— Я согласна, — только и смогла ответить Анна.

— Пойдём, я тебе кое-что покажу.

Хозяйка дома подвела гостью к большому буфету из тёмного дуба. Там на полках стояло много фотографий.

— Смотри, это — отец Хавьера и Марисоль, упокой Господи его душу, мой Алехандро, — пожилая женщина взяла одну из рамок и протянула Анне.

С портрета на девушку уверенным властным взглядом смотрел высокий серьёзный мужчина лет пятидесяти, с тёмной бородой с проседью и чёрными глазами. Испанец был одет в военно-морскую форму.

— Отец Хави был военным?

— Да, всю жизнь служил во флоте.

— Знаете, а Хавьер похож на него, — произнесла задумчиво Анна.

— Да, есть такое. Но на самом деле, мой сын — точная копия деда по отцовской линии.

— А это маленький Хави? — с умилением спросила девушка, бросив взгляд на другую фотографию, где был запечатлён кудрявый мальчуган.

— Да, здесь ему три годика. Он всегда был такой непоседа. Будто бы с шилом в попе родился.

— Такой милый, — протянула Анна и почувствовала прилив нежности.

— Ага, а вот он в школе, — Мария протянула девушке другое фото. — Ну и намучились же мы с ним. Учителя постоянно на него жаловались: то уроки прогуливал, то дрался.

— Очень на него похоже, — улыбнулась девушка.

— А это — Марисоль. Ей здесь и года нет. В детстве была чистый ангел. Тихая, спокойная. Правда, потом гены всё же взяли своё, — засмеялась испанка. — Ладно, я тебя, наверно, уже утомила. Пойдём, посмотрим, что там происходит в саду.

Анна бросила взгляд на другие фотографии и наткнулась на портрет, на котором донья Мария была запечатлена молодой. У девушки захватило дух от вида жгучей брюнетки с гордой осанкой. Во взгляде женщины было столько достоинства и самодостаточности, что сомнений не оставалось: что бы ни рассказывала хозяйка дома про своего мужа, но в семье всем заправляла именно она.

В саду Диего сидел в плетёном кресле, в то время, как Лукас катался на спине Хавьера, а тот, в свою очередь, изображал лошадку. Анна застыла, как вкопанная. Вот это поворот! Не ожидала она увидеть дерзкого мачо в таком амплуа. Лукас увидел девушку и слез с дяди. Ребёнок подошёл к ней и серьёзно сказал:

— Пойдём играть в фишки.

— Пойдём, — улыбнулась ему Анна.

Мальчишка рванул в дом и притащил какие-то разноцветные кружочки из картона.

— А ты умеешь? — с подозрением спросил Лукас.

— Нет, — ответила девушка.

— Ладно. Я научу тебя.

Видимо, учить Анну чему-то новому было в крови у мужчин из семьи Эрнандес.

Через пятнадцать минут Марисоль снова пригласила всех за стол. На десерт она подала нарезанный арбуз, дыню, мороженое и торт, который принесла русская гостья. После сладкого предложили кофе, но Анна отказалась. Она не привыкла пить кофе после еды.

— Пойдём со мной, — сказал Лукас. — Я тебе покажу моих солдатиков.

Анна посмотрела на Хавьера, тот пожал плечами.

— Иди, иди, — произнес Диего со смехом, — солдатики — это его сокровища. Он редко кому их показывает. Ты удостоилась большой чести.

Лукас повёл Анну на второй этаж. Там, в небольшой спальне со светлыми стенами и простой мебелью, были разбросаны детские игрушки. Мальчик вытащил коробку, открыл её и с воодушевлением начал рассказывать девушке о каждой фигурке. По обстановке в комнате русская поняла, что ребенок не просто пришёл на обед с папой к родственникам, а живёт здесь. Это ей показалось странным. Но своё любопытство Анна решила сдержать, чтобы ненароком не задать какой-нибудь лишний вопрос мальчику. Девушка подумала, что потом спросит обо всём у Хавьера.

Минут через двадцать в комнату пришёл Хавьер.

— Ну, как вы здесь? — поинтересовался он.

— Круто! — ответил Лукас. — Анна клёвая.

— Я знаю, — засмеялся испанец и погладил русскую по плечу.

— Ты женишься на ней? — с присущей пятилетке непосредственностью и прямотой спросил ребёнок.

Хавьер замер. По его лицу пробежала тень. Мужчина явно не знал, что ответить племяннику.

— Мы подумаем об этом, — ответила за испанца Анна.

Лукас посмотрел на неё, затем на дядю. Его явно не устроил такой ответ.

— Ну ладно, нам уже пора, малыш, — улыбнулся Хавьер. — Анна, пойдём.

