– Знаю, Ань. Я прекрасно понимаю, но я не хочу быть бесполезным. Не хочу сидеть на месте и выполнять роль куклы, неспособной на что-то большее, – после моих слов принцесса изменилась в лице, и я поспешил внести коррективы: – я говорю исключительно про себя. Не принимай этих слов близко к сердцу – после того, что ты пережила тебе вообще каникулы надо. Хотя… о чем я, тебе их и так устроили…
– Тс-с, – она прижала палец к моим губам. – Иногда ты болтаешь слишком много, – она улыбнулась – ее позабавило то, как внезапно я затих. – Я хочу вернуться к прежней жизни. Ее отсутствие – это единственное, что меня угнетает.
– Я понял, – ответил я, едва шевеля губами из-за прижатого к ним пальца. – Хочешь, завтра встретимся с твоими друзьями?
– Хочу! – радостно воскликнула девушка. – А что же с охраной?
– Я – твоя лучшая охрана. Но за нами все равно будет кто-нибудь присматривать. А это значит, что все точно будет в порядке.
– А куда мы пойдем? Я же должна предупредить друзей.
Пришлось задуматься. Я никогда не увлекался культурой и прошлый мой поход в театр с Аней – лучшее, на что я был способен. Повторяться мне не хотелось.
– Куда бы ты хотела сходить сама? – я потянул время в надежде на то, что Аня сама ответит на свой вопрос.
– В Центральной Галерее выставка больших полотен, – мечтательно протянула девушка.
– Идем, – тут же согласился я, не раздумывая ни секунды. – Я тоже очень хочу посмотреть на такое.
– Врешь?! – откликнулась Аня.
– Нет! Не полностью – посмеялся я. – Ведь мне неизвестно, куда здесь можно выбраться. Но я действительно не против ознакомиться с живописью. С хорошей живописью.
– Хорошей?
– Не мазней, – я попытался объяснить современные направления «художеств», о которых знал сам. Но получилось не очень.
Меня выручил паренек, который вернулся с сообщением от императора:
– Вас ждут, – произнес он, выстучав предварительно какой-то код. Похоже что система безопасности во дворце становится более сложной.
– Иду, – откликнулся я и обнял Аню напоследок. – Я не буду пропадать и влипать во всякие неприятности. Если уж и влипать, то…
– Иди, – звонко рассмеялась принцесса, – иди уже, па тебя ждет.
В такой ситуации явно не до бурных сцен и крепких объятий. Алексей Николаевич, желая со мной поговорить в вечернее время, точно не планировал ждать слишком долго. А раз уж я налаживал отношения со всей семьей, то главу семейства расстраивать не стоило.
– Доброго дня, ваше величество, – поприветствовал я императора, отчего с ужасом думал о моменте, когда мне придется назвать его «папой» – если такой момент вообще настанет. – Я вроде бы ничего не натворил – так чем обязан?
– Максим, сядь, – вежливо проговорил император и устало потер лицо ладонями. – Сегодня был трудный день, я не намерен шутить, хотя вижу, что у тебя настроение приподнятое. Ты уже виделся с Анютой?
– Да, мы договорились завтра выйти в Центральную Галерею.
– Хорошо, – кивнул он, – очень хорошо, ей надо развеяться. Я вижу, что вся эта ситуация действует на нее губительно. Ее вырвали из обычной жизни. Насильно вырвали. Как цветок.
– Надеюсь, что меня вы не планируете ассоциировать с удобрением? – осторожно произнес я.
– Я уже сказал все, что следует. Не забывай, с кем ты разговариваешь.
– Простите. Нервничаю немного.
– Не из-за того ли, что случилось утром?
– А вы уже знаете? – удивился я.
– Не надо делать большие глаза. Павел звонил и упомянул о твоем участии в щекотливом деле. Пока что у меня один вопрос: как? Как ты это сделал?
– Простите, – повторил я, – Что именно сделал?
– Нашел его. Нашел заговорщиков. И спас его контакт.
Пришлось пошевелить извилинами, чтобы настроить схему, когда считать себя спасителем «контакта», а когда нет.
– Я не планировал заходить так далеко, – признался я. – Но по горячим следам, как говорится. Так оно и получилось. Неожиданно для меня.
