– Вечность… Вечность, Хироки… шепчет твое имя…
И наступила тишина.
Марио Хосе вскочил с постели в холодном поту. Почему ему снится все время этот дурацки сон про каких-то чужеземцев с их трагической любовью и смертью?! Будь он писакой, или трубадуром еще куда бы ни шло, но советнику Его Величества, человеку не столь далекому от Святого Престола, явно не престало во сне любоваться такими страстями.
Утро начиналось как обычно, служанка учтиво принесла ему завтрак в постель и разложила на деревянном резном стуле одежду. Марио не охотно выбрался из теплой кровати. Уже достаточно немолодой, высокий с уставшими от бесконечного изучения наук глазами, отец Хосе походил на цаплю, осторожно ступающую по болотной глади. Пол уже был достаточно прохладным, да и за окном собирался дождь, но он не привык откладывать дела и изменять своему расписанию, раз уж слушание дела назначено, он должен быть там. Заседание трибунала священной канцелярии Инквизиции – не то событие, которое стоит пропускать, даже если твое мнение всего лишь вторично. Впрочем, влияние отца Хосе было довольно значимым, его знания и опыт уважали все, а зная о его близости к Престолу временами даже завидовали. Обычно первое слушание было скорее внутренним ознакомлением с вопросом. Дела, фактически, еще не было, так что заранее готовится было не нужно.
– Отец Хосе, садитесь же! Мы все только вас и ждем. – учтивый голос главного следователя не имел ни толики негатива, все прекрасно знали, что опаздывать советнику никак не свойственно. Скорее, такой оборот речи указывал на важность рассматриваемого дела и значимость мнения умудренного годами отца Хосе. Со свойственной ему степенностью, святой отец снял плащ и проследовал к круглому деревянному столу, заполненному книгами и свитками.
– Что ж, признаюсь, вы меня тоже заинтриговали, когда решили собрать совет несмотря на такую погоду. – промокшие ноги не способствовали доброму расположению духа, но эмоции были профессионально подчинены воле и разуму.
– Так и дело весьма необычно! Слыхали ль вы о тайном братстве, зародившемся прямо тут, в Испании, у нас с вами под носом!?
– Тайном братстве… – казалось, это словосочетание лишь вгоняло советника в скуку – эка невидаль… да в последнее время, таких братств как грибов после дождя, что не монастырь – то братство, и всенепременно тайное, одно секретнее другого, вам ли не знать?! – Хосе кивнул в сторону полного аббата с аккуратной лысиной на голове, который тут же закивал головой, подтверждая сказанное. – Сколько мы расследовали всевозможных «братств», а на поверку что?! Юношеское баловство! Максимализм! Искание правды, да и воли Всевышнего тоже! Неужели на сей раз…
– На сей раз, отец Хосе, – председатель не дал договорить до конца, что бывало крайне редко, – на сей раз оно представляется столь странным и чуждым вере, что я готов пойти на крайние меры! Эти люди, утверждают, что они помнят другую жизнь, и собираются вместе, рассказывая всевозможные небылицы из своих снов!
Эта фраза заставила отца Хосе сменить постигшие, было, его уныние и скуку на живой интерес. Он даже решил его не скрывать от братьев.
– Ну это, явно нечто новое! Что же такого они рассказывают?! И как это дело дошло до нас?
Председатель сделал жест рукой и к разговору подключился аббат Рамес из небольшого монастыря за городом.
– Это я, я стал свидетелем этого кошмарного богохульства, один из этих еретиков, все же, раскаялся и пришел ко мне на исповедь…
– Постойте, брат Рамес, неужели вы намерены открыть нам тайну исповеди другого человека?! – возмущению отца Хосе не было предела.
– А разве не так должен поступать добрый Пастырь, видя, как его стадо стремиться в пропасть?!
– Если он, на самом деле, Пастырь, то он не допустит, что бы стадо к пропасти подошло!
Аббат явно понял недвусмысленный намек, но предпочел быть откровенным.
