге подруги напредставляли себе все, о чем мечтали. Сердце Хончжу, которая побывала замужем за человеком, выбранным родителями, так что она и лица его до свадьбы не видела, трепетало при мысли о Чо Токсаме, женихе, которого она выбрала сама, словно он был первым мужчиной в ее жизни. Она говорила, что взаимный выбор и обмен письмами кажется ей свободным браком по любви, и это ей нравилось. На слова Подыль о том, что в Пхова она пойдет учиться, Хончжу скорчила непонимающую гримасу:
– Чего? Учиться? Ты и правда странная. Ну и валяй свое учиться. Я ж надену красивое платье, сяду в машину мужа и буду кататься, любуясь пейзажами. Вот такая у меня будет интересная жизнь! – мечтательно сказала Хончжу, приложив фотографию Токсама к груди.
Подыль и не говорила, что будет только учиться. Ее сердце забилось сильнее до того, как она услышала про учебу, с того самого момента, как она увидела фотографию Тхэвана. Как бы ей ни хотелось учиться, вряд ли бы она легко смогла принять это решение, если бы жених ей не понравился. Ей очень хотелось счастливо жить с Тхэваном и при этом учиться. Жить с ним не так, как живут жены с мужьями в Очжинмаль, равнодушно и холодно, а так, как влюбленные в романах, – любяще и бережно.
Переправка писем между Пхова и Чосоном заняла месяц. Первой ответ получила Хончжу. Он гласил, что жених рад заполучить такую прелестную невесту с таким аккуратным почерком и что он будет смотреть на море бушующих белых волн в сторону Чосона в ожидании дня встречи длиною в вечность. К письму были приложены сто американских долларов на расходы. Пятьдесят долларов, как он написал, уйдет на переправу между Японией и Пхова. Чтобы собрать документы и доехать до Японии, тоже понадобятся деньги. Хончжу больше интересовало письмо:
– Ох, отчего ж я так волнуюсь?! – при этих словах улыбка Хончжу растянулась до ушей.
«Если Токсам, который женится во второй раз, написал такое письмо, то Тхэван, для которого свадьба впервые, напишет еще более трогательное письмо», – надеялась Подыль. Однако Тхэван через сваху вместе с согласием о готовности жениться на девушке передал лишь сто пятьдесят долларов. Подыль была расстроена, однако ее утешило, что ее избранник послал ей на пятьдесят долларов больше. Эти деньги девушка отдала матери.
– Кажись, твой суженый уж больно стеснительный. Ну, женящиеся впервые все такие. Встретитесь, и он изменится, – утешала Хончжу.
Хончжу отправила ответ, который отчего-то приводил в еще большее смущение: «Ты снишься мне каждый день!». Подыль завидовала подруге, которая с того дня, как отправила жениху письмо, вдохновленно ждала его ответа. Девушка утешала себя тем, что Тхэван – очень серьезный и глубокий молодой человек.
Перед отправлением в Пхова было много приготовлений. Так как брак по фотографии был узаконенной процедурой, по которой проживающий в Пхова жених приглашал к себе девушку из своей родной страны, то сперва нужно было официально зарегистрировать брак в Чосоне. Как только процедура была завершена, Подыль стала считать Тхэвана своим настоящим женихом. Женихи отправляли невестам паспорта, полученные в японском посольстве в Пхова, с которыми девушкам должны были выдать разрешение на выезд. Даже имея при себе все документы, пассажир в Японии должен был пройти медицинскую комиссию, и ему могли отказать в месте на пароме до Америки.
Подыль каждую ночь тайком смотрела на фотографию Тхэвана. Чаще этого она разглядывала себя в ручное зеркальце, которое получила в подарок от пусанской ачжимэ. Госпоже Юн тогда досталось масло из семян камелии. И хотя девушка мечтала заполучить все содержимое узелка ачжимэ, среди всех безделушек именно это ручное зеркальце казалось ей самым желанным.
– Энто мой последний тебе подарок. Я кончаю с торговлей. На моем теле уж нету живого места. Небось, у меня болезнь костей. Вот что значит всю жизнь ходить, таская на себе тяжести. Сын просит меня остаться у него и нянчить внуков.
Квохчущая всю жизнь над одним сыном пусанская ачжимэ в прошлом году обустроила ему винокурню, небольшое предприятие по производству бражки.
– Кажись, в винокурне все хорошо. Раз сын так кажит, тоды так и поступай. Хоть мне будет горько с тобой расстатися, – грустно заключила госпожа Юн.
Подыль даже днем по несколько раз втайне от матери смотрелась в зеркало: она казалась себе достаточно привлекательной, чтобы ее полюбил мужчина. С каждым днем чувства Подыль к Тхэвану росли. Порой девушке снилось, что она героиня какого-то любовного романа, но потом она резко просыпалась и удивлялась случившемуся. И пусть она стыдилась того, что кто-то заглянет в ее интимный сон, избавиться от приятного послевкусия грез было непросто. Главными героями сна был мужчина на фотографии и девушка в зеркале.
