С этого дня у Гурова появились личные враги, которые ответственность за свое раздолбайство, как всегда, переложили на другого – на Гурова. Ведь это он сломал им карьеру считали они.

Да и система получила обидную оплеуху, когда вскрылись серьёзные просчеты в осуществлении исполнения наказания и контроля за осуждёнными, причём, как выяснила проверка не только в третьей колонии, выговоры с занесением получили многие должностные лица, в том числе и начальник управления.

На поиски побегушников были брошены лучшие опера службы исполнения наказания.

Зоновские опера в одной упряжке вместе с ментами, за сутки перелопатили все притоны Новосибирска и области, задержав, при этом не малое количество находящихся в розыске.

Парней, зависших у лярвы и по синьке решивших оказать сопротивление перестреляли.

Горного мастера нашли повесившемся у себя дома, рядом с трупом жены и её очередного хахаля, которых он забил до смерти обрезком водопроводной трубы.

У всех фигурантов этого дела были изъяты крупные суммы денег, о которых в рапортах естественно не было упомянуто ни одним сотрудником, принимавшем не посредственное участие в обезвреживании беглецов.

Таким образом, по истечении суток, были предъявлены для опознания тела всех, кто осмелился покуситься на систему и совершил побег. Всех, кроме Гурова.

Глава 3

Глава третья Весна 1979 год. В бегах.Томская область, посёлок не далеко от Колпашева.

Волга остановилась в посёлке Красный Яр, на северной окраине Новосибирска, у неприметного домика на краю обрыва, круто спускавшегося к реке.

К утру заметно похолодало, погода испортилась, началась метель, начало марта в Новосибирске это ещё зима и мороз за тридцать нормальное явление. Окна в машине затянуло ледком.

– Ну что Андрей, будем прощаться до весны, – Солома достал из кармана не запечатанный конверт. – Держи, сунул он конверт Андрею, – это отдашь человеку, к которому поедешь, я ему написал, чтоб встретил тебя как брата, всё остальное в санях. Человека зовут Геннадий Палыч Плотников, но все называют его Цыган, он и похож на цыгана, видимо были у него Ромэлы в роду, – усмехнулся Солома. – Но человек он проверенный, надёжный человек, можешь на него положиться. Всего конечно не рассказывай, но кое-что можешь, например, как из зоны свалил.

***

– Тебе придётся на снегоходе добраться до Васюгана, это речка такая в Томской области и подняться по ней вот до этой точки, – Солома ткнул пальцем в лежащую на его коленях карту. – Как видишь, это остров, вокруг тайга, но на острове постоянно живут люди Цыгана, они и зимой, и летом ловят рыбу. Менты на остров не суются, прикормлены, Цыган им постоянно стерлядь и икру подгоняет. Люди на острове тоже сплошь не простые, в основном с криминальным прошлым, есть и такие кто годами в розыске числится. Порядки там жёсткие, но справедливые, «закон тайга медведь хозяин», если что не так, камень на шею и концы в воду. Поэтому, лишний раз лучше промолчи – потом разберёмся, если что. Передашь Цыгану деньги от меня, на своё содержание и за хлопоты, отсидишься там до конца мая, а мы с Гуней за это время что-нибудь придумаем, может на юг тебя с новой ксивой отправим, куда-нибудь в Самарканд, там тоже наши люди имеются.

– Ну что, пошли что ли, – Солома открыл дверь машины и вышел на мороз.

В дом заходить не стали, сразу спустились к реке. На берегу, у снегохода «Буран» приплясывал одетый в огромный тулуп мужик.

– Ну, заводи Михалыч свой аппарат, – Солома махнул Андрею. – А ты братишка заваливайся в сани.

Андрей улегся в застеленные шкурами сани, Солома с Гуней накрыли его сверху оленьим одеялом.

– Потом друг с другом познакомитесь, дорога длинная, трогай Михалыч, – крикнул Солома.

Снегоход зарычал и потянул за собой сани.

***

Вася Бриллиант пригласил к себе Солому сразу, как только узнал о побеге. Бриллианту Граф нужен был на свободе. Такими кадрами не разбрасываются.