– Я понимаю, вы и меня можете обвинить, потому я сразу и пришел к достопочтенному председателю с этой информацией…
Председатель поднял руки прекращая спор.
– Братья, не стоит бросаться обвинениями сейчас! Что сделано, то сделано! Кот уже выпрыгнул из мешка и обратно его не посадить! Да и информацию я считаю вполне интересной для подробного исследования, а раз уж вы так оба переживаете за дело, может быть, не откажитесь и расследовать его? Отец Хосе, если вам будет не тяжело, мы доверяем, как всегда, вашей мудрости и рассудительности.
Марио Хосе не скрывал энтузиазма, мысль о том, что кто-то мог получить новое откровение о снах вселяла нечто большее, чем заурядный интерес в его сердце. Возможно, он сможет получить ответы, разобраться с этим навязчивым повторяющимся сном…
Решив, не откладывать расследование в долгий ящик отец Хосе, вернувшись сообщил о своих намерениях служанке и попросил ее с утра приготовить вещи и отыскать добротную телегу. Хоть путешествие было и недалеким, он предпочитал провести его в относительном комфорте, дабы тут же приступить к изучению материалов.
Утреннее солнце слепило глаза, а морозный воздух заставлял прятать лицо под накидкой. Дорога за городом была невыносимой и казалась бесконечной, но цель путешествия была многообещающей. Вот и стены монастыря, хотя, на самом деле, это жалкое строение больше походило на деревенский свинарник с парой тройкой покосившихся сараев в придачу. Отец Хосе обдумывал стратегию всю дорогу – раскрыть карты он не мог, ведь нарушенная тайна исповеди тот час заставила бы этот монастырь опустеть, а аббату-бедолаге пришлось бы уже наверняка ответить по всей строгости закона. Старые ворота отварились и навстречу вышло трое братьев во главе с аббатом Рамесом. Отец Хосе с неожиданной для его возраста прытью соскочил с телеги и тут же заключил оторопевшего аббата в объятия.
– Сколько ж уже я тебя не видел дорогой брат?! Нет, не отвечай! Это все равно, как вечность! – Рамес явно не ожидал такого, но в сообразительности ему было трудно отказать, очевидно, что план отца Хосе он понял и решил подыграть.
– Да, брат Хосе, вижу ты решил принять мое старое приглашение погостить в нашем скромном монастыре.
– Еще бы! Я даже готов провести несколько служб и принять столько твоих овец, сколько позволят мои силы… если ты, конечно, не против – быстро добавил седовласый советник.
– Думаю, все братья будут только рады! – делегация встречающих дружно закивала головами.
– Вот и чудно! Полагаю, сегодня же вечером и приступим к молитве и служению.
Ужин в монастыре, бесспорно, был лучшим временем для знакомства с обстановкой, тем более, что в честь гостя, его решили сделать праздничным, ну а нечастые для монастырского стола разносолы гарантировали присутствие всех за столами. Поднимая первый тост, аббат Рамес постучал по краю кубка призывая к тишине.
– Братья, сегодня нам выпала честь приветствовать в этих стенах особого человека! Моего друга и наставника, самоотверженного служителя на ниве Господней, отца Марио Хосе, того самого, чья мудрость и кротость известно даже во дворце!
Излишний пафос не нравился отцу Хосе, но в данной ситуации без него обойтись было бы трудно. Редко какое тайное братство не желало бы принять в свои ряды особу, приближенную к высшему свету. Да и бескорыстных признаний на исповеди он тоже ожидал, ведь раскрыть свои тайны тому, кто сегодня здесь, а завтра уедет гораздо легче и безопаснее. Дождавшись конца слащавой тирады, советник поднялся.
– Спасибо, дорогой брат, за эти теплые слова, на самом деле, вы тут совершаете молитвенного труда намного больше, чем я бы мог и чем все мы, заучки, богословы, но тем не менее, я буду очень рад послужить вам тем немногим, что еще у меня есть. Будьте свободны в ваших откровениях и молитвенных нуждах, я буду рад помочь каждому из вас в рассуждениях и разговоре с небесами.
