– Ты глухая?! Я два раза повторять не буду. Если сейчас же не ответишь, какого лешего ты делаешь в моём доме, то пеняй на себя, поняла?! Не посмотрю, что баба, за шкирку со второго этажа выкину!
Лебедева сглотнула тягучий ком в горле, проследив за тем, как с чёрных мокрых волос срывается капля воды и медленно стекает вниз по шее. Он, вообще, кажется, весь был в этих каплях, стекающих по телу. Вероятно, только-только из душа, а тут она свою записную книжку ищет и картины рассматривает.
– Эй, алё, – мужчина пощелкал перед её лицом пальцами. – Ты, правда, глухая, что ли? Или тупая? Или и то, и другое?
– Я… Я…
Голос слушаться категорически отказывался и пришлось прочистить горло, чтобы вернуть над ним контроль, но вторую попытку заговорить на корню обрубила открывшаяся дверь спальни и появившаяся в комнате Белла.
– Что за крики? Ой, Котик, познакомься, это мой визажист – Анечка, – с порога начала женщина. – Давно хотела вас познакомить, – улыбка на пухлых губах Уваровой медленно потухла, сменившись полнейшим недоумением. – Пупсик, а почему ты голый?
Этот вопрос мгновенно возвращает Аню в реальность, и она едва ли не отпрыгивает на несколько шагов назад, отворачиваясь, пряча красные щёки и свой внезапно проснувшийся постыдный интерес к телу чужого мужчины. Да, и к тому же нутром чувствовала, что ещё мгновение и терпение “Котика” закончится окончательно, а её и так взглядом за эти несколько минут он уже успел четвертовать, скормить дворнягам, воскресить и снова четвертовать. Большего она, кажется, не выдержит.
В следующую секунду, как Лебедева и предполагала, “пупсик” взорвался.
– Белка, мать твою, какой к чертям визажист? Ты в своём уме, вообще? Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты сюда никого не пускала?! Ты не понимаешь совсем? В доме до хрена комнат, занимайся своими делами там, где твоей душе угодно, но не здесь!
– Хорошо-хорошо, Котя, как скажешь… Но, всё-таки, почему ты голый?
– Может, потому что я в душе был? Выхожу, а тут эта рыжая стоит… – мужчина небрежным взмахом руки указал на Аню. – И, вообще, почему она здесь все ещё?! Уведи её, Белка, с глаз моих, и чтобы больше я её в своём доме не видел!
Уварова, проворно ухватив оглушённую криками и несправедливыми обвинениями Лебедеву за локоть, вывела последнюю из спальни, на ходу уговаривая “Пупсика” не злиться и не нервничать. Аня же послушно передвигала ногами, боясь оторвать взгляд от пола, чтобы не дай Бог не наткнуться на ещё кого-нибудь обнажённого. Даже, когда за её спиной с громким хлопком закрылась дверь, она не смогла перестать смотреть себе под ноги.
– Анюта, прости, пожалуйста, это моя вина, – словно сквозь толщу воды дошли до шокированной Лебедевой слова Беллы. – Я тебе не так объяснила. Тебе нужно было зайти сюда, – женщина кивнула на дверь, что находилась напротив комнаты, из которой они вышли. – Вот говорю же голова кругом… Просто ужас какой-то!
Сил, чтобы ответить у Ани нашлось только на прощание и скомканное извинение. Лебедева даже не совсем понимала, как дошла до своей машины и села за руль. Записная книжка вылетела из головы, а вместо дороги перед глазами стояли широкие плечи и яростный взгляд, от которого у неё переворачивалось всё внутри с одного места на другое. Она даже немного приоткрыла окно, чтобы успокоиться и охладить мысли, позабыв о возможности заработать таким образом воспаление лёгких, но манёвр не удался. Щёки всё так же горели и вовсе не от январского мороза, а мысли продолжали разбегаться в разные стороны.
Дома её встретила Юлька уже без макияжа на лице, с небрежным пучком на макушке и в пижаме. От деловой леди, с которой Аня пила чай утром, не осталось и следа. Сестра открыла ей дверь с полной миской чипсов на перевес и широкой улыбкой.
– Ну, наконец-то! Я уже заждалась тебя! Смотри, у меня уже всё готово. Заказала роллы, пиццу, по дороге фруктов купила и кое-каких овощей на завтрак, ну и так по мелочи ещё, – девушка приподняла вверх миску и весело подмигнула. – Ну, и, конечно, вино взяла. Отметим твой отъезд и, надеюсь, мою покупку дивана, – заметив, что сестра никак не реагирует на её слова и лишь молча раздевается, пряча взгляд, Юля заволновалась. – Анют, ты чего? Что-то случилось? На дороге что-то?