Сидя на зоне, Граф может только на авторитет свой работать, а находясь на воле глядишь снова принесёт в общак солидную прибыль. Он не стал задавать прибывшему Соломе лишние вопросы о месте нахождения Графа, за такой интерес могут и язык подрезать. Вася только хотел убедиться всё ли нормально, и пообещал со своей стороны уведомить братву о том, что Графу необходимо оказывать посильную помощь при встрече, а если не дай Бог его кто-нибудь из братвы сдаст, то будет объявлен личным врагом его, Васи Бриллианта.

Солома выразил благодарность и отбыл.

***

Они ехали по Оби, в низ по течению, на север. Перед рассветом потеплело, но метель разыгралась еще сильней. Андрей завернулся в одеяло и уснул, нервное напряжение последних месяцев стало отпускать Андрея.

Андрей проснулся от вкусного запаха костра, и выглянул из-под шкуры, под которой, несмотря на ударивший к вечеру мороз, он нисколько не замерз.

Под огромной сосной с низкой густой кроной, горел прикрытый от ветра брезентовым пологом костёр, возле которого что-то помешивая в котелке сидел Михалыч.

– Проснулся? Вылезай, давай, ужин проспишь, – проворчал он Андрею.– Жалко тебя будить было, целый день проспал.

Андрей выбрался из саней, потянулся, прислушался к себе, ощущение покоя и безопасности не покинуло его.

Метель прекратилась, но ветерок был свежий и Андрей, сбегав по своим надобностям за дерево, прискакал к костру, и сунул сразу озябшие на морозе руки к огню.

– Ночевать там будем, – сказал Михалыч и кивнул в сторону леса. – Там метрах в пятидесяти зимовье старое стоит, на снегоходе не подняться. Ну, кажись готово, – попробовал похлёбку Михалыч. – Держи ложку, налегай пока не остыло. Мы ведь с тобой так и не познакомились, – пробурчал Михалыч подбирая кусочком хлеба остатки еды со дна котелка, порылся в мешке, достал солдатскую фляжку. – Думаю, сейчас будет в самый раз и потряс ей возле своего волосатого уха.

Андрей вообще-то никогда ещё не пил ничего крепче газировки и попробовал отказаться.

– Ты чего? – обиделся Михалыч. – Настоящий спирт, питьевой, я в магазине покупал, во фляжку перелил для удобства транспортировки.

– Да я просто не пил никогда, вообще ничего не пил, – стал отъезжать Андрей, ему стало не ловко от того, что он таким образом обидел человека.

– Ну, ты даёшь парень, – удивился Михалыч. – Как же мы с тобой тогда знакомиться будем? Это ж не по-русски получится. Я в твои годы, на северах уже вёдрами спирт хлебал. Если бы не он, родимый, – потряс фляжку Михалыч. – Может и не было бы меня уже на свете. Ладно, так и быть, научу тебя уму разуму. Значит так. Перед тем как выпить спирт, обязательно проглоти небольшой кусочек сала – он смажет твоё нутро, тогда и не спалишь себе ничего и не опьянеешь сразу, но учти, главное не переборщить. Когда спирт попадёт в кровь, резко по мозгам вдарит. Никогда, слышишь, никогда, не разбавляй, и не запивай спирт, и закусывай сразу опять же салом – усёк?

Ну, а если заранее знаешь, что пить с кем-то придётся, а ты хочешь контроль над собой не потерять, тогда часа за полтора до пьянки выпей чуть больше половины стакана водки и тогда всех сможешь перепить и сознание ясное сохранить при этом. Мотай на ус парень иногда в жизни это может тебе здорово пригодиться, а теперь давай, сейчас выпей, я тебе не пьянку предлагаю, мне тебя здорового довезти нужно.

Михалыч налил немного спирта в железную солдатскую кружку и сунул Андрею.

Андрей взял кусочек сала, проглотил, и выпил залпом содержимое кружки, и чуть не задохнулся, замахал рукой перед ртом.

– Выдохни, – рявкнул Михалыч и захохотал.

Андрей выдохнул и ему стало легче.

Михалыч похлопал Андрея по спине.

– За знакомство паря.

Потом они перенесли часть вещей в зимовье, растопили печь и улеглись спать. Торопиться им было некуда, и утром они тронулись в путь лишь когда распогодилось и засветило солнышко.

Андрей снова валялся в санях, но на этот раз уже не спал.