– Кто здесь? – старик смотрел прямо на охотника невидимым взглядом и щурился. – Лидия, это ты, дитя?

– Нет, меня зовут Роксар, а это мой сын – Финн. Моя дочь Райя пропала сегодня. Я хотел узнать, где вы видели внучку в последний раз и когда?

– Ох, святый свят, да как же так? – дед потоптался на месте и запричитал. – Бедные девочки, да как же? Да кто ж посмел? Я растил внучку вместе с женой, родители Лидочки погибли при пожаре много лет назад. Мы с моей дорогой супругой горевали, горевали, ох слёз сколько перевели и внучку сами воспитывать взялись, да вот жена умерла в прошлом году, а я на глаза ослеп, ничегошеньки не вижу. А Лидочка за ягодками и грибочками в лес собиралась…

– Когда дед?

– Дак, день назад, вчера это было. Ушла спозаранку и нету. Пропала. Я ждал-ждал, так и не дождался, – всплакнул мужичок.

Половицы поскрипывали, словно вторили печальному крику старика, и Финн поёжился, ощутил укол жалости к этому иссохшему одинокому дедушке и желание помочь.

– У тебя не найдётся платка или ленточки Лидии, чтобы собаки след взяли?

– Подожди, милок. Сейчас, – дед скрылся внутри домика и вернулся с платочком.

– Этот платочек от матери ей достался. Любила его Лидочка, берегла.

Роксар взял платок и положил в плетёный коричневый мешочек, что дочь сделала в подарок на День Рождение в прошлом году, и охотник бережно хранил эту вещь, дорожил.

– Держись, дед, – мужчина ободрительно потрепал старика по плечу. – Найдём. Отыщем. Вернём. Нужно тебе чего? Хлеб есть? Молоко? Воды?

– На пару дней хватит. Лидочка запасла загодя.

– Хорошо, я сына пошлю к тебе завтра, поможет. Он у меня малец ловкий и смышлёный.

– Ой, спасибо, милый человек. Да, ты обо мне не переживай. Ты Лидочку найди, прошу.

– Бывай, старик. Крепись, завтра с рассветом искать будем. Найдём. Я не успокоюсь, пока не найду.

Финн ещё долго слышал слабый дрожащий голос старика и гулкие слова благодарности им вслед.

– Думаешь, их забрали ведьмы?

– Не забивай голову ерундой. Важно оставаться с трезвой головой и рассуждать спокойно, без паники и лишних эмоций. Что мы знаем?

– Уже пропало три девушки.

Отец учил мальчика размышлять и выявлять факты во множестве событий.

– В какое время они пропали?

– Днём.

– Верно. Никто не видел никого подозрительного, и никаких заезжих гостей в деревне давно не было.

– Но на прошлой неделе заезжали купцы, помнишь? Ярмарка была всю неделю со столичными товарами.

– Ярмарка свернулась четыре дня назад, и купцы поразъехались, а Лидия пропала вчера. Сегодня пропали сразу две девушки. Ни свидетелей, ни криков. Никто ничего не видел и не слышал, о чём это говорит, сын?

Финн помолчал, раздумывая над ответом.

– Что они ушли сами?

– Или встретили того, кому доверяли или того, кому потребовалась помощь.

– И наш Снежок пропал, – спохватился мальчик.

– Да, девочки росли в деревне всю жизнь, знали эти места, каждую тропку и каждый кустик, знали и про ведьм в чаще. Могли ли уйти без причины? Мог ли Снежный подпустить к Райе незнакомца?

– Нет, – согласился юный охотник. – Что же случилось?

– В этом нам и предстоит разобраться.

В деревне темнело довольно рано, огни из окон домов освещали узкие тропки и развилки. Осень выдалась в этом году тёплой, но дождливой и Финн боялся, что закрапает дождь, а вода стёрла бы следы и запутала поиск, но небо было чистым и звёздным. В полях ещё гудели сверчки, кое-где пахло свежим навозом, кое-где скошенным сеном и парным молоком, под ногами поднимался столб пыли и грязи и Финн с тщательностью ищейки осматривал округу: дома, шедших навстречу людей, обрывки фраз и впитывал в себя, оценивал, боясь упустить что-то важное. Но на улицах в этот столь ранний вечерний час было до неприличного тихо и немноголюдно. Девицы попрятались по хатам, стоило солнцу скрыться за горизонтом, а мужчины проседали в кабаках и местной таверне, напиваясь до белочки. Почему до белочки – мальчик не знал, иногда даже пытался рассмотреть пьяных мужчин в поисках той самой белочки, но животного рядом с ковыляющими и ползущими мужичками не находил, зато едва не задыхался от вони. Как появляется белочка, и где она прячется? Ответа не было. Однако Финн был уверен, что белочка откинула бы лапки от такой вони и резкого запаха мочи, что скорее так и было. Удивительно, что папа про вопросы о белочке отшучивался и посмеивался, а Финн обижался, но сейчас было не до веселья, да и спрашивать про белочку мальчику расхотелось. Он был уверен, что однажды её поймает.

