И тут, как по команде, из кроны дерева, покидая распустившиеся цветочки, вылетели множества маленьких золотистых огоньков. Подобно рою пчел они окружили старичка, роясь вокруг, залетая под рубаху и щекоча спину. Испугавшись Албер отдернул руку от ствола. Он не собирался убегать или отбиваться, его ошеломила смелость, с которой маленькие создания изучали нежданного гостя. Однако происходящее гораздо сильнее веселило и забавляло, Старичок смеялся как ребёнок находясь в окружении, возможно, самых прекрасных существ на свете. Он пытался разглядеть этих удивительных светлячков, уловить взглядом хотя бы одного, но те были невероятно быстрые и юркие. Только когда они успокоились и более менее замерли, облепив тело старичка со всех сторон, Алберу удалось их рассмотреть.
Присмотревшись к светлячку поближе Албер сумел разглядеть маленькое существо, даже меньше комарика, некоторыми чертами он был похож на человечка, но разглядеть получше старичок не мог, уж слишком мал он был, этот человечек, окутанный золотистым волшебным светом. Придержав одного из них на ладони, и стараясь не спугнуть, Албер достал из сумки одну из своих крайне полезных вещичек. Ею была небольшая глиняная баночка. Поднеся баночку к светлячку сидящему на ладошке, он стал аккуратно, как бы, сцеживать в нее волшебное свечение испускаемое крохой. Он делал это до тех пор, пока светлячок не померк, а когда это произошло, Албер влил в него свое волшебство, и тот снова засиял, как и прежде. Старичок совершил тоже самое еще с парой светлячков, пока не наполнил баночку целиком, после чего закупорил ее и спрятал обратно в сумку. Он мог бы наполнить еще несколько баночек, но не стал этого делать, ведь жадность к добру не приводит.
Албер хотел бы задержаться тут подольше, однако его ждали дела, откладывать которые было бы не культурно. Он стал потихоньку отступать от деревца, пятясь спиной вперед и наблюдая, как светлячки постепенно покидают его, возвращаясь в древесную крону, к своим цветкам. И вот, когда все до единого светлячки заняли свои дома, старичок последним взглядом осмотрел это прекрасное место, стараясь во всех подробностях запечатлеть красоту его в своей памяти. После, издав тоскливый вздох, он обернулся и пошел обратно к тропинке, возвращаясь к своим обыденным, повседневным делам, утешая себя единственной мыслью о том, что впереди его ждут еще не мало удивительно волшебных явлений и чудес.
***
Миновав вершину небольшой горки, старичок Албер стал спускаться вниз, продолжая идти все по той же тропинке, огибая небольшую речушку со скалистым берегом. Пройдя до ручейка вытекающего из этой самой речушки и обойдя огромный камень, когда-то давно бывший частью скалы, он вышел на лесную опушку. Опушка была не большая, но очень светла и покрыта цветочным ковром. С боку опушку пересекал уже знакомый нам ручеек. Он тек вдоль опушки наискось, разделяя ту пополам. И на одной из половинок, той что была повыше, стоял небольшой домик – жилище старичка.
Домик этот располагался у краюшка леса, под довольно большим для здешних мест деревом. Сбоку от домика, занимая кусочек опушки расположился небольшой огородик. На нем Албер выращивал целебные растения и травы, а также, не менее целебные, овощи и корнеплоды, используемые для пропитания. Дворик перед крыльцом занимал сад, наполненный кустарниками и одинокими цветками. Они служили в основном для того, чтобы радовать глаз, однако нельзя сказать, что среди них не было полезных и целебный цветочков, они определенно были. Но разве можно пускать на отвары и микстуры такую красоту?
Сам домишко был ветхим. Старичок конечно ухаживал за жилищем, но от времени ничего не спасти. Этот дом и до прихода Албера был очень старым и обветшалым, ну а сейчас уже и говорить страшно. Он стоит только лишь благодаря чуду да стараниями старика.
Войдя в дом и окинув взглядом свое убранство, Албер упер руки в боки и устало вздохнул – бардак. А ведь старичок ждет гостей, еще и угощение надо приготовить. Как так, встречать гостей, без угощения? Не гостеприимно и не культурно.
