— Татьяна Олеговна доктор вам тогда чётко сказал, что применять этот препарат больше десяти дней не рекомендуется. Так что я против чтобы вы его снова сейчас ей кололи. — На полном серьезе говорю я Татьяне Олеговне.
— Ваня, Я ее мать, и я буду решать, что для неё хорошо, а что плохо. — С очевидной злостью в голосе ответила мне Татьяна Олеговна. — Ты видел, что сейчас с происходило с ней во сне? Ты считаешь, что бить себя по голове и кричать непонятные слова это нормально для ее состояния?
— Нет это не нормально. Но вколоть ей очередную дочу этого препарата проблему это не решит. Очевидно, ей нужна помощь специалиста. Мы с вами уже не справляемся.
— Ваня… — Очевидно, что Татьяна Олеговна с полной уверенностью в своей правоте приготовилась мне как она, по-видимому, думает аргументировано отвечать, но тут мы услышали…
— Только попробуйте хоть еще раз вколоть мне эту дрянь. — Грубым и хриплым голосом ответила я, сидя все еще на своей кровати с опущенной головой смотря в пол.
Услышав голос Александры, мы одновременно с Татьяной Олеговной обернулись в ту сторону от куда исходил ее голос.
— Александра доченька как ты? — Подбежала ко мне мама и тут же упала перед мною на колени.
— Нормально, — отвечаю ей смотря не на нее, а все еще в пол.
Тишина. Наверняка сейчас мама с Ваней обдумывали каждый про себя: что спросить у меня? Как говорить со мной? А у меня желание сейчас было одно это как можно скорее добраться до стакана с водой. Что я в принципе и сделала. Молча поднялась с кровати я направилась прямиком на кухню. Конечно же мама с Ваней побежали следом за мной. Опустошив стакан с водой до дна, я наконец-таки вздохнула и почувствовала себя уже намного лучше.
— Что ты здесь делаешь? — Спрашиваю я Ваню.
— Как что?! — Растеряно отвечает он мне так как явно не ожидал от меня такого вопроса. — Разве тебе в столь поздний час не нужно находиться дома? — На полном серьезе поинтересовалась я.
— Я вызвался помочь Татьяне Олеговна. — Отвечает Ваня, прибывая все еще в некой растерянности.
— В чём помочь? — Продолжаю я свой допрос.
— Присматривать за тобой пока она на работе, да и вообще…
— А что за мной присматривать? Я вроде, и сама могу справиться со всем. Подумаешь вчера не много по психовала ничего бывает, но уже все прошло.
— Вчера? — Выпучив свои глазенки переспрашивает меня Ваня.
— Да вчера. В чём проблема? — Спрашиваю их обоих.
— Ты хоть в курсе какое сегодня число Санька?
— Доченька ты что ничего не помнишь? — Следом за Ваней и мама начала закидывать меня своими вопросами.
— А что именно я должна помнить? — Вопрос к обоим.
— Санька сегодня уже десятое сентября. По психовала как ты говоришь вовсе не вчера, а больше десять дней назад.
Твою мать, выругалась я про себя и от шока чтобы не упасть на пол присела на кухонный стул.
— Это я что все это время была в отключке? — У меня вдруг начала жуть как болеть голова, боль стало такой невыносимой что я обхватила голову руками и начала качать своим туловищем то назад, то вперёд.
— Александра доченька что с тобой?
Подошла ко мне мама присела на корточки перед мною и взяла меня за руки убрав их предварительно от моей головы. И в этот момент, когда я увидела, что шприц, внутри которого была какая-то жидкость, все еще был в ее правой руке я вспомнила слова, которые слышала сегодня во сне… «Ты должна прекратить все это, и прийти в себя. Скоро, очень скоро тебя ожидает сюрприз и когда ты о нём узнаешь ты должна принять его, будучи здоровой. И пожалуйста сделай так, чтобы больше тебе не кололи этот препарат.»
Выхватив этот шприц из ее руки, я подошла к мусорному ведру и выбросила его к чертовой матери.
— Я, по-моему, четко и понятно сказала, чтобы больше ты мне не колола эту дрянь. Тебе понятно мама?
— Понятно доченька, понятно. Просто, когда я увидела, как ты во сне бьешь себя по голове и плачешь я вновь испугалась за тебя. Ведь до этой ночи было все относительно спокойно, а сегодня я подумала, что приступы вновь вернулись.
Говоря все это, мама снова начала плакать, только в этот раз ее слёзы меня ранили. Мне стало стыдно и больно что из-за меня ей пришлось пережить не лучшие дни в её жизни. Поэтому я, не раздумывая подошла к ней и обняла её крепко-крепко. И тихо прошептала ей на ухо…
— Не переживай со мной всё хорошо, теперь хорошо. Мне просто приснился плохой сон.
