"Растает лета мятный дым,

    Едва безжалостная осень

    Блеснет покровом золотым,

    Его себе под ноги сбросит"

   Утром просыпаюсь с приятным ощущением, будто только что видела хороший сон. Хочется немного поваляться, додумать, чем могло бы закончиться там, во сне. Сны имеют такую привычку обрываться на самом интересном месте. Сны? Да, нет же! Я вернулась!

   Мне нравится просыпаться рано, раньше всех. Встаю с кровати. За окном стена сосен скрывает отель от солнечных лучей. Солнце поднялось уже давно, раньше меня. Что делать, летом я ему все время проигрываю.

   Жозеф обещал сегодня приехать сразу после завтрака. Зная в котором часу принято завтракать в Шеврефуа, тороплюсь. Хочу прежде успеть на свидание с океаном. Как он там без меня? Загадала - если сейчас отлив, то все будет хорошо. Иду по дорожке, той самой, сперва по камням, потом по песку, а затем по тропинке кое-где посыпанной галькой. Меж серых гранитных валунов спускаюсь к пляжу.

   Серовато-синяя лоснящаяся туша океана шипит и ворочается шагах в пятидесяти. Вдоль валунов, скорее, даже небольших скал тянется узенькая полоска, сухая и чистая. Если соберусь отправиться вслед за ушедшей водой, придется ковылять увязая в мокром песке, обходя лужи и заросли бурых водорослей. Я стаскиваю с себя теннисные туфли и слышу:

   - Доброе утро! Мадам Кеннет! - Оказывается я не одна на пляже. Каким-то образом мне удалось не заметить паренька лет четырнадцати. Коротко стриженный, совсем не по нынешней моде, мальчишка в большой брезентовый мешок собирает мусор, брошенный на пляже после прилива неряхой-океаном. Я тотчас припоминаю, что видела парня в отеле, кажется, он помогал официанту таскать коробки. Или я путаю?..

   - Привет! - я машу рукой. - А откуда, юноша, вы знаете мою фамилию?

   - Так ведь вы же... Вы вчера приехали вместе с жандармами. И вы живете в четвертом номере. Я знаю. Меня зовут Жаком. Мой отец работает поваром в ресторане.

   - Ага, тогда понятно. Знаешь, дружище, зови меня Софи, не надо ни "мадам", ни фамилии. Ладно?

   - Конечно, мад... Софи.

   Я улыбаюсь юному хранителю пляжа, пристраиваю туфли на камень и, не оглядываясь, шагаю навстречу океану.

   Играть с собаками и с волнами нужно уметь, то есть чувствовать тот момент, когда... в общем, нельзя увлекаться. И вот я мокрая от пены и брызг бреду назад. А на пляже между тем народу прибавилось. Теперь здесь Питер Янг и его жена, а по тропинке к берегу спешит мсье лейтенант, я вижу, как среди камней и высоченной травы мелькают его фуражка и китель темно-синего цвета.

   - Жак! А сберег ли ты мои туфли? Или их тоже забрал в свой мешок? - Я оглядываюсь по сторонам. Мальчишка - вот он, а где я оставила?.. А, нет. Вот они!

   - Туфли? - Жак тоже оглядывается, но, кажется, голова его занята другой проблемой. В руках он держит что-то коричневое и бесформенное.

   - Кого это ты поймал? - интересуюсь я.

   - Мадам... Ой, простите, Софи! Это сумочка мадам Коулман. Но теперь она... Ее выбросило на берег.

   - Так верни ее хозяйке. Вещь, конечно, испорчена, но, может быть, внутри сохранилось что-то ценное?

   - Нет, сумочка была раскрыта. Она пустая, и к тому же порвана о камни. Но все равно, вы правы.

   Я ободряюще подмигиваю мальчугану, кое-как надеваю туфли и ковыляю следом за Жаком.

   - Да, это моя сумочка, - разочарованно вздыхает Бекки Коулман. Я бы тоже расстроилась, возможно, из соображений деликатности, Бекки стоило бы оставить в неведении.

   - А ты не говорила, что у тебя пропала сумка, - поднимает бровь мистер Янг.

   - Пропавшая сумка - не самое большое огорчение в жизни, - парирует его супруга. - Я думала, что вчера оставила ее на острове. А, оказывается, она упала за борт где-то здесь. Хотя, тут не о чем жалеть, ничего ценного в ней не было. Так, косметика. И сумочка простенькая, не коллекционная. Забудь. Ты, Питер, надел бы шляпу, а то солнце уже начинает припекать.

   Мистер Янг морщится, но свой 'стетсон' все же пристраивает на голову, а Бекки демонстративно отворачивается от протянутой ей сумочки, ранее позаимствованной и испорченной океаном.

   Жозеф к нашей компании присоединяется слишком поздно, чтобы понять, о чем идет речь. Я наблюдаю, как Жак прячет остатки сумочки в мешок, оборачиваюсь к моему жандарму и улыбаюсь ему. Не дав опомниться, я протягиваю Жозефу ладонь, он неловко ее пожимает, а я провожу свой коронный прием, в результате которого мой партнер теперь держит меня под руку и мы делаем шаг в сторону от занятой своими делами публики.

   - Я вам все объясню, - шепчу я Жозефу и направляю его шаги вверх по тропинке.

   Не представляю, что думает обо мне Жозеф, но его долготерпение впечатляет. В полном молчании мы шагаем до самого отеля. Уже под кленами мой спутник останавливается, берет меня за руки, разворачивает к себе лицом и внимательно смотрит в глаза.

   - Мне показалось, вы хотели сказать что-то очень важное. Так?

   - С этой сумочкой... - начинаю я.

   - Да-да, я слышал, ее вчера на прогулке потеряла Бекки.

   - Так вы уже обо всем догадались?

   - О чем "обо всем"? - Кажется, Жозеф рассчитывал на какую-то иную тему для разговора.

   - Про сумочку, - не сдаюсь я, - и вообще, кто, как и почему убил Кристофа Каро.