Первым делом Албер разжег огонь в своей миниатюрной каменной печи. Затем наполнил котелок водой из ручья, закинул в него грибов, на грибную похлебку и поставил на огонь. Он собирался оставить воду кипятиться и заняться уборкой, но вдруг вспомнил, что должен совершить еще одно дело. Бурча под нос и коря себя за забывчивость, он наполнил водой еще один котелок и подкинул в него кореньев, на целебный отвар. Грибной бульон стоял справа, а отвар – слева и оба кипятились. И только сейчас он приступил к уборке: собрал разбросанные котелки, ложки, баночки, мешочки с порошками, корешками, а также одежду и много-много всякой мелочи. Протер полки и пол в доме, краем глаза посматривая на свое варево.
Когда уборка уже была почти окончена, он вернулся к котелкам. Выловил из правого котелка грибочки, в левый добавил травок, грибочки нарезал и закинул обратно в правый котелок вместе с чесночком. После этого он стал искать что-то среди своих микстурок, и осознав, что искомого нет на месте, со вздохом пошел в огородик.
Из огородика он взял пару морковок и лучок, естественно для грибной похлебки, кроме того он взял, так и не найденный на своей полочке пучок голубоватой зелени, необходимой для целебного отвара. Этот отвар Албер приготавливал для человека пожилых лет, очень уважаемого в здешних краях. Сам старичок жил отшельником на склоне одной из прибрежных гор, в то время, как остальные жители Партены селились в деревнях у берегов рек в низинах между гор или на морских берегах. И только крепость хранителя и владыки окрестных земель располагалась на горе, которая непреступным бастионом возвышалась над морской гладью и окрестными землями.
Вернувшись в комнату он измельчил голубую траву, протер ее ступкой в кашицу и закинул в правый котелок. Затем почистил овощи и нарубив бросил в левый котелок. Оставив свое варево закипать, он доделал уборку, и у старичка осталось время на то, чтобы разобрать содержимое своей походной сумки. Но стоило ему только приоткрыть ее, как из сумки вылетел маленький золотистый светлячок, один из обитателей цветущего дерева. Он был напуган и летал зигзагами по всему дому, не зная куда деваться, вдалеке от родного дерева и сородичей, а его золотистое сияние уже не было столь ярким и продолжало медленно угасать.
«Тише, тише маленький» – приговаривал перепуганный Албер стараясь изловить светлячка, и, когда тот выбился из сил и уже практически угас, таки поймал. «Бедный малыш, и как тебя угораздило оказаться в такой переделке. Не волнуйся, сейчас мы тебя подлечим, вмиг сил наберешься» – говоря эти слова, которые успокаивали скорее самого Албера нежели светлячка, он выскочил из дома и, оказавшись в саду, взглядом отыскал самый красивый и роскошный из цветков. Подойдя к цветку, старичок вложил светлячка в шикарный бутон, и, накрыв бутончик ладонью, стал нашептывать тайные слова, а из-под его ладони засиял яркий свет, гораздо ярче прежнего. Этот свет разом охватил весь цветок и погас, но в бутоне, как прежде у своего родного дерева сиял маленький человечек.
Облегченно вздохнув, Албер поднялся на ноги. «Поживи пока здесь. Чуть погодя я отнесу тебя домой» – произнес старичок, любуясь наипрекраснейшим цветком в своем саду. В это же мгновенье на опушку вышли долгожданные гости, как раз ко времени обеда.
Не спеша идя по тропинке, пересекающей лесную опушку, усеянную цветами, к дому старого деревенского лекаря Албера приближалась женщина, ведущая за собой ребенка. Она была уже вполне взрослой, но все еще сохранила девичью красоту. Волосы ее вились непослушными каштановыми кудрями, выглядывающими из-под сороки, а добрые зеленые глаза говорили о ее чутком и заботливом характере.
Ребенок, которого женщина вела за собой был мальчик, ее сын, лет восьми или девяти, с взлохмаченными волосами цвета темной меди и упрямыми карими глазами. Одежда, доставшаяся ему по наследству от старшего, висела на мальчике мешком. Один рукав серенькой рубахи был завернут, другой расправлен и болтался из стороны в сторону вслед за рукой, которой он энергично размахивал во время ходьбы. Этот вид выдавал шаловливый характер ребенка.
