- Чтобы не говорили про его родину, там ещё сохранили остатки здравомыслия. Хм... - библиотекарь посмотрел на свои карточки.

  - Давай я заполню их, па, - предложила рыжеволосая девушка. Господин Секель прищурился и пристально посмотрел на дочь. Её подруга, как отметил Рим, тоже смутилась под взглядом хозяина библиотеки.

  - Вы ещё уроки не доделали, мои дорогие. Помнится, вы обе намеревались получить весной королевскую стипендию.

  - Да, па. Уроки мы доделали, но мы...

  - Вы повторили математику? Я тебе отметил примеры на сегодня.

  - Почти все решили, па. Па, мы уже второй час тут сидим, можно и отдохнуть. Пожалуйста! Скоро голова же треснет.

  Господин Секель прищурился и протянул руку. Его дочь отдала ему свою и подругину тетради. Рим оглянулся на Дагура. Тот кивнул, мол, всё в порядке. Секель пролистал тетради, потом что-то отметил красным карандашом и вернул их девочкам.

  - Я уверена, что раскрыла скобки правильно, - обиделась дочка библиотекаря.

  - Именно. Нечего подглядывать в ответы, - Секель положил карандаш в стакан и кивнул. - Можете полистать каталоги. Если появятся ещё новые посетители, позовите меня.

  Девочки повеселели и принялись быстро убирать учебники. Секель поджал губы, но ничего им не сказал.

  - Пойдёмте. Посмотрю, что за умник нарисовал знак Хериша-пожирателя.

  Прежде, чем пустить его в свою библиотеку, господин Секель записал имя Рима по паспорту и пролистал сам документ. Девочки, уже убравшие учебники и тетради, тихонько перешептывались рядом, поглядывая на мужчин. Дагур их, похоже, уже знал. От его вопроса об учёбе и делах в школе они не смутились и рассказали о новогодних каникулах, о возобновлении учёбы и как от выстрела танка около школы в классах потрескались все окна. Пришел ещё один посетитель, представившийся профессором истории из школы светлой Элени. Он принёс господину Секелю подшивку статей, и Рим был готов поклясться, что их разговор завязался надолго. Но Секель пролистал тетрадь, похвалил подборку и извинился, что у него дела.

  - Надеюсь, оно стоит моего времени, - проворчал хозяин библиотеки, уводя их с Дагуром внутрь книгохранилища.

  - Разве я когда-то зря отнимал ваше время?

  - Мне пальцев не хватит перечислить все случаи. Идёмте.

  Библиотека господина Секеля, о которой Рим столько раз слышал восторженные рассказы, вживую впечатляла не так сильно, как говорили. Она занимала шесть комнат, две из которых оказались закрыты, и Дагур шепотом сказал, что там личная коллекция и особо редкие тома, которые абы кому не выдаются. Беглый взгляд по табличкам на шкафах показал, что господин Секель интересовался самыми разными науками. К удивлению Рима, считавшего волшебника типичным представителем своего племени и любителем словесных наук, они прошли мимо табличек "геология и землеобразование", "железные дороги" и "физика водообразования". Разглядеть остальные Рим не успел.

  - Присаживайтесь, - Секель указал на небольшой столик у окна, окруженный несколькими стульями. Волшебник уселся сам, включил настольную лампу и взял у Рима блокноты.

  - Я так понимаю, что-то совсем свежее? - он посмотрел на корешок с оттиском бумажной фабрики и кривовато ухмыльнулся.

  - Вот в этом блокноте был знак, он расшит...

  - Я сейчас разберусь, - господин Секель поменял очки и принялся листать книжки. Рим постарался дышать потише, а Дагур с интересом подался вперёд. Секель хмуро посмотрел на него, не меняя положения головы, и преподаватель отодвинулся, а для верности ещё и откинулся на мягкую спинку своего кресла. Из прихожей раздался детский смех. Секель перевернул страницу. Рим не сомневался, что библиотекарь именно читает. Его глаза мерно изучали страницу за страницей, останавливались на рисунках, а пальцы пролистывали бытовые записи и описания интрижек Махуша.

  Наконец, волшебник бегло пролистал все три книжки и заговорил.

  - Ваш друг правильно прочёл знак Хериша-пожирателя, - Секель открыл расшитый блокнот, который Рим пронумеровал третьим и счёл самым свежим. Последняя дата в нём была отмечена днём их последней встречи с Махушем. Больше княжич в нем ничего не писал.

  - Видите, это пасть пожирателя, это его жертва, это огненное копьё Тена, пронзающее пожирателя плоти. Знак тёмного аспекта Хериша. Вы же в курсе теории о двойственном происхождении богов?

  - О том, что Амазда не сущий?

  - Нет, разумеется, нет. Я имею в виду теорию, что Амазда пришел позже богов. Что он... не единственный. Что боги не его дети, а его предшественники, склонившие перед Ашей голову. Что они существовали до, и были созданы не из света, а из первоначального хаоса, породившего Амазду и Амана. Так что каждый бог олицетворяет как светлую сторону бытия, так и тёмную. Например, Тиара не только дающая свет богиня чувств, справедливости и отваги, но и богиня гнева, безжалостная мстящая фурия и повелительница испепеляющего пламени. Элени - мать милосердия, терпения и жизни, она же богиня страданий, болезней и цикла жизни и смерти. Точно так же и Хериш, владыка плоти. Сам по себе он покровитель здорового тела, физического труда и, как ни странно, науки. Познания мира, если говорить точнее. Его тёмные аспекты - похоть, членовредительство, порча могил и трупов.

  - Поедание плоти, - брякнул Рим, вспомнив детские страшилки. Хериш-Пожиратель-Плоти был чем-то вроде демона Амана. Он поджидал непослушных детишек под мостами каналов и в канализационных люках. А мог вылезти и затаиться под крыльцом, поэтому хорошие дети сидят у себя в комнате, а не бегают по улицам.

  - Да. Верно. Людоедство. Некоторые последователи Хериша приходили к выводу, что раз плоть - это ответственность их бога, то поедая её, они будут получать его благословение.

  - Ну...

  - Абсолютное заблуждение, говорю вам, как вынужденный прибегнуть к праву Покинутых. Поедание человеческой плоти не делает человека сильнее, - Секель коротко улыбнулся. Рим против воли вздрогнул. Библиотекарь из просто неприятного типа внезапно стал... зловещим. Право Покинутых разрешало людям, оставшимся в изоляции на землях вдали от остального человечества, людоедство. Но это тоже была страшилка из детства, драматическая часть историй о мужественных первопроходцах или несчастных, отрезанных течением Океана от мира. Они собирались кругом и тянули жребий. Некоторым тянуть жребий право запрещало. Дети. Врачи. Женщины, которые могут родить или беременны. С последними, правда, были разночтения. Альдарский и мейндский вариант права гласил, что беременную надо спасать любой ценой, следом за ней способных рожать женщин, а третьими - детей. Эленийский обычай предписывал оказать матерям последнюю милость, если нет надежды.