— Извини, бро, но не в этом случае. Своя рубашка ближе к телу.

— Да? А ты хорош! Настоящий хозяин своему слову! Захотел, дал, захотел, забрал обратно. Ну, бывай, Дюша! — развернулся и ушел. Я верю в закон кармы: как ты к людям, так и они к тебе. Рано или поздно награда найдет своего героя.

Вернулся к себе, где пьяная в зюзю Марина по десятому разу рассказывала печальную историю пропажи дочки Ксюше.

— Вы что, бухали?!?

— А что я-то? Сам сказал напоить и успокоить! А в твоем баре только виски!

— Водой надо отпоить и поговорить, успокоилась бы!

— Ну, знаешь!?! Ставь задачи яснее! — вспылила Ксюха.

— Так, стоп! Все успокоились! Марина! Сейчас я тебя провожаю в твой номер, и сразу ложишься спать! Утром выезд, едем твою Ирину искать, чтобы завтра была как огурчик! Понятно???

Попытался взять под руку женщину и поднять с дивана, но та завалилась обратно.

— Ксюша, помощь нужна. Помоги уставшую девушку проводить.

Вдвоем мы медленно довели Марину до номера и оставили ее на кровати. Спустились вниз, попросил админа разбудить 410-ый номер в пол-восьмого. Пока шли обратно, поделился с Ксюшей своей неудачей с Андреем.

— Вот козел! — она не осталась безразличной. — Давно я видела, что он с гнильцой, все больше о себе думает!

— Так зачем связалась? У тебя же муж?

— Муж, объелся груш! Он простой госслужащий, на работе зарплату постоянно задерживают, а у нас ребенок, вот и тяну всю семью. А тут начальник подкатывает, давай, говорит, иначе уволю! И что мне было делать?!?

— Каждый сам со своей совестью договаривается, кто я, чтобы тебя судить? Только грех это…

— Да знаю я. Давно хотела с Дюшей порвать, да все ждала чего-то. Вот и дождалась — в первый рабочий день меня уволят… Слушай, а давай я вместо него за руль сяду? Вожу хорошо и механику и автомат. Права еще в школе открыла категории Бэ и Цэ.

— Да? А ты сможешь в одно лицо полдня за рулем? Полтыщи кэмэ туда-обратно, да еще часть пути по бездорожью.

— Без проблем! У нас тоже когда к деду с бабкой в деревню за Владимиром едешь, еще то бездорожье. И ничего. Пару раз только вытаскивали трактором за все время!

* * *

Утром у объявления был аншлаг. Несколько краснолицых мужиков под пятьдесят солидно обсуждали тонкости охоты на сафари, еще несколько бродили чуть в отдалении. Кликнул всех заинтересованных выйти на улицу. Обрисовал ситуацию, что сафари — это не про львов в саванне, а про верблюдов, похищающих наших соотечественниц. И что едем на поиски, за полдня должны управиться. Часть сразу отсеялась, осталось шесть тертых жизнью мужиков. Сказал, что влезет только четверо, максимум пять. Еще один откололся. Стали знакомиться. Трое из Норильска, двое из Нижнего Тагила. Всем за сорок, комплекция внушает — то, что нужно! Устали уже тупо на пляже отдыхать, а здесь движуха! Да еще все свои запасы кончились, а местное бухло — отрава даже для любителей со стажем. Договорились встретиться через час. Вдвоем с по-походному одевшуюся в хаки Ксюхой сходили за двумя джипами. В своем прикиде худая темноволосая девушка выглядела милитари пацанкой. Взяли две более-менее свежих внедорожных Тойоты.

Неубиваемые машины, не должны подвести. Заехали в отель, в фойе уже ждут переодевшиеся спутники, провожаемые своими половинками. Заверил женщин, что верну в целости и сохранности. Забрал проспавшуюся Марину, и отчалили.

— Здесь! — Марина ткнула пальцем на заправку с мини-маркетом местных поделок и паленого алкоголя. — Здесь верблюд ускакал!

Я отслеживал нахождение девушки по своему внутреннему компасу и был согласен. Направление на Ирину по ходу нашего движения медленно менялось, и теперь оно было прямо перпендикулярно трассе прямо на Запад. Осторожно съехали с дороги, вышли, размялись.