Судя по благоговейной тишине, обращение возымело должное действие и теперь лишь оставалось ждать.
Келья отца Хосе была небольшой, но вполне уютной, очевидно ее берегли для особых гостей. Не позволив себе лишнего за столом, Марио был все еще полон сил и совершенно не настроен на сон. Молитва и чтение заставили его все же преклонить голову, задув свечи. В тот момент, когда легкие шаги в коридоре затихли у самой его двери отец Хосе все еще не спал. Он не ждал такой быстрой реакции на свое появление, отнюдь, он рассчитывал заниматься упорными разговорами и разбирательствами не один день, как вдруг, прямо в щель под его дверью пролез кончик листа бумаги. Совершенно детское любопытство буквально выталкивало его из постели, навстречу незнакомцам, но седовласая мудрость диктовала свои правила. Уж коль ночной гость дождался пока потухнет свет его свечей, рано открывать тайну и выходить на прямой контакт, следует дождаться утра. Хотя и не просто заснуть, в то время как таинственный листок бумаги лежит у тебя на пороге. Конечно же, утро наступило для советника Марио Хосе довольно быстро, с первыми лучами солнца, он вскочил с кровати и устремился к посланию. Лист белой бумаги был достаточно ценной вещью в этих краях, тем не менее вот она, в его руках. Аккуратно сложенная пополам, с выведенным, будто на любовном послании, его именем сверху. Подавляя волнение, Марио открыл лист и оцепенел. Если бы кому-то пришло в голову сейчас открыть дверь в его келию, то вместо жизнерадостного и бодрого отца Хосе, их взорам предстала бы побелевшая и недвижимая статуя, внутри, на листе бумаги была всего одна строчка, но ее содержание было словно шпага, пронзающая сердце быка на корриде. «Вечность, Марио, вечность шепчет твое имя». Есть сны, которые забываются быстро, есть кошмары, которые терзают еще некоторое время, после пробуждения, но есть тот самый сон, тот, который сниться отцу Хосе уже который год, тот сон, что привел его сюда и это нельзя было считать совпадением. Что это?! Искушение бесовское, голос Ангелов, или же разум стал изменять ему с годами?! Впервые за долгое время, сердце дало о себе знать и советник присел на стул рядом с дверью. Как же ему хотелось сейчас заглянуть за ту дверь, в тот момент, когда это письмо еще находилось в руках посыльного. С другой стороны, раз уж с ним вышли на связь, следует ждать продолжения этой запутанной истории. Практически весь день он не мог найти себе покой, помогая в мелких делах по хозяйству и совершая пасторский труд он не видел ничего подозрительного в окружающем мире. Все было таким же обыденным и типичным для подобных монастырей. И вот, долгожданный вечер. Он был готов поспорить с кем угодно, что автор письма так же взволнован, как и он сам, там, в своей келье он тоже ждет встречи и разговора. Тайна должна открыться вскоре. Тепло постели и усталость от работы и переживаний заставляли глаза слипаться, легкий, едва слышный стук в дверь, заставил немедленно вскочить на ноги, но на пороге был всего лишь служка с поздним ужином, которого сам Хосе уже давно не ждал. Благодарно кивнув, он взял кружку с питьем и плетенную корзинку со свежими булками хлеба и отправился к постели, намереваясь съесть все это на следующий день, но вдруг, его взор зацепился за нечто белое на дне корзины. В самом деле, кто будет класть под хлеб бумагу?! Выхватив клочок и поднеся его к свету отец Хосе увидел то, чего ожидал весь день, прямо по центру чернилами были аккуратно начертаны слова – «ждем у конюшни, сразу же, как прочтете». «Странно, а если бы я прочел только на следующий день?!» – мысли не давали покоя, впрочем, со странными людьми возможны странные вещи. Быстро собравшись и накинув плащ от вечернего холода, советник устремился к месту встречи.