— Я рада слышать это доченька.
Поцеловала маму в щечку и сразу же направилась к себе в комнату для того, чтобы найти кулон. Не знаю зачем я слушаюсь голоса из темноты, но почему-то мне показалось что голос Карима уж слишком как-то отчаянно просил меня снова надеть его и никогда больше с ним не расставаться. Как он сказал помоги мне…чёрт не помню, но почему-то подсознательно я точно знаю, что должна надеть этот кулон и если я снова начну оберегать его сердце, как и обещала то это поможет как мне, так и ему. Но только поможет в чём? На этот вопрос ответа пока у меня не было.
— Черт да где же он? — Выругалась я, вслух обыскивая свой стол.
— Доченька что ты ищешь? — Спросила мама, стоя у порога комнаты, а за ней стоял Ваня, который молча наблюдал за моими действиями.
— Я ищу кулон. Ты его видела?
— Какой кулон? Как он выглядел?
— Золотая цепочка, а на ней был кулон виде половинки сердце. Видела или нет? Он весел все время на моей груди, но сейчас его нет. — Машинально трогаю руками то место, где еще совсем недавно весел кулон на моей груди.
— Когда я убирала твою комнату после… — прокашлялась мама, но договаривать фразу не стала, — я его нашла под шкафом.
— Ну и? И куда ты его положила?
— Александра, — раздался голос Вани, — для чего тебе друг сейчас понадобился этот кулон?
— Вань ты прости конечно, но может тебе лучше поехать домой? А то сильно много вопросов ты мне задаешь на которые я не желаю отвечать.
— Нет не хочу я поехать домой. Я вообще-то теперь здесь живу к твоему сведению.
Как-то по злому ответил мне Ваня. Но тот акцент, с которым он мне ответил не так сильно, меня волновал, как сам его ответ.
— В смысле ты тут живешь?
— В прямом. Татьяне Олеговне сложно было справляться с тобой одной вот я и вызвался помочь.
Мне не нашлось что ему ответить, я была настолько шокирована этой новостью что просто отвернулась и вернулась вновь к поиску кулона. Найти его сейчас для меня было куда важнее чем думать о том, что Ваня теперь живет с нами.
— Кулон в шкатулке в твоем комоде в самом верхнем ящике. — Говорит мама.
Молча подхожу к комоду и только сейчас замечаю, что на нём нет не одной моей куклы.
— А где мои куклы? Хотя, впрочем, не важно, даже хорошо, что их тут нет. — Говорю я словно сама себе.
Открыла шкатулку и слава Богу кулон и в правду был там. Сразу же надела его и почувствовала некое внутреннее умиротворение.
— Вы не против если я лягу спать. Можно обо всём остальном мы поговорим с вами завтра утром? — Обращаюсь я к маме с Ваней.
— Конечно милая. Ложись спать отдыхай если что-то понадобится сразу же буди меня. Хорошо доченька?
— Хорошо мам, не переживай теперь все будет хорошо.
И на прощание мы с мамой обменялись и подарили друг другу искренние улыбки. А вот Ваня почему-то был рассержен на меня даже спокойной ночи не пожелал, а молча развернулся и ушёл спать в зал как я поняла, потом увидев расстеленную постель на разложенном в зале диване. Ладно завтра поговорю с ним все-таки он мой единственный друг, который не бросил меня в самую трудную минуту. Мне нужно быть с ним чуточку благодарной иначе и его я могу потерять, а еще одну потерю я просто не переживу. Выключила в комнате основной свет оставив только ночник и находясь сейчас в своей комнате я обратила внимание что многое в ней изменилось. На комоде, где раньше стояли куклы было пусто, на столе ничего нет кроме ноутбука и даже шкаф с одеждой был опустошён на половину будто часть моих вещей из комнаты просто на просто исчезла в неизвестном мне направлении. А может мне просто все это кажется? И на самом деле все на своих местах, но кроме моей коллекции кукл которую очевидно я в порыве своего гнева просто на просто уничтожила. Ну что Карим ты доволен? Задаю я вопрос в пустоту держа кулон в руке. Я сделала то, о чём ты меня попросил я снова ношу твоё сердце у себя на груди. Вот только у меня вопрос: а не пожалею ли я об этом снова? Сейчас и я нуждаюсь в том, чтобы сберечь своё сердце, которое все еще разбито на кусочки и которое чтобы склеить потребуются месяцы, а то и годы моей жизни.