— Товарищи, до стойбища километров десять-пятнадцать. Поедем медленно, я — первый, Ксюша — за мной чуть в отдалении. Незачем пыль глотать. Приедем, действуем по ситуации. Вот вам железяки для спокойствия, — я раздал шиномонтажные приспособы из багажников внедорожников. — Лишний раз ими не машем, незачем потом полиции объяснять членовредительство. Все ясно? По коням!

Набрал скорость тридцать кэмэ в час и поехал, старательно объезжая камни. В зеркало заднего вида стал наблюдать тронувшуюся по моим следам Ксюшу. Через полчаса показались шатры кочевников.

— Ира должна быть здесь. Марина, держишься за нами, мы говорим, ты в мужские разговоры не вмешиваешься. Ясно?

— А откуда знаешь, что она здесь?

— Сверху увидел, — сказал полуправду, чтобы не обманывать.

— Из космоса, что ли? У вас еще и спутники свои есть? Красиво жить не запретишь!

Подъехали, вышли. Около шатров собралась небольшая толпа, нашу девушку не видать.

— Мужики, рожи делаем пострашнее, не улыбаемся. Держимся все вместе, железяками не машем.

Подошли к кочевникам. Полные низкие женщины в черном, сухие тощие мужчины в бывших когда-то разноцветными халатах. Сгрудились, не пропуская к себе на территорию палаточного городка. Вперед вышел старик с глубокими морщинами на лице. Сделал шаг навстречу.

— Добрый день, буэнос ночес, хеллоу, салям аллейкум, уважаемый! — ноль внимания. — У нас вчера девушка потерялась. Рашн гёл. Верблюд, кэмэл, её увез, — опять молчание в ответ.

Неужели, ее здесь нет? Кинул быстрый взгляд на Ирину, она в дальнем от нас темном шатре. Рядом тетки сторожат. Марина тем временем не выдержала и закричала:

— Ира! Ирочка! Ты здесь? Мама приехала!

В одном из шатров послышался вскрик: — Мама! — и шум возни.

Марина рванулась в ту сторону. Толпа кочевников разом загалдела: тетки заверещали, басмачи начали хвататься за пояса с кривыми ножиками. Наши мужики напряглись и подались вперед, задвигая за спины Ксению.

— Тихо! Марина, стоп! — я схватил в охапку вырывающуюся женщину. — Сейчас договоримся. Уважаемый, — я опять обратился к невозмутимо стоящему старику. Отдайте матери ребенка. Если надо, заплатим за неудобства, — я достал из кармана двадцать долларов и показал купюру старику.

— Мало, — проскрипел тот на великом-могучем.

— С чего мало? Два доллара, чтобы слезть с верблюда, десятка за ночлег в вашем экокемпинге!

— Мало! Нэвэста! — он обернулся и крикнул теткам. Те подорвались в сторону шатров. Через три минуты вывели нашу девушку. Вместо черной накидки на ней красовались разноцветные тряпки с манистами на поясе и на голове.

— А ниче, что ты чужим ребенком торгуешь? Держи пятьдесят баксов, и ни баксом больше! — я протянул полтинник мелкими купюрами.

Тот заупрямился: — Мало!

— Слышь, ты, не наглей! Мы своих в беде не бросаем. Сейчас вас здесь закопаем, и силой заберем девушку. Будешь и без девушки, и без денег, андерстэнд? — один опытный человек вывел формулу удачных переговоров: «вежливое слово и пистолет гораздо лучше просто вежливого слова». Надо пользоваться успешным опытом.

Старик смерил взглядом больших и суровых русских парней, которые с сердитым видом поигрывали железяками в руках. Гораздо габаритнее местных доходяг, угрюмые красные рожи лица (ну, а что вы хотели? Водка давно кончилась, и не все сразу стали мазаться кремами от загара), мы возвышались над бедуинами, намекая, что у них без шансов. И главбасмач, нехотя, кивнул. Требовательно вытянул руку, я сунул в нее купюры, которые он пересчитал и бережно спрятал в карман. Крикнул женщинам, те под визгливые крики «Ай-нанай-нанай-нанай!» вытолкнули Ирину к нам. Марина бросилась к ней, крепко обняла и разрыдалась:

— Доченька, все в порядке? С тобой ничего не сделали?

Доча разрыдалась в ответ, уверяя, что цела и невредима. Только испугалась сильно. Махнули ручкой бедуинам на прощание и отчалили. Тормознули опять у заправки.

— Мужики, спасибо за помощь! Невесту выкупили, с меня поляна! Кто что предпочитает? Коньяк, виски?