Лебедева вздохнула и, наконец, подняла на младшую сестру глаза. От недоумевающего вида Юли ей стало ещё хуже. Хотя несколько минут казалось, когда она была наедине с самой собой, что стыд и смущение не могут стать ещё больше, но сейчас они увеличились до размера вселенной. Аня, не выдержав, прижала холодные с мороза ладони к горящим щекам и снова вздохнула.
– Ань, ты чего? – сильнее забеспокоилась Юля.
– Юль, – неуверенно протянула Лебедева, решив зайти издалека. – А ты знала, что у Беллы, оказывается, мужик есть?
– У Беллы? Твоей Беллы? – не сразу поняла Юлия, о ком спрашивает старшая сестра. – Нет, не знала, но, в принципе, почему бы ему и нет? Она всё-таки видная такая… Чего ей одной-то быть? И… – принялась рассуждать вслух девушка, но потом опомнившись, гневно на Аню посмотрела. – Тьфу на тебя, Нютка! Что за вопросы, вообще? Какая мне разница есть у неё мужик или нет?
Аня шмыгнула носом и медленно обошла сестру, направляясь в комнату, где также медленно села на диван, не замечая накрытого стола, включенного сериала и немного приглушённого цвета. Мысленно она всё ещё была в доме Уваровой, а точнее в спальне, рядом с голым «Котей». И как бы она не старалась вернуться обратно в знакомую и родную обстановку своей квартиры, прогнать смущающие образы из головы не получалось.
– Так есть или нет?
Юля со стуком опустила миску на стол перед Аней, заставив сестру подпрыгнуть на месте от неожиданности.
– Кто есть? – переспросила Лебедева, недоумённо моргнув и вернувшись в реальность.
– Мужик, спрашиваю, у Беллы есть?
– Ну, есть, кажется… – вполголоса пробормотала Аня, но благодаря слуху, который обострялся всегда в нужное время и подходящем месте, Юля смогла разобрать каждое слово и прекращать допрос явно не собиралась.
– И? – нетерпеливо спросила младшая сестра, изнывая от любопытства.
– И я, кажется, опозорилась, Юль, – призналась Анна, наконец, отведя пальцы от лица. – Ох, Юлёк, мне так ещё никогда стыдно не было…
Через десять минут, во время которых для смелости была откупорена бутылка вина и наполовину осушен первый бокал, Лебедева поведала сестре обо всём, что с ней приключилось около полутора часов назад, а затем ждала ещё пару минут, пока Юля успокоится и перестанет хохотать в голос.
– Ну, и что за беспокойства такие, я не могу понять? – сквозь смех со второго раза проговорила младшая. – Чего ты, в конце концов, там не видела?
– Да, вот и именно, что видела-то, как раз, всё, понимаешь? – перед глазами снова возник образ голого “Пупсика” и Аня резко качнула головой из стороны в сторону, пытаясь от него избавиться. – Просто я не ожидала… Он как-то внезапно появился, и я просто, как дура стояла и пялилась на него…
– Ну, тут я тебя осуждать не буду, если, конечно, там было на что пялиться… – поиграв бровями, намекнула Юля.
– Ну, да, было… Но ведь это меня не оправдывает! Сейчас тогда, что ли, на каждого эффектного мужика так пялиться? – возмутилась Аня и, не усидев на месте, вскочила на ноги, принявшись мерить шагами комнату.
– Ооо, так он даже “эффектный”, – протянула сестра, не на шутку заинтересовавшись. – А зовут как? Знаешь?
– Нет, но для Беллы он “Котя” и “Пупсик”.
– А он её как называет?
– По имени.
Юлька замолчала, задумавшись над словами старшей сестры, давая той время на передышку, благодаря которой Аня смогла немного прийти в себя, переодеться и умыться. В комнату она вернулась уже более или менее успокоившись, готовая приступить к вкусному ужину и просмотру новой серии сериала и уже, наконец, забыть неловкий инцидент, хотя бы до завтрашнего утра, но вот только Юля такой прекрасный повод над ней поиздеваться упустить не могла.
– Вот в такие моменты я благодарю папу за то, что ты на свет появилась, – неожиданно заявила младшая сестра, едва сдерживая смех. – С тобой иногда такие ситуации случаются, что я потом друзьям, как анекдот рассказываю, честное слово. Всегда у тебя что-нибудь да происходит! Я прямо завидовать уже скоро начну…