Домой они вернулись унылые и хмурые с добычей, но без сестры. Мама едва стояла на ногах, хрипло дышала, отрывисто и долго кашляла, её периодически лихорадило и последние две недели не вылезала из постели. Финн не знал, что за болезнь сразила маму, но слышал боязливые толки взрослых и понимал, что дело дрянь, как иногда говорил папа.

Мама на их возвращение отреагировала глухим хрипом и шёпотом. Отец стал ещё чернее и неразговорчивее. Мужчины споро развели дрова в печи и разделали тушу оленя.

Роксар доверил сыну мясо, а сам пошёл ухаживать за женой: дал женщине кое-какие лекарства на травах, накормил жиденькой кашицей и рассказал о том, где они были и что делали с сыном, не упомянул лишь про исчезновения девушек, а на вопрос о дочери ответил что-то невнятное. Не хотел охотник беспокоить жену, не мог рассказать, что пропала Райя. Мужчина не понимал, почему жена не поправляется и слегла на месяцы из-за обычной простуды. Словно проклял её кто или порчу навёл, или магией околдовал. Его милая Лика совсем ослабла, а местные чудаковатые и бестолковые лекари разводили руками и не знали, что делать. Роксар уже жалел, что не прислушался к словам Бакли и не пошёл искать ведьму, что жила в лесу, может, она могла бы спасти его Лику? Но что-то смущало его – то ли нездоровый интерес градоначальника к ведьмам, то ли к болезни его жены, то ли частые разговоры о походе в чащу, а теперь вот дочь пропала вместе с охотничьим псом Снежным, не говоря об остальных девушках. Слишком много вокруг него стало мистики, тайн и разговоров о ведьмах. А он знал о колдунах и колдуньях больше, чем о людях и сомневался, что в их краях живёт хоть одна ведьма или ведьмак. Даже самые сильные маги не в состоянии перемещать людей без следов. Но эти знания не приносили пользы, и он не представлял, где искать дочь и что делать. Одно радовало, никто не слышал лая собаки, а их Снежный голосил так, что разбудил бы полдеревни и соседнее кладбище в придачу. Волк – это был, не пёс. Пять зим назад наткнулся Роксар на маленького потеряшку и забрал в дом. Лика с детьми выходила белоснежное несуразное чудище, и волчонок остался, прижился. Так и назвали его – Снежный. За белый мех и время года, в которое его нашли. Снежный любил детей, любил дом, был умным зверем, верным, и Райю бы в обиду не дал, но куда запропастилась дочь и волк? Могла ли она уйти, не сказав ни слова? Да и куда идти? Осень. Холода могут ударить в любой момент, а в лесу и зверь дикий, и овраги, и болота, что может заставить девицу сбежать из дома?

Пока отец ухаживал за матерью, Финн отварил картошку и запёк мясо. Любой охотник должен уметь выживать в лесу, должен знать, как правильно освежевать добычу и быть готовым при любых обстоятельствах позаботиться о себе, а Финн хотел быть как папа: сильным, смелым и решительным. Когда ужин был готов, он позвал отца, и они отведали пищу в гнетущей тишине, но Финн всё же не мог усидеть молча и начал выспрашивать:

– Трусы, да, пап? Никто не желал помогать нам искать Райю. Боятся ведьмы. Трусы!

Мальчик взволнованно ударил по столу, копируя повадки взрослых.

– Не суди строго сын. Страх – полезное чувство, помогает выживать в этом мире, удерживает от необдуманных действий и ошибок, а трусость…, – отец откусил кусок мяса и прожевал, прежде чем закончить мысль. – …не всегда зазорно быть трусом, зазорно быть непорядочным, злым, лживым и жестоким. Первое правило охотника?