У него были невероятные глаза, ярко-зеленые, от них было сложно оторвать взгляд, просто тонешь в омуте, зная, что не доберешься до дна. Пройти мимо него было невозможно: кривая усмешка, пронзительный взгляд, размашистые движения – все это привлекало внимание. Если этого хотел Ветер. Если нет – вы никогда его не заметите. Даже не пытайтесь.

Я уселась в кресло, в котором только что сидел он, и сказала:

– Давай о реальном. Начнем с того, что ты врун.

– Что? Я? – он заулыбался.

– Ты, ты. Уверена, в твоем окружении найдется миллион девиц, готовых сорваться среди ночи в костюме проститутки даже на Северный полюс. А значит, меня ты выбрал с какой-то целью. Хотелось бы знать, с какой. Хотя идея есть: пытаешься спасти меня от себя самой, так?

– Я далек от альтруизма настолько же, насколько Ницше был далек от Бога, – хмыкнул на это Ветер, присаживаясь на подоконник. – Ты просто оказалась под рукой, не стоит искать тайные смыслы, обычно все намного проще. Кстати, что скажешь о самой встрече? Как впечатления?

– По большей части я любовалась тобой.

На этих слова я ушла в ванную и стала смывать макияж. Ветер застыл на пороге, опершись плечом на дверной косяк.

– Ну а наши оппоненты?

Я пожала плечами.

– Мужики как мужики. Толстый явно чувствовал себя не в своей тарелке, так нервничал, что только неприятное впечатление оставил.

– А второй оставил приятное? Интересно, чем?

Я снова пожала плечами.

– Уверенностью в себе.

– Что-то еще?

– Ну… Наверное, они бизнесмены.

– Это все? – усмехнулся Ветер. Я умылась теплой водой, вытерлась и сделала глубокомысленное лицо.

– Было еще что-то невероятно важное. Это второй жгучий брюнет. И я тоже. Совпадение? Или знак?

Ветер только глаза закатил, пропуская меня из ванной. Мы вернулись в комнату, и я спросила:

– Так что, сознаешься, зачем затащил меня в клуб?

Саша задумчиво поглазел на мои обои, а потом выдал:

– Поеду, пожалуй. Приходи завтра ко мне обедать. К часу.

И развернувшись, потопал на выход, оставив в некотором недоумении. Ждать меня Ветер не стал, ушел, тихо закрыв дверь.

– Чертовщина какая-то, – буркнула я в итоге и пошла закрывать дверь. – И вообще, мне это все неинтересно.

Оказалось, еще как интересно. Потому что я до утра не могла уснуть, ворочаясь и думая о Ветре. Первый месяц после нашего знакомства такое происходило регулярно, потому что Саша относился к категории людей, жизнь которых была покрыта неясностью и загадками.

В нашем городе Ветер появился неизвестно откуда, и о прошлом его никому ничего не известно. У него нет родных, приближенный человек – Инна Сергеевна, исполняющая роль экономки великого сыщика. Как вариант: они оба чокнутые (ну напрашивалось же, правда?). Друзья – под большим вопросом, не уверена, что тех, кого я видела, можно отнести к этой категории. Тот же Святослав, который помогал Ветру, категорично заявил, что Саша ему не друг.

Кто же такой Саша Ветер? Почему его жизнь овеяна тайнами? Что скрывает он в своем прошлом? Откуда приехал? И просто ли приехал или… сбежал? А если сбежал, то почему? И вообще, у него хотя бы имя настоящее? Что уж говорить про фамилию… Интернет о Саше Ветрове, по крайней мере, моем, не знал ничего, и мне оставались только слухи, которые я выискивала во время нашего с ним расследования.

Да, Ветер помог мне выпутаться из опасной истории, с ним я нашла ответы на все возникшие вопросы. И с ним же получила множество вопросов, на которые не было ответов.

Еще больше удивляло, что я вдруг оказалась в его круге общения. Вряд ли мы были близкими друзьями, не думаю, что Ветер вообще подпускал кого-то близко. Но определенно, я вызывала у него необъяснимый интерес. Необъяснимый для меня, потому что я долго рассматривала себя в зеркало и размышляла, какую такую особенность Ветер во мне разглядел, но четкого ответа не нашла.