– Еще он сказал, что ты хорошо показал себя в разговорах с людьми.
– Язык у меня подвешен, тут скрывать нечего. У меня был вид соответствующий, и я хорошо влился в образ сыщика. Так я представился брату одного из заговорщиков.
– Ты меня очень удивил, Максим. Удивил и порадовал. Может, я ошибался насчет тебя?
– Поскольку я не знаю, о чем вы думали, я не знаю, ошибались вы или нет, ваше величество.
Алексей Николаевич, постукивая ногтем по столу, посмотрел на мой слегка потрепанный вид.
– Как ты относишься к политике? – неожиданно спросил он.
– Как любой обычный человек, наверно, – я пожал плечами. – Мне не нравятся законы, которые ограничивают мою свободу. Не нравится ложь и подковерная борьба, все эти интриги. Я не хотел бы стать участником этой игры, поэтому не стоит мне предлагать. К тому же, вы сказали, что не планируете меня вводить в эти дела.
– Да, но ситуация весьма щекотливая, иначе я не стал бы тебя просить об этом.
– Расскажите для начала, что мне предстоит сделать, а я подумаю, согласиться мне на это или нет.
– Это государственные дела, Максим. Если я тебя буду посвящать в них, то должен знать, что не трачу время впустую. Могу дать тебе пару минут на размышление.
– Пару минут??
– Время пошло.
Я смотрел на императора, но видел, что он не шутит. Ладно, две минуты так две минуты. Может быть, не все так плохо и стоит попробовать себя на новом поприще? Все же, я вытащил Павла. Мы с ним даже помирились.
Виктория наверняка организовала или организует в ближайшие дни перевод денег и еще одной проблемой станет меньше. Тогда я смогу проводить больше времени с Аней, что до сих пор не очень получалось.
Власть и влияние в глобальном масштабе – а речь шла именно о нем – меня не очень прельщали. Я считал, что для меня это слишком сложно. И одними только красивыми речами добиться чего-то будет очень проблематично.
Я принялся сопоставлять то, что в будущем должно отнимать мое время. Получалось, что если бы я проводил во дворце больше времени, то все это было бы мне только в плюс. Единственное – находиться регулярно в четырех стенах звучало для меня, как большой минус.
И чем больше я размышлял, тем больше второстепенные факторы наслаивались друг на друга, образуя непонятные и не всегда логичные связи. Мешало и то, что я себя здесь ассоциировал скорее с Третьим отделением, а предложение императора, еще неозвученное, выглядело сломом привычки.
– Время вышло, – Алексей Николаевич снова пристукнул пальцем по столу. – Что ты решил?
– Что это звучит слишком странно, когда русский император делает предложение, от которого можно отказаться.
– А кто сказал, что можно?
– Я так и знал, – не выдержал я, и губы сами по себе растянулись в усмешке. – А говорили, что шутить не надо.
– Не собирался я шутить, так что кончай время тянуть. Если согласен, молодец, если нет – можешь идти.
– Я согласен! – выпалил я, чувствуя, что времени на раздумья не осталось вовсе.
– Хороший выбор. Ценю. И благодарю за помощь, которую ты мне окажешь.
– Учитывая, что я все еще ничего не оказал…
– Ни слова больше, – прервал меня император. – Сиди и слушай. Надеюсь, что ты не поддался общественному мнению относительно меня, – заметив, что я уже собрался отвечать, он добавил: – это был не вопрос. Я знаю о проблемах в стране. Знаю, что нет того запала, который у людей был раньше. Мы словно встали на месте. И теперь появляются уже известные тебе трудности на границах. Но что куда хуже – новость о заговорщиках в столице. Уж чего, а этого мы всегда старались избегать. Я могу сделать предположение, что ответственные за это люди на самом деле сидят в Большом Совете.
«И еще руководят Третьим. Плохи твои дела», подумал я, но вслух не высказал ничего, продолжая слушать императора.
– Трубецкой отчитался передо мной в том, что вся банда заговорщиков ликвидирована, а допрос, который вы учинили на заводе, не только не раскрыл ваших личностей, но еще и показал, что остальные рабочие не поддерживали заговор. И это дает надежду, что все не так плохо.