Но сейчас, без Рената, мне очень трудно… А ещё я ощущаю вину перед ним. За те слова противные, что говорила ему в лицо, за то, что не выслушала его, не дала такого шанса. По сути мы с Ренатом были просто друзьями, которые ничего не обещали друг другу. Но, чёрт, пойми я раньше, почему я не ощущаю себя такой счастливой от ревности Егор, его расставания с Кирой и предложение вновь стать его девушкой, то всё было бы иначе… Я уверена в этом

Дверь в комнату чуть приоткрылась, я даже по началу не поняла этого, среагировала лишь только когда услышала тихие шаги по полу. Повернув резко голову, увидела маму, одетую в светлые джинсовые шорты и обычную майку бежевого оттенка. Она всегда была довольно красивой женщиной с шикарной фигурой, папа даже после развода не раз говорил, что она настоящая красавица и он безумно рад, что я похожа на неё. И на мой вопрос, в чём же тогда проблема и почему они тогда так друг друга недолюбливают, ответил, что дело далеко не в красоте. Мама тоже считает отца красавцем, и это правда. Но… у каждого из них свои ценности в жизни, принципы, которыми каждый дорожит. И представления о счастье. И как и любого ребёнка, пережившего развод родителей, мне трудно понять их позиции. Как-то же до этого они жили. Что же случилось внезапно

— Что тебе нужно? — сразу перехожу к делу, грубо задавая ей вопрос. Она останавливается где-то на середине комнаты, неуклюже неловко топчется на месте, с деланным интересом оглядываясь вокруг

— Стелла, малышка моя, что случилось? — её голос звучал непривычно нежно, взволнованно. И это даже удивило меня, ибо давно она не говорила со мной таким тоном. Очень давно

Но сейчас её слова помимо удивления вызывают и раздражение. В принципе сейчас всё вызывает у меня раздражение, потому что чувствую себя беспомощно. Ничего не могу поделать с собой, сижу тут, размякнув и страдаю по парню, который, возможно, и не любит меня вовсе…

Закатываю глаза и отворачиваюсь к окну, игнорируя её слова.

— Девочка моя, ну поделись с ма… — не успевает она договорить, как я обрываю её на полуслове. Как она может только называть себя после все этого мамой? Столько времени ей было попросту на меня наплевать

— Не имею желания это делать, — жёстко обрываю я. — Если это всё, то оставь меня одну, пожалуйста.

Вновь отворачиваюсь к окну и наблюдаю за прохожими внизу, как за маленькими букашками. Слышу шарканье её тапочек позади меня, и в какой-то момент мне даже кажется, что я остаюсь опять одна. Уже готова вздохнуть от облегчения и заново погрузиться в свои страдания, как слышу, что на пол поставили что-то рядом со мной. Непонимающе оборачиваюсь и вижу маму, которая присаживается на стул возле окна. Чуть поколебавшись, она аккуратно берёт мою ладонь в свои тёплые, нежно сжимая её. Как делала это в детстве, когда мне нужна была её поддержка

Я всматриваюсь ей в глаза, натянув на лицо маску непроницаемости. Не отводя от меня взгляда, она подносит мою ладонь к своим алым губам и с искренней любовью целует каждый пальчик. И в этот момент вижу, как в уголках её глаз начинают скапливаться слёзы. И они вовсе не были вызваны какой-то обидой или разочарованием. Это были слёзы боли и печали

— Ты… Плачешь? — неверяще выдыхаю я, чувствуя, как и у самой глаза тоже наполняются слезами.

— Боже, Стелла, малышка моя, прости, — шепчет она дрожащими губами. — Я такая ужасная мать… Я так виновата перед тобой, доченька. Я так была зациклена на наших с отцом ссорах, что совсем перестала интересоваться тобой, твоей жизнью… Перестала уважать твои увлечения и тебя саму. Навязала этот грёбанный колледж, эту профессию, которую ты не любишь… Я была так не права. Даже не задумывалась о том, чего хочешь ты. Хотела досадить отцу, давя на тебя. А потом, после развода, я и вовсе забыла о тебе. О моей родной девочке, моей Стеллочке, моём маленьком счастье. Прости, прости… — по щекам матери текли нещадные слёзы, она смотрела на меня с нескрываемой грустью, сожалением. — Детка, я так всегда мечтала, что мы с тобой будем всегда самыми лучшими подружками, всегда так стремилась стать замечательной матерью, а в итоге… Из-за этого всего просто позабыла обо всём… И мне так стыдно за это. Ты имеешь полное право злиться на меня, ненавидеть