В конце концов, пришла к выводу, что кажусь забавной, и ему любопытно за мной наблюдать. Почти уверена, что в один прекрасный момент я окажусь выброшена из его жизни так же ловко, как выкидывает всех девиц Инна Сергеевна из дома на улице Пирогова.

Наверное, эта мысль и заставляла меня идти на поводу у бредовых идей Ветра вроде той, что он выкинул ночью. Ощущение кратковременности нашего общения на фоне нескончаемых тайн, которые его окружают.

Телефон зазвонил в 11:30, а уснула в я итоге около шести. Отлично. Не поеду я никуда. Не открывая глаз, потянулась за мобильным и столкнула его на пол, он отлетел в противоположную сторону комнаты и теперь злорадно звенел оттуда. Стало ясно: придется вставать.

Собиралась я по-спартански: прохладный душ, кофе и бежать к скутеру. Без пятнадцати час уже звонила в колокольчик над входной дверью. Дверь открыла Инна Сергеевна, окинула быстрым непроницаемым взглядом и заметила, пропуская:

– Александр Геннадьевич в кабинете. Можете туда пройти.

Кабинет, точная копия кабинета Холмса с Бейкер-стрит, был мне уже знаком. Ветер сидел на подоконнике, зажав в зубах самокрутку. На его коленях покоилась перевернутая гитара, а сам он размашисто писал что-то на листке, лежащем на деке.

– Роман сочиняешь? – поинтересовалась я насмешливо, опускаясь в низкое кресло перед столиком, на котором судя по расстановке, шла игра в шахматы. – Или ходы записываешь? Саша Ветер против Саши Ветра. Кто же победит на этот раз? – я придала голосу тревожные интонации, Ветер рассмеялся, откладывая гитару. Устроился напротив меня, судя по всему еще не ложился спать, вид имел немного чумной. Поставил палец на черную фигуру и сказал:

– Это король, Ирэн. А это, – перевел палец на другую черную фигуру. – Это королева. Только она об этом не знает. И ведет себя неподобающе, то есть делает, что хочет, ни с кем не считаясь. Даже с королем.

Хотя Ветер говорил о фигурах и их ходах, мне чудилась за всем этим некая аллегория. Я всматривалась в его глаза, красные прожилки в которых подтверждали мысли о бессонной ночи, пытаясь понять, что он хочет сказать на самом деле. Дым от зажатой в его зубах самокрутки поднимался тонкой струйкой вверх, а на словах Ветра дергался и растворялся без следа. И во всем этом: в словах, взгляде, дыме, – мне чудилось что-то нехорошее, чему я не могла найти точных слов для описания. Словно поддавшись игре, спросила, не сводя с Ветра взгляда:

– Может, не зная, кто она, королева будет счастливее?

Лицо Саши на мгновенье исказилось, словно ему стало больно, словно он хотел согласиться со мной и не мог.

– Знать правду – право каждого. Хотя не каждый хочет пользоваться этим правом. Но иногда… Иногда право становится обязательством. Бывает правда, которую необходимо знать.

Ветер сделал ход белой фигурой, съедая черную королеву. И следом походил черным королем. И смотрел куда больше на меня, чем на доску перед собой. И от этого становилось еще больше не по себе. Черный король встал на клетку, громко ударившись о деревянную поверхность доски. Я вздрогнула, Ветер откинулся на спинку кресла, вытащив окурок, затушил его в пепельнице и сказал:

– Шах и мат, Ирэн. Черный король пожертвовал своей королевой, чтобы выиграть битву. В жизни такое часто случается, правда?

Он улыбнулся, его улыбка как будто развеяла сумрак, царящий вокруг нас, хотя умом я понимала, просто остатки дыма растворились в комнате. Но все равно как будто стало легче дышать.

– Дурацкие у тебя игры, Саша Ветер, – заметила, откидываясь в кресле.

– Я просто рассказывал тебе о том, как играют в шахматы.

– А я думала ты с помощью них пытаешься раскрыть очередное преступление.

Саша, усмехнувшись, вернулся на подоконник и, взяв гитару, стал наигрывать ложащуюся на слух мелодию.

– Мне нужна твоя помощь, – сказал, глядя на меня.

– В чем?

И снова молчание, только мелодия вырывается из-под ловких движений пальцев, заполняя собой комнату. И внимательный Сашин взгляд, изучающий, словно Ветер решает прямо сейчас: стоит ли обращаться ко мне или все же отпустить с миром.