– О, чёрт! – заглядывал в телефон Грого. – Звонила мне его тётя.

– Нет, не пущу! – продолжала вопить мать. – Только не к Баснедаши!

– Саши, забирай. И меня забери тоже.

Семья всё оставила, побежали налегке, осталось молиться Небесам, чтобы оружие не украли.

Максаси и Саши встали рядом с Баснедаши, у него пробивались слёзы из глаз, он периодически их вытирал рукавом, но их становилось только больше. Родители лежали в гробах, они одеты в народные наряды. На высоких цилиндрах изображены люди в чёрных плащах на мётлах, а на накидках изображён огонь.

Баснедаши держит в руках жёлтые тюльпаны, любимые цветы мамы. Он подошёл к гробу и положил их в холодные руки матери, а тётя положила ромашки отцу. Баснедаши не смог сдержать слёз, тётя заплакала и в тоже время обняла его, а потом прижались дети.

«Я вас люблю, мама и папа, – думал Баснедаши. – Вы не умерли, вы просто улетели в другой мир. Будьте счастливы там, на небесах».

Мальчики ничего не говорили, молча стояли и держали его за руки. Взрослые подходили, сочувствовали, тоже держались вместе.

«Не надо было им сражаться с ними, надо было попросить помощи взрослых, – размышлял Баснедаши. – Они сражались, были храбрыми, были сильными, но я их потерял. Потерял. В один день. Я не подведу вас, мама и папа, буду таким же сильным, как и вы. Я буду лучше вас, сильнее вас, меня не забудут, а мы не забудем вас, – Баснедаши решил помочь накрывать стол. – Я не подведу вас, мои хорошие. У меня есть друзья, есть тётя, она меня любит. Не беспокойтесь за меня».

– Баснедаши, а чего Алисы нет? – шепнул Максаси ему на ухо.

– Я не хочу, чтобы вы подрались опять, – сказал Паротрон, кладя щипцами булочки с маком в миску. – С тётей пойдём к ним домой. Отдельно.

– А она не обидится?

– Обидится, что подраться не успела? Хм, лучше я пойду к ней один, может, Саши возьму.

– Как знаешь, Баснедаши, – пожал плечами Максаси и порылся в карманах. – Конфету будешь?

– А давай.

Новые слова

Вантрого – цветы с длинными красными лепестками, чёрной серединкой и имеет короткий стебель. Является лекарственным, улучшает память и концентрацию. Символ просвещения и образования.

Глава 4

Погода не испортилась в очередной раз, на небе ни тучки. Несмотря на неограниченность, открытость на похоронах хорошая погода считается дурным знаком. Считается, что дождь идёт – Небеса скорбят по детям своим, а если нет – значит, скорбеть придётся в больших масштабах. Такое было, когда хоронили Царадана Зоитьё, первого императора Скайфикии, семью, близких и друзей насторожило, результат таков – Скоронзо Зоитьё, его сын, развязал войну против Тарафездана. На похоронах Скоронзо тоже не было плохой погоды, а была зима, снег блестел от солнечных лучей. Предубеждения имеются и насчёт еды, особенно когда приносили на похороны нелюбимые блюда покойника, особенно это распространенно у семейства Гроздан. Члены семьи насылали духа умершего, таким образом в доме поселялся полтергейст, пока человек не устроит похороны сам и принесёт любимую еду. Люди из семейства Гроздан очень обидчивые, могут устроить балаган по любому поводу, человек пожалеет, если свяжется с ними.

Но Грозданов мы оставим на следующую книгу, сейчас вернёмся к нормальным похоронам адекватных людей. Кроме тёти Фины и Баснедаши пришли друзья родителей, одна женщина одета в длинное синее платье, а на голове блестящая заколка, в руках держала арбуз – любимую ягоду господина Паротрона. Сзади неё идёт муж, блондин, который каждый день ходит в клетчатых рубашках разных цветов, иногда носит свитер с полосками.

– Я соболезную тебе, Фина, – сказала девушка тонким голосом. – Вы были настоящими сёстрами.

– Привет, – махнул рукой мужчина и протянул два мешка с копчёной рыбой. – Мне жена сказала, что Сагон это любил.

Фарокс тоже подошёл к Фине, решился спросить:

– Как Баснедаши всё это переносит? Я бы с ума сошёл!

– Он держится молодцом, очень стойкий, – печально протягивает женщина. – Не ожидала от него такого. Зато я реву последние дни.

