Ладно, раз было два пистолета, можно предположить, что и стреляли из них два разных человека. Друг в друга? Вряд ли, если стрелком поразившим диван был покойный, после своего выстрела ему бы пришлось обернуться, чтобы подставить грудь под другую пулю. Нет, дуэлью или перестрелкой случившееся быть не могло. Ломать голову над пустыми догадками не хотелось, хотелось спать.
Самое время было бы поискать пистолет. Пока для полного комплекта одного не хватало. Никто из подозреваемых никуда не выходил, значит и оружие, скорее всего где-то в доме. Где-то в доме... Скорее всего...
Ворачек с кряхтением выбрался из кресла. Путь его лежал к единственному окну кабинета. Да, окно открывали, и не так уж давно. Вот и пятнышки на подоконнике. В такую-то погоду снега в момент наметет. На ощупь уже ничего и не почувствуешь, только чуть более темный цвет влажного дерева и мог бы выдать любителя свежего воздуха. Инспектор поборол желание распахнуть раму, высунуться и выглянуть вниз на дорожку сада. Можно просто позвать Томаша, какая разница, где тому топтаться под дверью кабинета или под его окном. Под окном может даже полезней. Вдруг тот же пистолет отыщется.
Круглолицый парень в полицейской форме кивнул, и уже через минуту пятно света от его фонаря запрыгало по сугробам между деревьями. Стоило поискать и внутри, вот только осмотр места преступления - это одно, а обыск частного дома - это совсем не тоже самое. Можно конечно намекнуть хозяйке: так, мол, и так, прокурору-де удобнее обвинить владельца оружия, и потому хорошо бы посмотреть, не найдется ли в доме еще чего-то похожего. Это с одной стороны, а с другой - распространяться о каком-то "втором" пистолете пока не хотелось.
Как все было просто сотню-другую лет назад. Застрелили? Значит убийца - мужчина. Вот ежели бы отравили, тогда пришлось бы выбирать из оставшихся дам. Ладно, хотя бы одну пулю можно записать на инженера. Это, если Анна ничего не выдумывает. Во всяком случае, бросаться в библиотеку и осматривать пепельницы Ворачек не собирался. А вот если не пепельницы...
Томаш с фуражкой в руке показался на пороге.
- Господин инспектор, ничего нет. - Парень старался с осторожностью наступать сапогами на ковер. - Снег уже часа четыре как прекратился, и засыпать не должно было. Утром поискать, конечно, было бы сподручнее, только вряд ли...
- Знаешь Томик, а пойдем-ка мы с тобой еще и в библиотеке посмотрим. Только, будь добр, сначала пригласи пани Майер, разрешение надо бы спросить, и подскажет может чего, хозяйке-то виднее.
Вторым оказался не "браунинг", а "маленький том", спрятавшийся за синими корешками Теодора Фонтане. Будь Ворачек помоложе, ему было бы приятно увидеть неподдельное удивление на лице мадам Ирены. Он словно опытный охотник или какой-нибудь краснокожий индеец из романа, по едва заметным следам и нескольким исчезнувшим с книжной полки пылинкам отыскал тот самый клад, что скрыл здесь коварный злоумышленник. Ну, я и говорю: цирк и кинематограф. Чувство удовлетворения? Да, инспектор его испытал. А как же, но, в первую очередь, от того, что теперь не придется вести поиски в гостиной, спальнях, и еще в дюжине других комнат.
Для начала следовало выяснить личность хозяина "малыша тома". Ничего себе "для начала"! Но все оказалось довольно просто, чересчур просто. Прислуге пистолет был решительно не знаком, зато Катарина с удивлением признала в нем свою собственность. Девушка недавно стала сама снимать квартиру, уж очень неудобно ей было ездить на занятия из дядиного дома. Ей показалось, что будет полезным иметь такой же пистолет, как и у тети Ирены. Если точнее, квартиру для нее, будучи опекуном племянницы, снимал господин Майер, а оружие выбрал и купил Мазал, на правах близкого друга, разумеется. Пани Ирена свой "браунинг" хранила в кабинете у мужа, а пистолет Катарины лежал в ящике туалетного столика ее спальни, там, на другом конце города. Хозяйка уверяла, что никогда и никуда его с собой не брала и самой пропажи не заметила.
Можно было возвращаться в уютное кресло. Разве не на месте преступления должен находиться тот, кто его расследует? Да и настольная лампа там поярче.
И крышка затвора, и рукоятка были так же чисто вытерты, но радовало хотя бы то, что кот нашел гильзу, выброшенную именно из этого пистолета. Однако, сюрприз все-таки был: в магазине не хватало не одного, а двух патронов. Ворачек зажмурился и потер пальцами глаза. Цветные пятна заплясали под веками. Где же она? Инспектор крякнул, присел, держась за колени, и пополз на четвереньках вокруг потерпевшего дивана. Больше ни одной гильзы нигде не было. Кот помогать не собирался, и мало того, рыжее животное попыталось скрыться с места преступления, тщетно норовя поддеть когтями край мощной двери кабинета. Ворачек не стал препятствовать, даже помог, затем шагнул на лестницу и с одобрением хмыкнул. В полутемном углу под вешалкой угадывалась не по-стариковски прямая фигура Якоба.
- Пан Якоб, позвольте еще вопрос. Вы говорили: пани Ирена и Анна вместе поднимались. Точнее не подскажите? Они друг друга видели, на лестнице, например?
- Пан инспектор, не могу вам точно сказать. Кажется, Анна относила чай, когда госпожа была уже у себя.
- Ага, спасибо. Пан Якоб, вы мне очень помогли. И... кот ваш тоже очень помог, как его зовут, кстати?
Дребезжание электрического звонка подняло старика со стула и повлекло к двери. На ступеньках, в темноте, испачканной желтым светом уличных фонарей, стоял полицейский с нашивками капрала.
Из распахнутого окна дома напротив, доносится музыка - играет радио. Передают модный мотивчик, даже не знаю, как он называется, но я его терпеть не могу. Моему приятелю, похоже, нравится.
- Этот смешной, сонный человек сумел разобраться, мне только совсем немного пришлось ему помочь в самом начале. - Соломон провожает осуждающим взглядом стайку пичуг с шумом слетевших с акации. - Что ни говори, а среди людей попадаются довольно-таки сообразительные экземпляры. Да, да, не спорь! Раньше, в твоем возрасте, например, я бы тоже в это не очень-то поверил. Раньше... - Мой приятель замолкает.
Раньше, когда Катринка ходила в школу, я любил смотреть, как она решает задачки, которые ей задавали на дом. Катка заглядывала на последнюю страничку книжки и подсматривала ответ, потом складывала и раскладывала числа так и этак, пока у нее не сходилось. У этого полицейского инспектора тоже была такая задачка, и решал он ее так же, только ответов у него было сразу несколько и нос морщить так забавно, как у Катринки у него не получалось. Мне думается, он нарочно не стал ломать голову над всякими там мотивами и психологическими портретами. В примере из книжки, когда мать дает одному брату два яблока, а другому пять, это не значит, что, именно в этой пропорции, она кого-то из них любит больше, а кого-то меньше, а если и значит, то на решение, в любом случае, никак не влияет. Люди же всякий раз так усложняют свои отношения, что разобраться в них постороннему...