Вновь не даю её договорить. сцепляю руки на её шее, крепко обнимая маму. Свою маму, родную, единственную… Ту, которую так ужасно не хватало столько времени. О которой столько мечтала. Ты женщину, которая всегда находилась со мной, несмотря ни на что

И я устала вести эту холодную войну. Я вновь хочу видеть рядом с собой ту самую жизнерадостную женщину, которая наполняла моё сердце светом и любовью одной только своей тёплой улыбкой

— Ты не права… Я не ненавижу тебя, мам. — всхлипываю, делая паузу. — Я так по тебе скучала, ты даже не представляешь.

Прижимаюсь к ней ещё сильнее, уже перестав сдерживать рвущиеся наружу рыдания. Мы плачем с ней, а вместе со слезами уходят и накопленные за столь долгий промежуток времени обиды

Не знаю, сколько нам потребовалось времени, чтобы успокоиться, прийти в себя, но за окном уже давно стемнело, а мышцы затекли от неудобной позы

Мы решаем переместиться на мою кровать. Мама садится по-турецки у изголовья, а я ложусь рядом, уместив свою голову у неё на коленях.

— Знаешь… Я заметила, что в последнее время ты перестала ходить на вечеринки. Да и сигарет я при тебе не видела. Даже не пахнет ими от тебя. Очень рада, что ты всё же решила с этим завязать. Гнилое это дело. И я горжусь тобой, Стелла. Но только вот не пойму никак, почему же ты весь последний месяц грустная такая ходишь-то? Почти ничего не ешь, вон как похудела, на улицу не выходишь. И по ночам я слышала, как ты плачешь, — напрягаюсь, брови свожу на переносице. Я не думала, что она на всё это обратит внимание. — То ворочаешься, во сне что-то мямлишь, круги под глазами какие залегли. Родная, поделись со мной. Я очень хочу узнать, что происходит в твоей жизни. Расскажи мне, что таку сильно тебя тревожит, огорчает

Молчу, не зная что ответить. Готова ли я сейчас ей открыться? Всё же доверие между нами пока ещё шаткое, так что… Молчу где-то с минуту, слышу тяжёлый вздох матери, и всё решаю рассказать.

Уверена, что со временем доверие появится между нами, но сейчас его нет. И я не знаю, как она отреагирует на все это. Осудит? Посмеётся

Однако, когда я рассказываю маме о Ренате, о том, как началось наше общение, как я узнала о его “предательстве”, которого и не было по сути, потому что всё это было подстроено намеренно Егором, про которого я так же рассказала ей. О наших отношениях с ним, как я убивалась по нему. Обо всём, что накопилось у меня в душе за всё это время. Про чувства свои рассказала ей, о том, как поняла, что влюбилась в него и о том, что было уже поздно, ведь он уехал.

Мама, не перебивая, выслушала всё, её ладонь сжимала мою в знак поддержки, но в её взгляде не было жалости, которую я меньше всего хотела видеть, лишь понимание

— Это что же… Ренат так хорошо на тебя влияет? — чуть улыбнувшись, подметила она.

— Никак он на меня не влияет, — тут же ощетинилась я. — Он просто дал совет, а я уже сама решала, воспользоваться им или нет

— Всё-всё, не кипятись так. Конечно же ты сама всё решила. Но я рада, что он дал тебе такой совет.

— Мам, что мне делать? — с надеждой посмотрела на её лицо, которое вмиг стало серьёзным.

— А знаешь, что? — внезапно произносит она, после минутного молчания. Заинтересованно смотрю на неё. — А давай-ка сами наведаемся к нему в гости? Ну, если ты знаешь, конечно, где она

Её предложение вводит меня в ступор. Хмурясь, пытаюсь вспомнить все наши разговоры, любые детали

— Да, да… Помню, он… — подскакиваю с кровати и беру в руки телефон, заходя в нашу с ним переписку. — Вот! — спустя напряжённые минуты две-три я показываю ей нашу переписку, где мы затрагивали тему его бабушки и деревню, куда он ещё совсем карапузом приезжал. Тут он говорит что за деревушка и даже присылает фотку себя маленького в возрасте 6 лет возле бабушкиного дома, где виден и адрес. Сам же он говорил, что она так и осталась там жить, хотя родители предлагали ей переехать к ним, на что она ответила отказом из-за любви к свежему воздуху и огороду, в котором она души не чает.