– Держись, Фина, Баснедаши умный ребёнок, он чувствует твоё состояние. Да и друзья его поддерживают. Мы все желаем, чтобы у вас было всё хорошо.

– Я тоже хочу в это верить, Фарокс. Сегодня подозрительно солнце светит, нас ждут большие потрясения.

– Не бери в голову, мы же современное общество, правда? – не ждал ответа Фарокс и пошёл в сторону стола бутылок алкоголя. – Федо, вина мне там оставь, алкоголик!

Все приносили еду, подарки, потом пели песни. Петь тоже на похоронах принято, очень распространённая фишка семейства Савкоси, особенно когда выпьют вина. Очень много вина. Но поют вполне связно и талантливо. Семейство Савкоси не стесняет себя в этом. Дети играли в мяч, а взрослые сидели за столом. Саши решил, что молча играть неинтересно.

– Баснедаши, тебе школа понравилась?

– Да, понравилась. Детей там много было, люди добрые. Академию я не рассматривал, даже не помню, как он выглядел.

– А зря ты не рассматривал! – сказал Максаси. – Там так красиво, памятники высокие, картины такие яркие, лучше, чем в книжках.

– Это точно! – добавил Саши. – Я могу научиться метать молний ещё больше!

– Ты только о молниях и думаешь, – поругала ему девочка в пёстром платье. – О чём ты ещё думаешь?

– Об огне! – усмехнулся Саши. – А о чём мне думать?

– Ты хочешь кого-то сжечь? – спросила девочка-подросток из семейства Традоза. – Зачем тебе магия огня?

– Да просто, по приколу.

– Все хотят быть сильными, – загрустила девочка в розовом костюме. – Жалко, я пойду в обычную школу.

– Да ладно, не переживай, – погладил Максаси её хвостик. – Может, это и хорошо, ты не будешь в опасности каждый день, тебе не придётся выполнять опасные задания.

– А вы сможете защитить нас?

– Даже не сомневайся, – холодно сказал Баснедаши.

Взрослые общаются, веселятся, делятся о своих переживаниях, а дети играют, болтают о своём детском, полная гармония. На похоронах редко плачут, скайфиняне считают, что душа бессмертна, меняется только оболочка. Жизнь продолжается, с сентября дети идут учиться, а взрослые будут выполнять обязанности по защите родины. Этого и хотели покойники.

– Как вы думаете, наши дети будут сильными, как мы? – завязал беседу Федо. – В пять лет они такие талантливые.

– Я думаю, что ничего хорошего наших детей не ждёт, – унывала Фина. – Они должны быть сильными, иначе никак.

– Хуже, чем у нас у них точно не будет, – сказал Фарокс. – Ты, Федо, пережил разъединение Царства Кундуту, а потом уход Тарафездана. Мы, люди двадцать плюс, увидели ужастики краем глаза.

– Хм, ну мы, люди пятьдесят плюс, войну видели. Не хотелось бы, чтобы дети это тоже пережили. Хотя, о чём я говорю, наши короли, а потом императоры, очень любят войны устраивать, чтобы их в канаву.

– Они становятся императорами, а суть не меняется, – высказался Грого. – Очень хочется, чтобы дети были счастливы, жили спокойно и в мире. Но покой нам только снится, если нам достались одарённые детишки.

– Наверное, так и есть. Если мой Баснедаши вырастет, мы за ним не угонимся. Небеса нас готовят к чему-то.

– Мне Боги не снились, ничего не говорили, поэтому всё будет нормально. Так что не переживай, Фина, – похлопал по плечу женщину Федо и отпил вина.

– У вас, у Савкоси, полно Богов. Как вы в них не путайтесь? – спросил Фарокс и тоже отпил вина.

– Пф, всего-то десять Богов, запутаться очень сложно. Ты думаешь на небесах меньше Богов?

– Ой, не надо про Богов! – всплеснул руками Грого. – Ты лучше скажи, сынок, куда Лулу решает поступать Максаси? Ты знаешь, что он не способен обучаться исцелению совсем?

– Да, куда поступать с маленькой энергией-то? – вторгся в разговор Федо. – Мне тоже интересно.

– А ты откуда знаешь, что у него энергии мало? – шокировался Фарокс. – Хотя, они так орут друг на друга, что не удивлюсь, если их весь Скайфедрон слышит.