Они спустились втроём в гостиную. Ещё минут пять поболтали, после чего начали прощаться.

— Нинья, ты, когда будешь в следующий раз в Малаге, обязательно приходи в гости, — сказала донья Мария. — Двери нашего дома всегда открыты для тебя.

— Спасибо, — ответила Анна дрогнувшим голосом. Она не ожидала, что мать Хавьера настолько тепло примет её.

— Да, обязательно приходи ещё, — поддержала хозяйку дома Марисоль. — Мы всегда тебе будем рады.

По испанской традиции все начали целоваться на прощание и, когда очередь дошла до Лукаса, он выпалил:

— Если дядя на тебе не женится, то я на тебе женюсь! Хочешь быть моей невестой?

Лица присутствующих вытянулись от удивления, и все прыснули от смеха. Все, кроме Хавьера.

— Конечно, Лукас. Я думаю, очень круто быть твоей невестой, — насколько могла серьёзно ответила Анна. — Поцелуешь меня?

Мальчонка обнял девушку за шею и поцеловал в щёку.

— Ты очень красивая, — сказал маленький кабальеро.

* * *

Уже в машине Анна спросила Хавьера:

— А что, Лукас живёт у твоей матери?

— Да. Периодически, — нехотя ответил мужчина.

— А где его мама?

— Его мать — журналистка, зацикленная на карьере. Колесит по всему миру. Ребёнок ей мешает, — испанец говорил с явным раздражением и неодобрением. — Диего с женой на грани развода. У кузена уже даже есть какая-то новая пассия. К тому же, как ты понимаешь, Диего тоже работает, и у него очень мало времени на ребёнка. Поэтому, Лукас часто живёт у моей матери.

— Кажется, ты не очень-то любишь своих родственников, — заметила Анна.

— Вовсе нет. Просто, это как раз яркий пример того, почему я не хочу жениться и заводить детей. Первые полгода всё классно, а потом каждый занимается собой. А детей пристраивают родственникам.

— Ну, это скорее исключение, чем правило, я думаю. Не все же такие, как жена Диего.

— Все, Анна, все. Не строй себе иллюзий. Наш мир изменился. Женщина уже будет сидеть дома и растить детей. Она хочет наравне с мужчиной строить карьеру, быть значимой фигурой в обществе и так далее.

— А мне понравилась твоя семья. У тебя замечательная мама.

— Ты тоже понравилась моей маме, — сухо ответил испанец.

Глава 12

Наступил день отъезда. Анна с тяжёлым сердцем собирала чемодан. Ей не хотелось расставаться с Хавьером. Познакомившись с ним всего две недели назад, девушка думала, что испанец — не более, чем просто приключение. Романтичная авантюра с типичным мачо из жаркой страны не входила в планы русской изначально, но могла украсить отпуск. А теперь этот мужчина стал смыслом её жизни, её одержимостью, её болью. Но хуже всего было то, что Хавьер много раз подчёркивал, что не хочет постоянных отношений ни с кем, а это значит, он забудет её, как только самолёт взлетит в небо.

Когда они ехали по дороге в аэропорт, мужчина был сдержан и молчалив. Его обычно шутливое настроение испарилось. Уже заезжая на крытую парковку, он вдруг произнёс:

— Анни, я не хочу тебя терять.

Сердце девушки пропустило удар. Испанец заглушил мотор.

— Знаешь, я что-то чувствую к тебе. Не могу объяснить словами. Ты — особенная, — Хавьер обнял Анну и зарылся лицом в её волосы.

Когда русская шла на посадку, в её душе творилось что-то невероятное. Эмоции зашкаливали. Девушке хотелось плакать и смеяться одновременно.

* * *

После расставания Хавьер писал и звонил Анне почти каждый день. Они подолгу болтали о всякой ерунде, обменивались смешными картинками, посылали влюбленные смайлики и вспоминали жаркие ночи, проведенные вместе. А через месяц испанец улетел на Кипр по делам. И с этого момента что-то изменилось. Сообщения стали приходить реже, а звонки и вовсе прекратились. Девушка объясняла это занятостью мужчины. Но с каждым днём ей становилось всё труднее переживать холодность испанца. Анна перестала спать по ночам, всё время нервничала и одержимо проверяла телефон каждые пять минут. Социальными сетями Хавьер принципиально не пользовался, поэтому девушка не могла узнать о нём ничего. Анна нашла на фейсбуке Марисоль и добавила в друзья, но сестра испанца публиковала только свои снимки с друзьями с вечеринок и из университета. Никакой информации о брате на её страничке не было. Несколько раз Анна звонила Хавьеру, но тот не брал трубку, а потом присылал сухое сообщение: «Извини, был занят. Не мог ответить».